— Когда?! — вскрикнула я, шагнув вперед.
— Невинная Асфи, это тебе же на пользу, — еле слышно пробормотала она.
Я отступила, едва сдерживаясь, чтобы не оскорбить Елрех, не разгромить комнату. Слезы рвались наружу, мысли путались. Опять пешка в чужих руках. Опять стремятся решить за меня, пусть даже мне во благо. Но разве я этого просила? Разве стремилась к благоустройству в Фадрагосе? Да я лучше подохну, чем останусь в этой дыре, где никому нельзя верить!
— Асфи! — донесся голос Елрех, когда я уходила.
— Не гонись за ней. Она не понимает, что тянет тебя за собой! — А от слов Ромиара я все же приостановилась на пороге, но эмоции кипели. Мне необходимо побыть немного одной, прийти в себя.
Я добралась до утеса, когда солнце клонилось к горизонту. Уселась на горном выступе и постаралась взять себя в руки, трезво обдумать все и разобраться со всем, что услышала от тех, кто многое знает обо мне и стремится поддержать, пусть даже и такими несправедливыми способами. Я прекрасно понимала решения Елрех, она подстраховывала меня на случай, если я все-таки ничего не добьюсь в поиске сокровищницы. Стать любовницей правителя в Фадрагосе престижно, а значит, у меня появилась бы база, опора, влияние, чтобы легче было не только обосноваться в этом мире, но к тому же безопаснее и проще добывать информацию об Энраилл. Но моя обида все равно перекрывала всю эту дружескую заботу. Елрех не сообщила мне о своих планах и идеях, которые наверняка возникли еще на собрании в зале мудрецов.
С другой стороны… Ну, сказала бы она правду, как бы я отреагировала? Во дворец меня затащили бы только через силу, но и тут я, вероятнее всего, призвала бы всевозможных духов на помощь, лишь бы выбраться из западни. А что сейчас мешает? Стараюсь оправдать Елрех, понять местных жителей… Неужели в самом деле готова опуститься до кошмара? Моя беловолосая подруга права: я сама запуталась с тем, что мне дорого. Хотела бы я сейчас домой? Очень.
Слабая улыбка против воли появилась на моем лице, а необходимое спокойствие нахлынуло каким-то невидимым, но таким уютным покрывалом. Слезы все же пропитали ресницы, сорвались с уголков глаз, скользнули по щекам. Дома было так безопасно, а я никогда этого не ценила. Сколько раз на день я звонила маме, чтобы спросить о пустяках вроде готовки? И так часто избегала бесед о личном, отмахиваясь от навязчивой заботы. Злилась на строгие предупреждения папы… Это тогда навязчивость и строгость. Прав Ромиар. Даже преуменьшает. Я не просто глупая — я идиотка, которая столько всего упускала и не ценила. И Аклен’Ил безумно правы: мои взгляды слишком отличаются от взглядов фадрагосцев. Они впитывают свою идеологию с рождения, а я не могу. Просто не могу принять все, что видела и слышала. Жуткий мир, жестокие правила, непонятные законы…
— Так что же тебе дорого, Аня? — тихо спросила я, подтягивая к себе ноги и обняв их.
Я лучше умру, чем останусь тут в одиночестве, без возможности полноценно разделить счастье и горе с кем-то. Потому что целая толпа вокруг, но ни один из этой толпы никогда не взглянет на мир так же, как и я. Действуй, Асфирель. И никогда не позволяй себе остановиться!
Порыв теплого ветра донес аромат ночной фиалки, потрепал челку, выбившуюся из косы, немного остудил влажные от слез щеки. Я смотрела, как на багровом небе раскаленное солнце касается горизонта и теперь легче обдумывала сегодняшнюю ссору. Наверняка Елрех непросто делать выбор. Вполне возможно, что она сама часто боится обидеть меня, задеть, сделать мне хуже. Опасается, не зная, как иномирянка отреагирует на ее, казалось бы, понятную заботу. Она возится со мной, тратит время, рискует собой, просто потому что я нравлюсь ей. Своеобразная доброта и щедрость, но стоит ли мне отмахиваться и от такого?
Я ушла с утеса, когда в зарослях нельзя было пройти без Охарс. Зеленые духи мерцали у ног, освещая неровную, каменную дорожку. В дворцовом парке они были шире и ровнее, а деревья росли реже, отчего света хватало и без духов. Я пропустила ужин, но мы все равно ели в старой столовой, которая находилась в самом дальнем крыле дворца. Поэтому не переживала, что оскорблю друзей своим отсутствием, как могло бы быть, если бы опоздала к почитаемым и небесным. Да и здоровым аппетитом похвастаться не могла. Сейчас я стремилась к цели, к тому, что мне дорого и ради чего я уже неоднократно смотрела в лицо смерти. Разве способно что-то напугать сильнее?
Во дворце ярко сияли великие духи света, отражались в мраморных стенах, не оставляя ни одного темного уголка. Меня никто не останавливал, но я уже при первом разветвлении коридора растерялась, не имея понятия, куда двигаться дальше… Возможно, господа жрать соизволят, а тут я приперлась, измотанная, раздраженная и требующая. Выдохнула шумно, порывисто, от души. Затем глянула в сторону стражи у входа. На каком языке говорят эти эльфы? Если общего не понимают, то будет проблематично узнать у них дорогу, а оттягивать с желаемым нельзя, потому что наверняка вся решительность не продлится долго. Но таких, кто не говорил бы на общем языке в Фадрагосе, я не знала. Впрочем, мне повезло, мало того, что язык эльфы знали, так еще и вполне любезными оказались. Правда, сначала косились по сторонам, потом сурово спросили, зачем мне понадобился правитель в такой поздний час, но моя настойчивость и, возможно, безобидный вид победили. Вскоре мне в подробностях объяснили не только, где искать кабинет Волтуара, но и заверили, что он из него выбирается редко, особенно ради каких-то там ужинов.
Петляющие коридоры, шикарные лестницы с позолоченными перилами и богатыми коврами, кажется, бесконечно уводили меня в бездну. Мой шаг замедлялся с каждым пройденным метром, но я буквально на негнущихся ногах заставляла себя идти вперед. Сердце сжималось сильнее, ком в горле становился ощутимее, а внутри что-то медленно умирало. Гасло. Что-то важное, что заставляло верить в чудеса. Я поднесла руку к висящему на красивой, деревянной двери амулету, хотела ухватиться, чтобы духи сообщили Волтуару о посетительнице, но вспомнила сплетни, подслушанные у дворика с фонтаном. Не выставит ли правитель меня из дворца так же, как предыдущую девушку? С одной стороны, хорошо, ведь тогда я не буду чувствовать себя виноватой перед Елрех и избегу участи постельной игрушки, а с другой — плохо. Прежде всего я стараюсь не для фангры, у которой и без меня жизнь обустроена. Причем без меня даже лучше, чем со мной. Вновь потянулась к амулету, вспоминая, как Волтуар разрешил обращаться к нему, если что-то понадобится, но закусила губу и отступила. Еще немного потянуть время. Проблемы сами собой, конечно, не решатся, но еще немного побыть правильной. Побыть собой…
Я села напротив двери, прямо на пол. Обхватила ноги и положила голову на колени. Сердце немного расслабилось, дыхание выравнивалось. В самом деле, лучше подождать, когда Волтуар освободится от работы, чтобы не рисковать лишний раз. Очередное оправдание? Возможно. Но иначе не получается. По-другому я не могу.
В голове царило какое-то тоскливое опустошение. Будто и вправду все четкие мысли вырубили. Только рваные, безотчетные… глупые.
— Асфирель, — едва слышно позвали меня.
