И я рассказала. Не было смысла что-то утаивать. Мне нужно было выговориться, поэтому я не упускала ни одного момента, объясняя все подробности.
Во время моего рассказа к нам присоединилась Елена, не спуская с меня внимательного взгляда. Она сжала руку Уайта, словно поддерживая его.
— И я сбежала, — выдохнула я, пытаясь унять сердцебиение.
— Ты, конечно, крутая, — заговорил Лестер, обнимая Анну. — Но такая двинутая.
— Живущая адреналином, — его жена мне подмигнула. Оказалось, что она увлекалась гонками в прошлом.
— Я только одного не понимаю, — снова повернулась к семье Уайт. — Вы живете через лес. Как так получилось, что даже не пересекались?
— Мы совсем недавно здесь, — ответила Елена.
— Форд говорил, что у него нет семьи, — хмыкнула я, как Дентон резко поднял на меня глаза.
— Как ты сказала? — непонимающе нахмурила брови. — Форд?
— Да, — мужчина крепко сжал кулаки, но глаза оставались пустыми и грустными. — Должно быть, он просто взял другую фамилию.
— Нет, — твёрдо заявил Дентон, тяжело вздохнув. — Она настоящая.
— В каком смысле? — непонимающе спросила Елена, посмотрев на мужа.
Уайт легко поцеловал её, встав с дивана. Он был сильно напряжен, словно в чем-то сомневался. Я скрестила руки на груди, наблюдая за каждым его шагом.
— Как она может быть настоящей? — тишину разрушил грудной голос Лестера.
Подойдя к окну, Уайт слегка улыбнулся, отрицательно качая головой. Меня уже напрягала эта тишина, сдавливающая все вокруг.
Дентон обернулся, посмотрев на меня. Внутри что-то оборвалось, а сердце забилось с утроенной силой. У меня задрожали руки, но я никак не могла понять своей реакции.
Следующие слова Уайта поразили всех, и в доме воцарилось гробовое молчание.
— Доминик — приёмный сын. Мы никогда не были родными братьями.
Глава 15. Человеческая боль
Наши слова ранят гораздо сильнее, чем наши поступки. Мы все хотим казаться сильными и непоколебимыми, а сердце втайне требует чувственности и искренности.
И у всех есть близкие люди — наша поддержка и опора. Любой совет или наставления всегда готовы дать родители, без которых наша жизнь не имеет смысла.
— Черт, — прошептала я, закрыв глаза.
Приёмный сын. Я повторяла эти два слова даже мысленно, чувствуя, как сердце болезненно сжимается.
Теперь все встало на свои места. Стало понятно такое внешнее различие между двумя «братьями». Узнав всю историю жизни Форда, я пожалела о своих словах, сказанных ему тогда.
Биологические родители Доминика отказались от него, определив в приют. Не было никакой информации, словно они решили исчезнуть из его жизни, оставив на память только фамилию.
Семье Уайт, где уже счастливо рос Дентон, захотелось второго ребёнка, но осуществить это, увы, не получилось. Было принято трудное решение — взять малыша из приюта.
Так и появился новый член семьи Уайт, а Доминик получил любящих родителей и старшего брата. Они решили похоронить и скрыть правду, ведь она не имела значения.
Оба мальчика росли в любви и заботе. Стали настоящими братьями, все время проводя только вместе.
«Малыш Доми» хвостиком ходил за братом, во всем брал с него пример и учился быть таким же ответственным и серьёзным.
По мере взросления у Доминика начали возникать вопросы. Цвет глаз, черты лица, характер — все было другое. И это очень настораживало, появлялись сомнения.
Все тайное становится явным. Спустя года Форд узнал всю правду, затаив в душе огромную обиду. И ушёл, забрав все вещи, оставляя воспоминания о счастливом детстве.
— Мама уже едет сюда, — в комнату вошёл Дентон, а я открыла глаза, повернувшись в его сторону.
— Вы хоть пробовали искать его? — голос звучал так глухо, но на большее у меня не было сил.
— Конечно, — мужчина коротко кивнул. — Но мы отчаялись. Ничего так и не получилось.
— Твоя фотография до сих пор стоит у него на столе, — Уайт вздрогнул, понимающе посмотрев на меня. — Он тоскует по дому, Дентон.
— Мы думали, что он поймёт, — я поджала губы, смотря в окно. — Одумается и вернётся.
— Нельзя сразу принять такую правду, — с небольшой грустью сказала я.
Я бы не смогла жить с мыслью, что я — приёмный ребёнок. Сломалась бы, как и Доминик.
На секунду почувствовала всю его боль и одиночество. Вдруг поняла все причины агрессии и сумасшествия. И вспомнила те свои слова, сказанные на эмоциях.
Можно сказать, что попала в самую точку. Дверь отворилась, и я сразу увидела это маленькое чудо.
Елена держала на руках прекрасную девочку, которая нашла глазками своего папу, и потянула к нему маленькие ручки.
— Кто тут у нас проснулся? — Дентон улыбнулся, подхватывая малышку на руки. — Моя маленькая принцесса.
Эмма смешно улыбнулась, положив ладошки на папины плечи. Уайт легко поцеловал дочку в щеку.
А потом нашёл губы жены, но на них слегка задержался. Я непроизвольно улыбнулась, смотря на эту картину под названием «Идеальная семья».
И как Форд мог уйти и переступить через возможность видеть такое счастье? Я закусила губу, обдумывая план, как вернуть Доминика в родной дом.
Неожиданно раздался дверной звонок. Семейство Уайт сразу поспешило вниз, а я решила пойти следом. Достигла подножия лестницы и остановилась, наблюдая за происходящим.
Дентон оказался в крепких объятиях женщины, из глаз которой катились слезы. Она шмыгнула носом, обращая свой взор на Елену, а потом погладила Эмму по головке.
— Где вы нашли его, Дентон? — спросила она, утирая слезы. — Расскажи мне, сынок.
Сынок? Я во все глаза уставилась на неё, замечая общие черты лица. Дентон был очень похож на свою мать и смотрел на родительницу с неким благоговением.
— Не мы, а она, — и тут мужчина показал на меня пальцем. Я вся сжалась под столь пристальным взглядом, но сохранила каменную маску на лице.
Неожиданно произошло то, чего я меньше всего ожидала. Миссис Уайт подбежала ко мне и крепко обняла. Я содрогнулась, утопая в её сладком аромате.
— Спасибо тебе, — шептала она, поглаживая меня по спине. — Спасибо.
И весь напряжённый настрой куда-то испарился. Я боялась принимать эту нежность, словно это было что-то недоступное. Как чертов робот, положила руки ей на плечи, желая успокоить.
— Все хорошо, — сказала я, тяжело вздохнув. — Считайте, что нашли сына.
— Как твоё имя, милая? — она оторвалась от меня, заботливо улыбаясь.
— Блэр, — выдавила улыбку, пряча руки за спину.
