- Что ты себе позволяешь!? – вскочила сука, выглядя возмущенной.
Ноа с грохотом захлопнул за собой дверь и, подойдя к ней, уставился в ее бесстыжие глаза.
- Что у вас было с МакНамара? – прямо спросил он.
Глаза Кьяры расширились от удивления.
- В каком смысле?
- Ты трахалась с ним? – прорычал он, беря ее за подбородок.
- Нет! Ты с ума сошел? – закричала девушка, вцепившись в его руку, но он и не думал ее отпускать. Пока нет.
- Отсасывала?
- Ноа, отпусти меня! Что за ересь?
- Отвечай!
Он встряхнул ее за плечи и она с не меньшей яростью вырвалась, отбросив его руки.
- Нет! Мы даже не целовались, придурок!
И Ноа поверил. Потому что чувствовал, что Кьяра говорит правду. Она отражалась в ее больших темных глазах, которые сводили его с ума. Черт бы ее побрал!
***
- Проклятье!
Он набросился на нее, как одержимый. Кьяра опомниться не успела, как оказалась прижата к стене мощным телом мужа. Ноа схватил ее за затылок и с силой впился в губы, врываясь языком в рот. Жадно. Так ненасытно, будто умирал по ней, заставляя задыхаться от такого дикого напора.
Кьяра уперлась руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть, била кулаками по плечам, но он, казалось, и не замечал этого. Даже когда она укусила его, Ноа лишь рыкнул и прикусил в ответ ее нижнюю губу, прежде чем снова начать пожирать ее рот. Волны жара, охватившие ее от этой дикости, было уже невозможно игнорировать. Она вцепилась руками в его волосы, дергая короткие пряди и жадно встречая движения горячего языка в своем рту. Это мало походило на поцелуй, скорее на схватку сцепившихся между собой диких животных, но большего ей и не требовалось. Охвативший Кьяру голод не поддавался логике и требовал лишь одного – немедленного утоления. Когда Ноа начал водить руками по ее телу в поисках молнии на платье, она лишь с облегчением простонала и стала шарить в районе его ширинки, стремясь поскорее добраться до желаемого. К черту прелюдии!
Не найдя молнию, мужчина просто дернул за вырез платья и разорвал лиф посередине, пока ткань не разошлась на ее груди, тут же сдвигая вниз бюстгальтер и обхватывая жадным ртом возбужденный сосок, до боли затвердевший и острый. Кьяра дернулась, впиваясь ногтями в его затылок, и тихо вскрикнула от острого удовольствия. Она хотела, чтобы он растерзал ее. Трахнул так, что она забудет свое имя, забудет вообще все.
Изнывая от нетерпения, девушка дернула ремень на его брюках, но Ноа отстранил ее, сам расстегивая и приспуская штаны вместе с боксерами. Его член выскользнул из плена ненужной ткани, твердый как гранит, доставая до пупка налившейся красной головкой. Не успела она потянуться к впечатляющему стояку, как он резко схватил подол ее платья и разорвал его точно так же, как ранее поступил с лифом. В мгновение ока она оказалась в его руках, вновь прижатая к могучей груди, с задранным до талии платьем. Кьяра обхватила ногами туловище мужа, чтобы удержаться, а в следующий миг он отодвинул в сторону тонкую полоску ее трусиков и толкнулся в тесное лоно, вырывая из ее горла задушенный всхлип.
Кьяра была мокрой до неприличия, но он все еще был слишком большим для нее, чтобы войти сразу. Поняв это, Ноа остановился, протолкнув лишь головку в узкое влагалище, и с шумом втянул в себя воздух, прижавшись лбом к стене позади нее. Кьяре было все равно, даже если будет больно. Она поприветствовала бы эту боль, лишь бы он был в ней, растягивая до невозможности, разрывая к чертям. Она хотела почувствовать его, еще хотя бы раз ощутить его бешеную страсть на себе. К себе.
Впившись ногтями в его плечи, Кьяра толкнулась навстречу и закричала, когда он дюйм за дюймом, до отказа заполнил ее тесную киску.
- Блядь, Кьяра! – застонал Ноа, обхватывая ее ягодицы.
Она чувствовала себя насаженной на вертел, но даже боль и легкое жжение от вторжения огромного члена, не могло остановить дьявольское возбуждение, заставляющее судорожно пульсировать ее клитор. Кьяра застонала, прижимаясь к нему ближе, но Ноа резко вышел из нее, направляясь к кровати.
- Нет, Ноа, пожалуйста! – закричала она, когда он бросил ее на кровать.
Но муж не заставил себя ждать. Задрав ее платье еще выше, он развел ноги девушки как можно шире и, встав коленями на матрас, снова вошел в нее на всю длину, медленнее, чем в прошлый раз, но все также глубоко, пока не уперся кончиком в шейку матки. Кружево трусиков врезалось ей в промежность, давя на клитор, и, Кьяра закричала от интенсивности ощущений, но Ноа будто сорвало крышу.
- Ты этого хотела, маленькая ведьма? – прорычал он, выходя из нее и жестко вдалбливаясь обратно. – Выводила меня, чтобы я вытрахал из тебя все дерьмо?
Кьяра вскрикнула, когда он задел все нужные нервные окончания в ней, до крови царапая его спину даже сквозь рубашку. Крепко ухватившись за ее бедра, мужчина начал натягивать ее на свой член в диком темпе, не давая даже двинуться или хоть как-то замедлить его. Кьяра буквально текла на него, облегчая толчки, но все равно была слишком тугой и плотной. Комната наполнилась хлюпающими звуками и дикими криками девушки, переполненной острыми ощущениями боли и удовольствия, смешавшимися воедино, и заставившими ее кончить так неожиданно и бурно, что на минуту она просто отключилась, выпав из сознания, а когда очнулась, Ноа уже дико рычал ей на ухо, мощно кончая в нее обильными струями семени.
Он навалился на нее, все еще держа за бедра и оставаясь внутри. Кьяре было тяжело и душно, но на какой-то миг, пока он не опомнился и не отстранился, она позволила себе насладиться этим чувством близости и единения, изо всех сил вцепившись пальцами в его спину и втягивая в себя его аромат. В этот момент, лежа под своим мужем, никогда ей не принадлежавшим, истерзанная его похотью, сжимая в себе его, все еще полувозбужденный, член, чувствуя как из нее вытекают капли его семени и ощущая горячее дыхание у своего виска, Кьяра поняла, что совершила самую большую глупость в своей жизни. Она влюбилась в Ноа Фитцджеральда.
***
Через несколько секунд он вышел из нее и встал с кровати. Кьяра лежала, как безвольная кукла, раскинув руки и ноги и приходя в себя от сумасшедших эмоций, пока он раздевался.
- Я еще не закончил с тобой, - усмехнулся Ноа, указывая на свою не опавшую эрекцию. – Хочу тебя обнаженную.
Не дожидаясь ответа, он разорвал на ней остатки платья, и, с трудом вытащив ее руки из рукавов, отбросил его в сторону, окидывая ее тело восхищенным взглядом. Пока не увидел шрам на животе.
- Откуда это? – спросил он, проводя по нему пальцами.
- От кесарева сечения, - машинально ответила она.
- Ты рожала? – удивился он.
А потом, на них обоих, одновременно, снизошло озарение.
- Ах, ты сукин сын! – закричала Кьяра, вскакивая с кровати и кутаясь в одеяло. – Ты все помнишь!
