- Да, госпожа, - он мельком глянул в мою сторону и снова отвернулся.
Подумать только - ни намека на критику, ни одного, самого маленького замечания, хотя вчера Реган слушалась меня гораздо больше. Сегодня я была так взбудоражена, что кобыла вместо выполнения простейших упражнений то и дело срывалась в рысь. Мысли витали далеко, и вместо того, чтобы держать лошадь в узде, я грезила о широких плечах берейтора.
Я вспоминала, как он встал передо мной на одно колено, как заступился в таверне и до полусмерти избил тех бандитов. А потом отдал мне куртку и шляпу, чтобы не намокла и не привлекала излишнего внимания в порту Порт Рэша. Он поделился со мной своим горем на обратном пути домой, обнимал и дотрагивался - совсем не так, как того позволяют правила приличия... И при все этом он никогда и словом не обмолвился о своих чувствах. Чего-то решительно не хватало, всех этих мелочей было недостаточно, чтобы сложить из них целую красочную картинку под названием «Адам Брукс любит меня».
- Ты специально подобрал мне самую бешеную кобылу, Брукс? - в конце занятия задала я вопрос, который мучил меня уже давно.
- Она не бешеная, - возразил он, - просто сильная и своенравная. Внутри нее пылает огонь — как и внутри вас.
Я смутилась, сердце подпрыгнуло в груди. Значит, вот чем он руководствовался! Огненная лошадь для огненной госпожи... Сейчас, когда я уже около недели обхаживала зазнайку Реган, я готова была признать — мы и правда подходим друг к другу. Она разительно менялась, все больше и больше привыкая к седоку и принимая меня как хозяйку. Порой казалось, новая кобыла понимает команды даже без слов: хватало мимолетных движений, смены настроения и изменений в посадке, чтобы она замедляла или ускоряла шаг. «Сейчас!», - эхом отозвалось в голове.
- Помоги мне спуститься, Брукс, - сама не знаю, почему попросила его об этом. Чтобы дочь графа Алистана да не смогла сама спрыгнуть с лошади?! Ха! Даже Джеймсу не позволялось проявлять излишнюю нежность и обходительность по отношению ко мне. Но рядом с Бруксом хотелось быть слабой, хрупкой и трепетной. Строгий тренер все занятие держался в стороне, и мне было просто необходимо хоть на мгновение ощутить его близость.
Тот пораженно взглянул на меня, но подчинился. В мгновение ока оказался рядом, протянул руку. Я задохнулась от восхищения — в одних лишь его движениях было столько силы, страсти, порывистости. Страшно представить, что бы он сделал, окажись мы с ним в постели...
Пунцовые щеки выдали мои неприличные мысли. Я не стала ждать, пока он протянет и вторую руку, перекинула ногу через круп Реган и сама повисла на нем. Обхватила руками за шею, прильнула всем телом, уткнувшись губами ему в висок.
Он крепко обнял меня в ответ и стянул в лошади, держа на весу. Я ощутила легкую дрожь его рук и растаяла еще больше.
- Бру-у-укс... - на вдохе протянула я, цепляясь за него, пользуясь этим коротким мигом, чтобы максимально напитаться его силой, запомнить, завлечь... И он хотел того же самого. Чуть ослабил хватку, дав мне сползти немного вниз (отчего моя юбка совсем непотребно задралась) и утонул лицом в моих волосах. Жадно втянул их запах и почти со стоном оторвал меня от себя.
Эта сцена длилась совсем недолго, но мне хватило ее, чтобы поверить раз и навсегда — Адам Брукс тоже очарован мной. Нет, не просто «очарован». Он желала меня так же страстно и неистово, как и я его. Превозмогая почти физическую боль, убрала руки с его плеч, отошла на шаг, чувствуя — в такой момент можно и упасть в обморок. Но у меня оказалось больше сил, чем я подозревала.
- Адам, милый... - прошептали губы. - Встретимся завтра.
- Завтра, - эхом повторил он.
Глава 17.Шок
- Веселишься, кузина Марс? - Джеймс ждал меня в одной из левад по пути к дому. Сидел на деревянной ограде, забравшись на нее по-птичьи, что совсем не шло его внешнему виду — черным узким брюкам, франтовской рубашке.
Уходя с занятия, я была так погружена в свои мысли, что заметила его только когда он окликнул меня. И сразу почувствовала себя пойманной на преступлении. Улыбка стекла с моего лица, взгляд потух. Джеймс поднес к лицу сигарету, затянулся и картинно выдохнул дым в сторону.
- Нравится? Так я больше похож на твоего конюха? - он хитро подмигнул и ослабил высокий воротничок, сдавливающий шею.
- С каких пор ты куришь, Джеймс? Это просто смешно!
Мы с кузеном сильно отдалились за прошедшую неделю. Пари воздвигло между нами стену, и я не видела способа преодолеть ее в ближайшую тысячу лет. Эта постыдная тайна навсегда останется на его и мой совести, тяготя и отравляя жизнь.
За прошедшие дни я изменилась настолько, насколько возможно — и Джеймс тоже. Больше ничего не напоминало мне в нем подростка. Он окончательно превратился в мужчину: щипал служанок пониже спины, флиртовал направо и налево, начал пропадать в Порт-Рэше. Алисия сказала, он увлекся азартными играми, допоздна играя в покер с сынками местных аристократов.
Он будто бы начал перенимать повадки берейтора, изо всех сил стараясь казаться старше, опытнее, порочнее. Но, в отличие от Брукса, маска прожигателя жизни была ему не в пору, то и дело сползая и приоткрывая внутреннюю сущность большого ребенка.
- «Смешно»? - он спрыгнул с изгороди и угрожающе шагнул ко мне. - Я — смешон?
В его светлых глазах промелькнула ярость. Он подошел очень близко и навис сверху. Какая-то часть меня задумалась: «интересно, смог бы Джеймс меня ударить», но я даже не шелохнулась, насмешливо улыбаясь. Пусть попробует.
- Ты нелеп и неуклюжен в своем новом образе, брат. Лучше вернись к детским забавам.
- Ну а ты, сестрица? Не задумывалась, как сама смотришься со стороны? Ты похожа на богатую куртизанку! Заказала себе это невозможное платье, которое почти ничего не прикрывает, и бегаешь в конюшню, лишь бы окрутить какого-то слугу!
Я думала, его слова заденут меня, но не почувствовала ничего, только ощущение собственного превосходства.
- Завидуешь, что не к тебе бегаю?
- Не перебивай меня, я еще не закончил. - он взял меня за талию и притянул к себе. После объятий Брукса этот собственнический жест показался мне грубым, омерзительным, и я зашипела, отклоняясь туловищем назад и опершись руками ему в грудь. - И главное, где результат твоих стараний, Марс? Где влюбленный конюх?
- Ты же был здесь! Не притворяйся, что ничего не видел! Я победила в пари!
- Я видел только потерявшую голову кузину, которая от отчаяния вешалась на берейтора, и тому ничего не оставалось, кроме как поддержать ее прихоть!
- Но так нечестно! - я задохнулась от возмущения. Мне нестерпимо захотелось плюнуть в лице Джеймсу, но дочку графа О'Коннор все-таки не так плохо воспитывали. - Ты отказываешься видеть очевидное! Чтобы не произошло между мной и Бруксом, все равно скажешь, что это я заставила его!
Джеймс задумался. Его рыжеватые волосы красиво обрамляли его лицо, создавая золотой, подсвеченный солнцем ореал святости. Почти нимб. И эта сверкающая красоты никак не вязалась с той мерзостью, что он говорил и делал.
