Женщины, готовые работать засучив рукава и делать карьеру во враждебной профессиональной среде, могут взять на вооружение подход Шерил Сэндберг, описанный в ее книге «Не бойся действовать». Он, разумеется, не решает проблему полностью. Я не занимаюсь политикой, но участвую в общественной жизни и получаю свою долю угроз и оскорблений. И, каким бы непопулярным ни было мое мнение, я считаю, что именно те из нас, кто не боится трудностей, обязаны взять на себя бремя ответственности. Мужчины угрожают нам, потому что боятся. На самом деле страх обусловлен дефицитом гендерных данных: некоторые мужчины, воспитанные в культуре, где слышны лишь мужские голоса и заметны лишь мужские лица, боятся, что женщины вытеснят их из политического и общественного пространства, которое, как они считают, принадлежит им по праву. И этот страх не рассеется, пока мы не заткнем гендерную информационную дыру в нашей культуре. Если мы это сделаем, мужчины больше не будут воспитываться на представлении, что публичная сфера – их законная вотчина. В каком-то смысле женщинам нашего поколения придется пройти это испытание, чтобы избавить от него следующие поколения.
Это не значит, что не существует организационных, процедурных решений проблемы. Взять, к примеру, манеру перебивать женщин во время выступлений. Анализ прений сторон в Верховном суде Великобритании за 15 лет говорит о том, что «мужчины перебивают выступления чаще, чем женщины, и чаще перебивают женщин, чем мужчин»
[1256]. Речь идет о защитниках-мужчинах (адвокатессы, как показывает анализ, не перебивают другую сторону вообще), а также судьях (впрочем, защитники должны молчать, когда говорит судья). И, как и в политической сфере, по мере усиления представительства женщин в адвокатском корпусе проблема, похоже, становится острее.
На индивидуальном уровне можно просто предложить женщинам тоже перебивать выступающих
[1257], возможно научив их делать это «вежливо»
[1258]. Но с этим, казалось бы, гендерно нейтральным подходом есть одна проблема: на самом деле он не является гендерно нейтральным. К женщине, перебивающей собеседника, относятся иначе, чем к мужчине. В июне 2017 г. американский сенатор Камала Харрис задала изворотливому генеральному прокурору США Джеффу Сешнсу несколько неудобных вопросов. Когда он несколько раз попытался увильнуть от ответа, она прервала его и потребовала говорить прямо. Сенатор Джон Маккейн в свою очередь дважды (в двух разных случаях) перебивал Камалу Харрис, призывая ее сменить тон
[1259]. Камала Харрис перебивала Джеффа Сешнса точно так же, как ее коллега, сенатор Рон Уайден, который тоже пытался добиться от генерального прокурора прямых ответов на неудобные вопросы, но только Камалу Харрис в результате назвали «истеричкой»
[1260].
Проблема не в том, что женщины иррационально вежливы. Проблема в том, что они понимают (может быть, на уровне подсознания), что им не простят «вежливого» перебивания собеседника. Поэтому призывать женщин вести себя как мужчины – то есть по-человечески (памятуя о том, что люди по умолчанию – мужчины) – бесполезно и даже, видимо, вредно. Учитывая, что мужчины перебивают выступающих чаще, чем женщины, и что женщин порицают за мужское поведение, подобные призывы следует обращать не к женщинам, а к тем, кто их окружает в политике и на работе.
Сегодня в среде работодателей вошло в моду пренебрежительное отношение к таким якобы устаревшим пережиткам уходящей не столь эгалитарной эпохи, как скучная иерархия и линейные организационные структуры. Но дело в том, что отсутствие формальной иерархии отнюдь не означает отсутствия иерархии вообще. Оно означает возврат к неписаной, негласной иерархии, в которой практически нет места равноправию. На вершине неформальной иерархической пирамиды – белые мужчины, а внизу – все остальные, сражающиеся за место под солнцем в отведенном им тесном пространстве. Как известно, поясняет Гайна Уильямс, ведущая тренинги для женщин-лидеров, методы работы, предполагающие коллективное обсуждение проблем, – например, мозговые штурмы – «в условиях гендерного и этнического разнообразия сопряжены с множеством вызовов», поскольку решения принимают те, кто оказался на вершине иерархической пирамиды
[1261].
Однако такие простые приемы, как мониторинг перебивания выступлений
[1262] и строгий контроль над соблюдением регламента, способны ослабить мужской напор во время коллективных обсуждений. Именно их использовал Глен Мазарра, продюсер телесериала The Shield («Щит») на канале FX, когда заметил, что в комнате сценаристов женщины стараются молчать, а если берут слово, то их перебивают, а их идеи перехватывают. Он начал бороться с привычкой перебивать женщин во время изложения сценаристами (как мужчинами, так и женщинами) творческих идей. Глен Мазарра добился успеха, и, по его словам, «эффективность работы команды сценаристов повысилась»
[1263].
Более радикальный путь – изменение самой системы управления организацией, то есть переход от принятия решений на основе простого большинства голосов к принятию решений на основе консенсуса. Факты свидетельствуют, что это позволяет повысить долю женщин в общем количестве выступающих и смягчить негативную реакцию их оппонентов, оказавшихся в меньшинстве
[1264]. (Исследование, проведенное в США в 2012 г., показало, что женщины участвуют в обсуждениях наравне с мужчинами только в том случае, если их позиция совпадает с позицией «подавляющего большинства» участников дискуссии
[1265]. Интересно, что, если женщины в целом оказываются в меньшинстве, они выступают реже, в то время как доля мужчин в числе участников обсуждения никак не влияет на частоту их выступлений.)
