Приехал папа только после полуночи. Я ждала его на верхней ступеньке лестницы.
– Привет.
– Сэм? Почему ты не спишь?
– Хотела у тебя кое-что спросить.
Но тут в руке завибрировал телефон. Я взглянула на экран.
«Это Ава. Мне дали твой номер, когда предложили стать репетитором. Не волнуйся, я уже дома. Спокойной ночи».
– В чем дело?
Я покачала головой.
– Беспокоилась за одного человека, но не важно, уже узнала, что все в порядке.
Неужели она столько времени добиралась домой? Или просто только сейчас надумала написать? Да уж.
Отец приобнял меня за плечи.
– Раз уж ты не спишь, можем выпить в честь праздника. Я – виски. А ты – горячий шоколад. Что скажешь?
– Что празднуем?
– Сегодня все прошло очень хорошо. Идем.
Мы прошли на маленькую кухню за его кабинетом. Удивительно, он позвал «праздновать», а не велел «спать», хотя завтра в школу. Может, знает, что занятий не будет?
– Это как-то связано с моей школой или тем, что происходило в округе?
– Да. Авария на электросетях – всего лишь прикрытие. Планировались атаки по всему району, и мы их остановили.
– Возле моей школы? – меня охватил ужас. Я хожу туда с одиннадцати лет. Мне часто бывало скучно и тесно в заточении среди заборов, ворот и охраны, но все же я всегда чувствовала себя там в безопасности.
– Я следил за ситуацией. Все было под контролем, иначе бы я прилетел на вертолете, чтобы тебя забрать. Поверь мне.
Он налил себе виски. Засвистел чайник, и папа налил воду в чашку и размешал растворимый горячий шоколад. Давненько я не приходила сюда за чашкой шоколада. Наверное, уже просрочен.
– Держи, – говорит папа.
– И далеко от школы все случилось?
– Близко.
– И что там планируют завтра?
– Весь район обыскивают и проверяют, завтра школа закрыта.
Я звякнула чашкой о бокал.
– Ура! Точно?
Он кивает.
– Не привыкай.
– Кто за этим стоит? Что они собирались сделать?
– Все равно пресса скоро узнает, так что можно говорить. Но до завтра никому не рассказывай.
– Вообще-то после полуночи я обычно устраиваю пресс-конференцию для журналистов, но сегодня, так и быть, отменю.
– Смотри мне. Слышала о А2? Анархия Для Всех Абсолютна?
– А2? Вчера, проезжая на машине, видела такие надписи, но раньше они мне не попадались.
– Одна из радикальных группировок, которые стремятся к беспорядку и разрушению. Они устроили диверсию на электросетях, чтобы обойти уязвимую систему безопасности и напасть на дома и офисы. Цели выбирались как будто случайно. Но мы узнали об их планах, выследили их и окружили. Оглушительный успех при совместных усилиях полиции и сил правопорядка.
Он звякнул бокалом о мою чашку.
Но меня начинает знобить, и я безуспешно пытаюсь согреться горячим шоколадом. Нападения планировали возле школы?
– Зачем они это делают?
Но едва вопрос прозвучал, я вспомнила мимоходом подслушанные разговоры, полустертые граффити и женщину, которая вымаливала у нас помощь, чтобы накормить ребенка. Анархисты не признают власти, которая не считается с человеческой жизнью. В этом все дело, да? Они хотят разрушить устоявшийся порядок, сломать его.
– Здравомыслящий человек не в силах понять причину таких поступков, – объясняет папа. – Но не волнуйся, мы их остановили. Теперь выявляем остальные связи – больше они не доставят неприятностей.
Он сказал: одна из группировок. Не станет одной, так появятся другие.
– Не делай такое серьезное лицо и отправляйся уже спать. Хоть школа и закрыта, думаю, без дела ты не останешься. Что с репетитором?
– Все хорошо. В смысле она нормальная.
– Попроси ее заглянуть завтра.
Я торопливо, почти бегом поднимаюсь по лестнице, будто пытаюсь сбежать от мыслей. Они во множестве теснятся в голове, но я гоню их прочь. Жаль, что завтра даже отвлечься нечем – занятия отменили. Не хочется проводить весь день в одиночестве, но и привычные занятия не привлекают – если загляну к Шарлиз, придется выслушивать бесконечную болтовню о приготовлениях к празднику или высказывать подробное мнение о всех возможных сочетаниях нарядов с обувью. Она не принимает простого «не нравится», ей обязательно нужно знать точно почему, и хотя такое уже бывало не раз, сейчас мне это кажется не важным.
Папа попросил пригласить Аву, и меня приводит в ужас мысль, что день без школы испортится дополнительными занятиями, но лишь отчасти. У папы и его секретарей наверняка есть номер, чтобы позвонить Аве. Но сейчас у них и без того полно забот. Если не напомнить, он так и забудет об этом.
Я закрываюсь в спальне и достаю из стола незаконченный рисунок – почти готово, но все же чего-то не хватает. Что-то не так.
У меня есть сообщение от Авы. Есть ее номер.
Не слишком ли поздно для ответа? Чтобы не передумать, я набрала: «Здорово, что ты в порядке. Я волновалась! Узнала, что школа завтра закрыта. Придешь ко мне?»
Я не ожидала ответа, все-таки час ночи, но он пришел, когда я чистила зубы.
«С удовольствием».
Я забралась в кровать и укрылась. Ночник горит, но слабый свет едва разгоняет тени – сегодня они подобрались слишком близко. Страх возвращается. Я встаю и зажигаю настольную лампу.
Теснее заворачиваюсь в одеяла. С каждого бока по подушке, чтобы получилось гнездо. Спиной – на плюшевого льва, пусть охраняет.
Но и этого мало. Я отчаянно борюсь со сном. Но стоит закрыть глаза, и свет исчезает.
Темно.
Ничего не видно. Я стараюсь пошире распахнуть глаза, но все равно не могу ничего разглядеть. Вдруг ко мне подкралось какое-нибудь чудовище, а я об этом даже не знаю? Я плачу, мне страшно, такого ужаса я никогда не испытывала.
Никто не приходит.
Я буду вести себя хорошо, обещаю. Отведите меня домой. Пожалуйста.
Глаза напряженно вглядываются в темноту и начинают различать пятна, которые то появляются, то исчезают – и я безуспешно пытаюсь их поймать. Сердце бьется часто и громко.
Я хочу домой…
14. Ава
– Да тут целый Колизей поместится, – замечает папа.
И почти не преувеличивает. Хоть вид и загораживают высокий забор и ворота, все же ясно, что дом большой и просторный – три этажа, а может, и четыре. И обширная прилегающая территория. Весь район прячется за заборами – контроль и порядок. Наверняка здесь есть аварийные генераторы, мгновенный вызов полиции и прочее.
