Мне в ухо орали все наперебой, и только в другое ухо орал Макс, стоя рядом со мной.
— Кир, уходим! Тут Ник и Сава, если Илья жив, они справятся!
Я не понимал, о ком говорит Максим. Я пытался на воде найти энергетический след Ильи, но не находил. Он был либо под теплоходом, либо его отнесло куда-то уже.
— Кирилл! Или до конца уровень, или заново с первого! Решай! — рявкнул на меня Макс. — Мы дошли до последнего! Если остановимся, будет еще хуже! Поехали!
Волны опять накрыли, предвещая возвращение отморозков, я не успел даже увидеть сами машины, как между нами и дорогой выросла стена людей в черном обмундировании без опознавательных знаков. Интересные друзья у мажора. С личной армией.
В машину меня Макс буквально впихнул с помощью какого-то бугая, которого он назвал Савой, и еще один такой же убеждал меня, что они найдут Илью.
— Это друзья мои, Кир. Они надежные… и я не мог не сказать Нику, что его отец будет в таком замесе. Хоть он и сам… короче, они найдут...
— Ильи там уже нет, — перебил я пламенную речь мажора.
— В каком смысле?
— Как думаешь, это Борзый сдал? — суеверно не стал произносить то, что чувствовал на берегу, я ведь тоже могу ошибаться.
— Ты в ухо слушаешь? Борзого Марк нашел с его личным триггером рядышком. Они… не в строю, но и не у Клима.
— Живы?
— Да.
— Довези до пожарки и уезжай обратно на набережную.
— Я с тобой пойду!
— Нет. Я могу уйти, если буду один. Я уже говорил. Что же вы меня не слушаете?
То, что меня ждут, было понятно издалека. Я чувствовал взгляды отовсюду. Накопившаяся ярость и агрессия усилили, сделали меня почти киборгом, как говорит Лера. Я мог разнести это мерзкое место в щепки, но я чувствовал, что здесь они. Лера и ребенок. Сын. Хотя она еще этого не знает. Я не сказал.
До кабинета я дошел под любопытными взглядами бойцов Клима. У них чесались руки пустить в меня пулю, но не смели вперед батьки в пекло лезть. Дверь в кабинет была открыта, но войти мне помогли, ударив сзади в момент, когда я сосредоточился на лице Клима. Пытался вспомнить инструкции Илюхи. И поплатился, полетев прямо в ноги Клима от удара в спину. Ублюдок тут же выкинул ногу, носком пнув с размаху мне по лицу, так, что щелкнула челюсть и губы разбились в кровь, встретившись с зубами.
Его личный сторожевой пес дернул меня за волосы вверх, но при этом наступив на ноги под коленями, не давая мне встать. Мельком бросив взгляд на комнату, понял, что Лера тут была. Ее сумочка лежала на диване, вещи из нее были вытряхнуты, выкатившийся пустой флакон от масла закатился под ножку дивана, но я, конечно, и без этой мелочи знал, что сумочка именно ее.
— Интересную историю мне поведала моя дочь. Знаешь, какая у нее любимая книга, Фантош? — начал Клим, и в его голосе чувствовалось превосходство.
— «Отцы и дети»? — прощупав языком, целостность зубов, спросил я.
— Ха-ха-ха, — вяло отреагировал Клим, кивнув, чтобы мне добавили.
Мордовороты в комнате все прибавлялись, желающих выполнить поручение было много. Даже очередь распределяли, тихо переговариваясь на своей фене.
— «Приют Грез», Ремарк. Читал? Я вот на досуге полистал. И знаешь, я согласен с Лерой. Она сравнила тебя с Эрнестом, слезливым слизняком. Он так же как и ты остался без семьи и пускал сопли пузырями, ныл и выпрашивал любви у сильной женщины. Да, моя дочь, мои гены! Как красиво она вас сделала, лошки! Я горжусь!
Клим демонстративно праздновал победу, наливая себе в стакан янтарную жидкость. Торжествующе наблюдал, как один за другим его бойцы месили мое лицо в кровь, лупили по рукам и спине резиновыми дубинками.
— Отпусти ее, иначе умрешь, — мои глаза хоть и заплыли, уже и по ним стекала кровь из разорванной кожи, но для этого упыря хватит и этого.
— Ты так ничего и не понял, Фантош? — давясь дьявольским смехом, спросил Клим. — Ты действительно непроходимо туп и наивен. Она — моя дочь! Ты думал, она променяет всё это на тебя? Да она теперь хозяйка тут! Она теперь тут королева! Ей остался последний экзамен перед коронацией!
— Где она? — хрипел я, сплевывая кровь на бетонный пол.
— Да тут. Неподалеку. Смотрит на тебя через оптический прицел и слышит тебя тоже хорошо. Что-то передать? — издевался Клим, видя, как гаснут во мне последние искры.
Мысли о предательстве любимой, что из-за этого погиб Илья, безжалостно разрывали душу, жгучим ядом заполняя всё до последней клеточки.
В ухе я слышал, что Илью не нашли, только его рубашку и брюки на винтах теплохода. Слышал, что мажор едет сюда с друзьями, но мне уже было все равно. Моя душа умерла, взорвавшись вулканом, выбрасывая камни и кипящую лаву, осыпалась пеплом в пустоту, запечатывая заледеневшее сердце. Только она была тут с утра, только она знала все от начала до конца. Только она.
— Передай… передай ей… «Не промахнись, Милашка».
Глава № 31
Максим всю дорогу болтал и шутил, рассказывал про Катю и хулиганистого котенка Фильку. Мне даже показалось, что он нормальный парень. Пока он опять не начал говорить глупости.
— Этот финт я предложил, — хвастался Макс, — всем известный в футбольном мире, никто из твоих вояк не подумал о таком! Хотя раньше частенько на полях битвы это практиковали. Но сейчас все больше бои в другой плоскости, а про эти хитрости стали забывать!
— Какой еще финт?
— Так сегодня же конец игры! Решающий пенальти!
— Ты-то тут при чем? — злилась я, мой Кирюшка и Илюшка все придумали, а этот выпендрежник будет трубить, что он тут генератор супер-идей!
— Говорю же! Пе-наль-ти! — настырно возмущался Макс. — Главное — заставить вратаря метнуться в другую сторону!
Мне надоело вникать в его бред и я отвернулась к окну, планируя быстро подписать бумажки и ехать на встречу с братом, предварительно выяснив у Клима, где Ризван.
Так, погруженная в свои мысли, я прошла по хитросплетениям коридоров до кабинета Клима. Его в кабинете не оказалось. Достав телефон, еще раз попыталась дозвониться до Санечки, но ее номер был недоступен.
— Где же ты? — пробормотала я в ответ на автоматический ответ оператора.
— Кого-то ищешь? — неожиданно раздалось за спиной.
Папаша стоял у своего стола. Он не входил в дверь, значит, был в смежной комнате, где у него целый архив всяких ненужных газет и журналов, которые сто лет уже никто не печатает. Там же несколько полок книг, в которых обычно ковырялась я.
— Книгу тут недавно оставила, Катюшкину. Не видел?
— Ты ее оставила тут месяц назад. Ремарк?
— Ага. Где она? — я воодушевилась тому, что Клим вроде был в хорошем настроении и ни о чем не подозревал.
