Паукан сполз с кровати. Он несколько раз заглядывал в книгу. Принц честно пытался понять, чем интересны мне эти черные муравьи буковок.
- Арахниды умеют любить. Но их любовь напрямую связана с охотой. Мужчина-арахнид никогда не сделает явного первого шага в сторону понравившейся женщины, - вслух прочитала я.
Это была очень интересная информация! Я вспомнила неземную красоту автора пушистого комочка. И впилась глазами в строчки.
По комнате скакал паукан. Он пытался привлечь мое внимание тем, что прыгал со стола на пол.
- Они заманивают понравившуюся женщину в свои сети, - шепотом прочитала я. И облизала пересохшие от внезапного волнения губы.
Принц уже бегал по потолку. Мол, смотри, как я умею! Я же интересней? Интересней особенностей ухаживания арахнидов?
– Они мастерски расставляют ловушки. Ничего не подозревающая жертва сама идет в объятия паука, - закусила я ноготь.
На подушку шлепнулся принц. Я похвалила его. Физкультура нужна будущему наследнику. Может, аппетит нагуляет.
Я посмотрела на кашу. И поняла, что сама бы я ее ела только после пешей кругосветки.
- Арахнид обладает необъяснимым очарованием. Оно направлено на жертву, - выдохнула я, закусив губу. – Рядом с ним она чувствует себя растерянной, смущенной. И при этом не может отвести взгляд. Для того, чтобы показать серьезность намерений, она должна сделать первый шаг. Арахниды очень чувствительны к недвусмысленным намекам…
Ах, вот оно что! Да-а-альше!!!
Я поднесла книгу к носу. Через мою ногу скакал паукан. Он претендовал на звание «Лучший кузнечик года».
- Арахниды делают это непроизвольно. Срабатывает инстинкт. Они сами могут не догадываться, что очаровывают женщину, - прочитала я. – Чтобы стать жертвой, нужно показать, что он вам интересен. Ударить посильнее по инстинктам. Это начало страшной игры. Из которой арахнид всегда выходит победителем. Жертва, которая дразнит арахнида, становится очень привлекательной в его глазах. Терпения ему не занимать. Вы сами не заметите, как окажетесь в его липкой паутине.
Паукан приземлился на страницы книги и стал листать ее. Я отобрала книгу. И стала искать потерянное место.
- Так, что тут у нас? Арахниды – хищники и охотники. Они привыкли охотиться, - прочитала я. – Но охотятся они, заманивая жертву в свои сети. Чем раньше арахнид научится охотиться, тем лучше для него! Так, это не то! Где мое «то»! Вот! Нашла!
- … Только помните про опасность соблазнения арахнида. Если он выбрал вас своей любимой, то вы в страшной опасности! – прочитала я на одном дыхании. – Его любовь будет стоить вам жизни!
- Иса капка ам! – намекнули мне, что аппетит нагулян. Как вовремя! Дочитать не дал!
Я с сожалением отложила книгу и принялась кормить принца. «Любовь будет стоить жизни!», - поежилась я.
Нет, спасибо. Такая любовь мне не нужна! Воздержусь! Между нами социальная пропасть. Примерно с Марианскую Впадину. Так что с этого момента никаких заигрываний! Главное – не давать повода.
Опомнилась я, когда мне в лицо прилетела свежая порция каши.
Половина каши уже была на мне. Маска из каши полезна для здоровья кожи. И, возможно, улучшает зрение. Я это поняла, когда пыталась соскрести кашу с левого глаза. Он стал отчетливо видеть, что есть кашу принц не собирается.
- Смотри! Там муха летает! – показала я пальцем на муху. В надежде разбудить инстинкт охотника.
От удивления рот раскрылся. Чтобы тут же наполнится кашей. Все правильно. Расставил сети, жертва прилетела!
Каша снова полетела в меня. Тарелка перевернулась. Ложка звякнула об пол.
Паукадл сидел и смотрел на муху. Плотоядно смотрел. Муха летала кругами. Принц сидел на спинке кровати. Он уже приготовился к прыжку. Я честно пыталась удержать его от разочарования.
На своем опыте я объясняла, что мухи – не вкусные. Мухи об этом знают. И расстраиваются. Поэтому они часто сами добавляют себя в блюда, в надежде, что человек их распробует!
Зато мы можем смело поохотиться на остатки каши. Это куда более хитрая и опасная дичь. И куда более коварная!
Я зачерпнула ложкой комок каши. Ее трудно найти, легко потерять и сложно переварить.
То, что каша – полезная, я не спорила. Но если бы ею кинули в меня в игре «Съедобное- несъедобное», я бы отбила бы тарелку.
- Бззз! – звенела наивная муха. Она наворачивала круги, не подозревая об опасности.
- Иса капка ам! – угрожал ей Паукадл. Он требовал, чтобы я поймала ему муху! Срочно! Прямо сейчас! Немедленно!
«Нужно учить охотиться!», - пронеслось в голове.
- Ам! – требовал Паукадл, пытаясь прыгнуть и взлететь. У него не получилось. И он заплакал.
Плакал он так, что у меня сердце сжалось.
- Тише, - успокаивала я расстроенного летчика. Восемь лап все еще искали приключения на пушистую попу.
- Это муха! – объясняла я. – Ее не едят!
- Иса капка ам! – настаивал на дополнительных летных часах юный летчик. Он взобрался на спинку кровати.
- Бззз! – соблазняла муха над головой.
«Охотится! Инстинкт!», - твердила книга.
Паукан был настроен решительно. Всем видом охотника он намекал, что сразу после мухи мы пойдем на медведя!
- Хорошо! Будем охотится муху! – сдалась я, решительно вставая с кровати.
Опыт ловли мух у меня был обширный. Можно сказать, что я опытный охотник на мух. Мушиный народ уже где-то моим именем пугает мушат.
- Смотри, муха – существо хитрое, - голосом учительницы произнесла я. – Ее нужно заманивать! Ты умеешь плести паутину? Нет? Сейчас мы найдем уголочек и будем сидеть и ждать. Муха залетит, а мы ее поймаем!
Два охотника сидели в углу комнаты. Муха не подозревала, что на нее охотятся. Она упорно не собиралась стать добычей. Поэтому летала в центре комнаты.
- Главное в охоте – терпение! – поясняла я. Мой прищуренный взгляд выдавал бывалого охотника. – Мы сидим в засаде!
Муха не знала о засаде. И даже не долетала до нас. Паукан ерзал у меня на коленях.
Он требовал решительных действий с нашей стороны. Он требовал загнать муху, а потом прибить уставшую, измотанную жертву.
Прошло еще десять минут. На глазках паукана наворачивались слезы детской обиды. Он верил в то, что я принесу ему эту муху. И с каждым мгновением мой авторитет падал.
- Но иногда нужно проявить инициативу! – гордо произнесла я.
Я встала и сгрузила паукана на кровать. Ну держись, муха!
Счет был пока два – один. Сразу два моих пальца поцеловали тумбочку. Слезы брызнули из глаз. Я прыгала на одной ноге, проклиная жужжащие протеины.
