Я не сумела просто взять и развернуть лист. Для меня это оказалось сложным. Руки дрожали, а сердце бешено колотилось. Я набрала воздуха в легкие, как перед прыжком в реку. Шелест бумаги, я смотрю на текст. Почерк еще более рванный, чем обычно. И как я могла когда-то подумать, что Дарголийский может так писать? Все в одном абзаце, неровные строчки, множество зачеркнутостей, смысл которых он старательно прятал, замазывая их. Почему не переписал? Сильно спешил?
«Привет, Ори.
У меня все нормально. Почти. У экзорцистов совершенно нет чувства вкуса. Я про еду. Еще немного и я буду скучать по нормальной пище также сильно, как и по тебе. Да, милая, я скучаю. Мне не удалось написать тебе раньше. Были некоторые трудности, но ты не накручивай себя. Все уже хорошо. Осталось пару штрихов. Совсем немного. Если все будет хорошо, то я отправлюсь из этого мрачного местечка к тебе через два дня. Но знаешь, я не уверен. Кое-что пошло не так. Мы тут столкнулись с некоторыми трудностями. Я все чаще задумываюсь о родстве Райана с демонами. Передай ему привет от меня. У Тира просить о подобном смысла нет. Надеюсь, что он это письмо передаст тебе, не сунув своего носа в эти строки. Если что, чтобы ты знала, письмо я вложил в конверт. Потом расскажешь мне, в каком виде оно тебе досталось. Тир слишком гордый, чтобы скрывать свои преступления.
Я люблю тебя. К.С.»
– И чего он так прицепился ко мне? – услышала я за спиной голос Фертиша.
Я попыталась ответить, что не знаю, но вышло что-то сиплое и маловразумительное. Слезы текли ручьем и мне не было дела, что на меня обращают внимание все окружающие. Райан сел рядом, придвинул стул и обнял меня, чтобы я могла уткнуться в его плечо. Тоска разливалась внутри меня, когда я вновь и вновь прокручивала перед глазами прочитанные строки. Я скучала. Я безумно скучала.
– Они не боятся меня, Райан, – дошло до моего слуха, – Если бы не Тиретис, то даже не представляю, как бы мы с Ори выкручивались.
– Когда? – задал краткий вопрос Фертиш, которому для понимания достаточно всего несколько слов.
– Да только что, – жаловалась ему Террийская, – Мы в столовую направлялись. На входе и столкнулись.
– Хорошо, – недовольно озвучил Райан, – Я что-нибудь придумаю.
– Думаете, что они захотят убить ее? – беспокоилась Линди. И когда только успела прийти?
– Сомневаюсь. У меня есть пару догадок, почему они тут, но информации слишком мало. Ты успокоилась? – отстранился от меня Фертиш и приподнял мое лицо за подбородок.
Мои чувства и впрямь приглушились, когда речь зашла о Лире с Кастом. А может мне просто необходимо было выплеснуть эмоции в краткой вспышке истерики. Райан убедился, что я выплакалась, и отстранился совсем. Я стерла последние слезы, спрятала письмо в сумку, зная, что в своей комнате прочту его снова. Перечитаю много раз. И сколько буду перечитывать, столько буду плакать. Но сейчас необходимо собраться. Я слишком расслабилась за эти два года, стала более открытой. А постоянные тренировки, направленные на борьбу с нечистью, притупили навыки из прошлого, направленные на борьбу с людьми.
Этот дождливый вечер я проводила в одиночестве. Линди отправилась в город, выдавать указания о ремонте дома, который ей предстояло превратить еще и в торговую лавку. Ветер за окном завывал, подбрасывая на стекло настоящие волны ливня, однообразные, частые вспышки молний перестали пугать, как и незатихающий гром. Тренировку Фертиш не отменил даже в такие погодные условия, вынудив Эланию на ужине применять магию, чтобы никто не заболел. Как бы не внушала мне доверия принудительная забота принцессы, но я все равно предприняла свои меры. Отлежалась полчаса в горячей ванне, а сейчас пила травяной чай, позаимствованный у Линди и куталась в махровый халат. Кресло Солвера оказалось весьма удобным, чтобы вместить меня с ногами, провалиться в него и читать книгу.
И так, что же представляет из себя защита академии? Как выяснилось, Ставронг не соврал, когда предостерегал учащихся от проверки прочности этой защиты. Она не то, чтобы от порезов не спасала, но и обычные болезни и простуды не останавливала. Почему же Райан так гнался получить ее? Все оказалось куда проще. Если человек, находящийся под этой защитой, получал смертельный удар, не имеет разницы физический или магический, то у него замедлялись все процессы в организме. Выходило, что у тех, кто мог ему помочь и спасти жизнь, появлялось время на то, чтобы предпринять необходимые меры. Конечно, отрубленная голова или прожаренное тело выходило за рамки восстановления и спасения жизни.
А еще, чтобы разом нанести плетение на каждого поступающего, Ставронг использовал усиливающий амулет, запрятанный в артефакте. Совместно они позволяли не только наделить защитой каждого первокурсника, но и продлить срок действия заклинания, которое таяло с каждым месяцем. Это знание стало для меня удивительным открытием. Я же искренне верила, что целых пять лет каждый из нас защищен. Но нет. Сильная защита на первых курсах позволяла измываться тому же Хасиру над хрупкими, незакаленными организмами первокурсников. Ко второму курсу, мы приобретали ту самую закалку, чтобы выносить все тренировки самостоятельно. В это время большая часть энергии защиты уходила для того, чтобы уберечь нас от перегорания искры. К третьему курсу, защита совсем ослабевала, но и ее необходимость уже не была настолько оправданной. Полученные знания магии, приобретенные навыки физической подготовки – элементы, которых достаточно, чтобы сдать экзамены.
К этому времени защита академии оставалась нужна только тем, кто смог выбить для себя практику. Она предостерегала сильнейших смельчаков от гибели. Первая практика всегда считалась сложнее последующей. Неизученность леса, зачастую глупые ошибки из-за неопытности – все это необходимо пройти, набраться опыта, чтобы исключить подобное во время прохождения повторной практики. Уже после четвертого курса от защиты остаются слабые отголоски, которые не замедляют процессы, а могут лишь притупить боль. На пятом курсе даже этого нет.
Я поднялась с кресла, чтобы заварить себе еще трав и вытащить легкий плед из шкафа. Пока амулет нагревал в графине воду, я выглянула в окно. Непогода бушевала, не успокаиваясь ни на секунду, ветер подыгрывал ей, склоняя верхушки деревьев к земле. Яркая вспышка осветила двор, отчетливо обрисовывая голые ветки и множество луж. Через мгновение послышался очередной оглушающий раскат грома, стекло задрожало, вынуждая меня поежиться, плотно задернуть шторы и вернуться к созданию уюта для себя и своих расшатанных нервов. Магоблоки все еще не активировали на полную мощность, отчего в комнате прохладный воздух пробирался под одежду, вызывая мурашки на коже. Сейчас я вновь почувствовала благодарность к теплолюбивому жениху за то, что он приобрел ковер с высоким ворсом.
Кресло вновь приняло меня с комфортом, я накрылась пледом, чувствуя покалывание в пальцах ног. Только я могла зачитаться и не заметить, что замерзла. Хотя, может еще и всезнайка способен на подобное. Горячая кружка согрела озябшие пальцы на руках. Я млела от тепла, вдыхала пар со сладким ароматом трав и размышляла.
