— Что? — я бормочу уже как-то слишком хрипло, пытаясь поймать нить нашего странного разговора, — Удостоверитесь?
— Да, — Дарси отрывается от моей шеи, вновь возвращаясь к губам. Просто прижимается ртом к моему, не пытаясь углубить поцелуй. Но меня и без этого током бьет.
— Удостоверюсь, что вы действительно такая горячая, как кажетесь, Анна. И ваше " О, боже" тоже очень хочется услышать…Пару раз…
Дарси шепчет мне все это прямо в губы, отчего каждой произнесенной буквой пронзает, словно ядовитой стрелой. Я физически ощущаю, как он улыбается. Дразнящие неуловимые касания языка во время разговора становятся невыносимы.
К черту все. Я уже хочу большего. Тем более, мой джентльмен пообещал, что ничего сильно предосудительного не планируется. Так что я, решившись, сама впиваюсь в его приоткрытый рот, резко притягивая Дарси к себе за шею. Наши зубы сталкиваются. Виконт на секунду замирает от неожиданности. Но быстро приходит в себя и со звуком, сильно смахивающим на рычание, проталкивает язык глубоко мне в рот. Наверно я охаю, но все звуки, как и мои губы, пожираются каким-то диким поцелуем.
Боже, вот это, блин, джентльмен. У меня чувство, будто меня на необитаемом острове поймал изголодавшийся по противоположному полу неандерталец. Тело само собой безвольно обмякает, глаза норовят окончательно закатиться, а мозг собирает чемоданы и быстро ретируется, уступая место розовой пастиле. Все, что я сейчас могу, это прохрипеть его желанное " О, боже", если Дарси хоть на секунду отстранится. Воздух мне брать просто неоткуда, кроме как изо рта самого виконта. И с каждым судорожным вздохом его запах окутывает меня удушающей пеленой не только снаружи, но и внутри, отравляя внутренности будоражащей похотью. Я чувствую, что его рука уже почти пробралась в мои панталоны, но на данный момент даже мысли возразить не возникает. Я бы и его меч правосудия, прижигающий мне сейчас промежность сквозь разделяющую ткань, с удовольствием запустила, реши Дарси не сдержать слово.
Пальцы виконта поглаживают мягкие влажные завитки, дотрагиваются до пульсирующего клитора, слегка нажимая, и я, застонав Дарси в рот, привстаю, предоставляя виконту полный доступ. Впиваюсь в его губы жадно, словно пытаясь забыть, что сейчас ему позволяю. Дарси поглаживает набухшие складки, размазывая влагу, дразня, опять нажимает на клитор. Я приподнимаюсь еще выше, крепко обвиваю его шею руками, бедра дрожат от напряжения. Кусаю приоткрытые губы виконта. И со стоном толкаюсь языком ему в рот, когда чувствую, как его пальцы входят в меня, растягивая внутри. Черт, Касински, у тебя просто давно не было нормального секса. А это даже не он. Но чертов виконт так делает это…
Я так жадно сжимаю ритмично таранящую меня руку, что в какой-то момент боюсь переломать Дарси костяшки. Виконт утробно стонет что — то мне в рот, повторяя языком движение пальцев, растягивающих меня. Другой рукой дергает лиф платья вниз и жадно ловит ртом показавшийся острый сосок. Чееерт. Да он издевается. Зато я, наконец, могу прохрипеть " О, боже". Никогда раньше не прыгала на чьей-то руке. Большой палец Дарси ложится на мой клитор и начинает быстро совершать круговые движения, с силой надавливая. И моё " О, боже" вынужденно сокращается до маловразумительного, зато очень проникновенного "Ооооооо". Которое переходит в настоящий визг, когда два пальца внутри меня начинают двигаться с бешеной скоростью, заполняя карету непристойными чавкающими звуками.
Кучер. Он ведь глуховатый, правда? Но эта мысль живет в мозгу лишь секунду. Дарси прикусывает мой сосок, давит на клитор, и меня накрывает оргазменными судорогами, погружая сознание в вязкую тьму. Я прихожу в себя лишь через несколько секунд, и первое, что вижу — это пьяные голубые глаза, впивающиеся в меня. Ленивая улыбка расцветает на покрасневших искусанных губах виконта, и он как бы невзначай шевелит двумя пальцами, которые до сих пор во мне. Черт.
Запоздалый удушающий стыд накрывает с головой. Такой сильный, что даже глаза щиплет от неожиданно подступивших слез. Еще улыбка его эта самодовольная. Пощечину что ли вкатить, но как-то уже поздновато. Радует одно: чей-то меч правосудия до сих пор гневно пылает в топорщащихся штанах в отличие от моей почти уже недевственной промежности. Пытаюсь в сотый наверно раз слезть с виконта, и снова не выходит.
— Куда? — ворчит Дарси недовольно и уверенным движением притягивает к себе, укладывая мою бордовую от смущения щеку себе на плечо. Его рука, наконец, покидает мои насквозь мокрые панталоны и успокаивающе поглаживает по разметавшимся волосам.
— Сейчас уже приедем, — шепчет Дарси мне в макушку словно ребенку, отчего мне еще сильнее хочется расплакаться.
Его неожиданная нежность настолько пронзительна, что я чувствую себя мамонтенком, в кои то веки доплывшим до мамы. Это просто накопленный за эти дни гигантский стресс наверно. Только и всего. Ну и еще оргазм. Чертов виконт. Крепко жмурюсь, прогоняя неуместные слезы. И сама не замечаю, как в следующий раз открываю глаза только, когда Дарси расталкивает меня, будя.
— Анна, мы приехали, выходите, — вид у виконта тоже заспанный и немного злой. Кидаю взгляд вниз и смущенно отворачиваюсь. Ну, понятно, как же тут не злиться, когда меч до сих пор не сложился. Как бы гангрену не заработал.
Я только теперь встаю со своего хмурого кавалера и быстро оправляю юбку. Вид у меня конечно так себе. Надеюсь, миссис Дурслей хватит ума не приставать с расспросами.
— А вы? — удивленно оборачиваюсь на Дарси, когда понимаю, что он выходить не собирается.
— Мне еще необходимо заехать к отцу, — нарочито холодно отвечает виконт, видимо пытаясь восстановить границы приличия, — Приеду я поздно, к ужину не ждите.
Я, молча, кивнула и начала закрывать дверь кареты.
— Мисс Пеневайз, — окликнул меня Дарси, заставляя замереть, — Уеду я завтра на рассвете, так что увидимся уже в Лондоне…
Дарси помолчал, странно смотря на меня и чуть склонив голову набок. Будто задумался. Хотел было что-то сказать, уже открыл рот, но, кажется, передумал и просто добавил.
— Буду очень ждать вас через две недели, мисс Пеневайз.
Я прикусила губу. Уже уезжает? Нет, я рада, конечно. Две недели спокойствия. Но…
— И я буду, мистер Дарси, — еле выдавила из себя, так как к горлу подкатил непонятно откуда взявшийся ком.
Хлопнула дверцей кареты и направилась к парадной лестнице. Хотелось оглянуться, но я сдержалась.
29
Больше я Дарси до отъезда так и не видела. Наверно, это и к лучшему, так как трясло меня вплоть до следующего дня. Лихорадочный румянец никак не хотел сходить с лица, глаза болезненно горели, отчего миссис Дурслей буквально извела меня за ужином вопросами о моем самочувствии. А после вопросами о том, как прошла наша поездка. Отчего мой румянец только усилился. Урсула, а именно так звали достопочтенную миссис Дурслей, быстро сложила два и два, и больше никаких вопросов про поездку в Бат не задавала. Лишь донимала меня бросаемыми вскользь многозначительными взглядами, от которых, судя по всему, просто не могла удержаться.
