«Ничего ты мне не сделаешь», — словно в насмешку, эхом откликнулась разбуженная память голосом Кассандры, и Нейл что есть силы зарылся мокрым лицом в подушку. Рот его приоткрылся в беззвучном крике, плечи мелко задрожали. Пусть. Некого теперь винить, кроме себя самого.
Тугой комок достиг горла, виски опять сдавило раскаленным железом. Остатки отцовского эликсира растворились в крови, а следом за ними утонули в сгустившейся темноте и подушка, и комната, и дрожащий закат за окном. Боги, храните госпожу Делани, это рыжеволосое «чудо», спасшее чужую жизнь…
Прости меня, Сандра!..
* * *
Большое торжество, запланированное в честь помолвки старшей дочери барона Д’Элтараа, отложили на неопределенный срок. Баронесса, кое-как собравшись с силами, разослала всем приглашенным записки с извинениями, семье жениха тоже было отправлено соответствующее письмо. Из Данзара незамедлительно пришел ответ, в котором граф Ван» Оррин уверял барона и баронессу, что все понимает и нисколько их не торопит, а также желает их младшей дочери скорейшего выздоровления. Кристобель ходила печальная, хоть вовсе не из-за праздника, и дневала и ночевала в домашнем храме, вызывая у всех едва ли не большее сочувствие, чем ее сестра. Все визиты были отменены, дом окутала плотная, настороженная тишина, изредка нарушаемая только шелестом одеяний белой сестры, поселившейся в девичьей спальне на втором этаже. Сутки прошли в томительном ожидании, другие, а Кассандра всё не просыпалась.
Штатный маг второй заставы, по приказу своего хранителя и к немалому собственному облегчению, вернулся на южную границу — в тот же день, что и покинул ее. Маркиз Д’Алваро через него на словах передал командиру гарнизона, чтоб его самого в ближайшее время не ждали и обходились своими силами. Оставить сестру и всех Д’Элтаров в столь тяжкий час он не мог. А если б даже и попытался, толку от него на границе было бы мало: все мысли Астора сейчас сосредоточились на Кассандре. Барон всё рассказал шурину, и в первую же ночь после его приезда, когда остальные домашние разошлись по своим спальням, провел к дочери; белую сестру отпустили немного отдохнуть, та спустилась в сад, а хозяин и гость молча встали по обе стороны кровати. Кассандра спала.
«Ты счастливец, Астор, — тихо сказал Руэйд Д’Элтара. — У тебя нет детей».
Маркиз присел на край постели, нежно сжал в руках теплую, безвольную ладошку племянницы и усмехнулся, не поднимая глаз: «Тогда ты дурак, Руэйд. И вдвойне дурак, если думаешь, что собственных дочерей я любил бы сильнее. Кэсси, Кэсси!.. Откуда он только взялся, этот маг?»
Лицо барона исказила невольная судорога. «Не у того спрашиваешь, — отозвался он, тоже присаживаясь рядом с дочерью. — Я до сих пор до конца не могу поверить в то, что случилось. И если бы прямо здесь еще вчера не стоял бы сам герцог эль Хаарт… Магия! Проклятье человеческое! Ума не приложу, как они могли встретиться?»
«Ну, это как раз просто. В конце концов, эль Хаарты — ваши ближайшие соседи. И как бы я ни был с тобой солидарен, Руэйд, в отношении магии, но прямо скажу — тебе еще повезло. Кто-нибудь другой на месте королевского алхимика вполне мог просто замести следы, не рискуя своим положением… Надеюсь, сын хотя бы частично пошел в отца. Как его зовут, ты сказал?»
«Кажется, Нейлар, — рассеянно отозвался барон. — Я ведь его совсем не знаю, и даже ни разу не видел. Так ты знаком с его светлостью, Астор?»
«Не то чтобы. Доводилось встречаться несколько раз, но это было давно, и тогда нам обоим было не до общения»
«Война?..»
«Да, — шурин, хмуря брови, качнул головой. — Я видел его на последнем королевском балу, в июне — впервые за многие годы, но мы и двух слов тогда друг с другом не сказали. Однако герцога я хотя бы знаю в лицо, а вот с его сыном, как и ты, ни разу не встречался. Сколько ему?»
«Восемнадцать, вроде бы. Его светлость что-то такое упоминал, — Руэйд беспомощно всплеснул руками. — Маг! Что угодно мог бы предположить, но это?.. Немыслимо! Невозможно! И как мы проглядели — ведь Кэсс с утра до вечера была на виду!»
Маркиз снова усмехнулся: «А с вечера до утра?»
«Во имя богов, Астор…»
«Нужно быть готовым ко всему, Руэйд, — спокойно сказал тот, не отрывая глаз от лица племянницы. Оно было бледным, но тихим и умиротворенным, будто Кассандра и вправду просто спит, а чуть тронь за плечо, позови — и проснется. — Я понимаю, для нас с тобой Кэсси навсегда останется ребенком, но ей шестнадцать. Инес было столько же, когда ты попросил у нашего отца ее руки. Он тебе отказал. А она, — легкая улыбка родилась и погасла на губах маркиза Д’Алваро, — она бросила ему в лицо, что уже дала свое согласие, и если будет надо, пойдет к тебе босиком по горящим угольям. Она бы пошла, не сомневайся, но, к счастью, кроме тебя у сестры был еще я. А Кэсс… она всегда была сама по себе, вспомнить хоть тех же драконов. Мы все отказались принять ее выбор — что же, очевидно, она нашла ему замену. И нам заодно. В очередной раз. А полумер твоя дочь не признаёт, тебе это хорошо известно. Так что если у них с этим мальчиком всё серьезно…»
Барон тихо застонал.
«Но как ты не понимаешь?! Эль Хаарты — маги!»
«Я понимаю, — отрешенно проговорил шурин. Помолчал с минуту и все-таки поднял взгляд на зятя:- Как и то, для чего ты меня сюда вызвал».
Барон Д’Элтара багрово, мучительно покраснел. И, ссутулившись, опустил голову. Нет, он не может просить Астора об этом. Даже сейчас, даже ради собственной дочери. Думал, что сможет, что хотя бы попытается, но… Снова идти на поклон к эль Виатору для Астора будет смерти подобно: унижение убьет его раньше, чем магия — Кэсс. Никто такого не заслуживает, никто, особенно Астор! Он сжал кулаки.
«Ты прав, — хрипло выдохнул барон. — Я подлец и…»
«Ты — отец, — перебил маркиз. Выпустил руку племянницы, поднялся и, прихрамывая, подошел к окну. — На твоем месте я поступил бы так же. Да что там!.. Я уже на твоем месте. Не грызи себя понапрасну, Руэйд, мы оба знаем, что Герхард даже слушать тебя не станет: ты не я, что с тебя можно получить? Деньги? У него их, поверь, вполне достаточно».
Зять затравленно моргнул. «Так может, — безнадежно пробормотал он, — тогда ему и прошлого раза будет довольно? Ты и так душу перед ним вывернул, Астор! Может быть, этого…»
«Этого, — с коротким смешком донеслось от окна, — не бывает много. Я знаю Герхарда лучше тебя. Власть — единственное, что имеет для него ценность. А Д’Алваро никогда ни перед кем не склонялись, — снова короткий, саркастический смешок. — Тем более, дважды. Перед таким соблазном эль Виатор не устоит, уж поверь. А мне, в общем-то, терять уже нечего».
Руэйд вскочил. «Нет! — с какой-то вдруг отчаянной свирепостью воскликнул он. — Это слишком! Я не знаю, о чем я думал, когда писал тебе вчера, но я не могу этого позволить, Астор, не могу купить свое спокойствие такой дорогой ценой! Если глава Даккарая внес имя Кассандры в черные списки, об этом уже знает весь совет — представь, чего Герхарду будет стоить новое нарушение? И во что оно потом обойдется тебе? — Он решительно вздернул подбородок:- Нет, Астор. Я поступил преступно глупо, выдернув тебя в Мидлхейм, этого не стоило делать. Возвращайся на заставу. Кассандра — моя дочь, и я за нее в ответе, а ты уже достаточно унижался. Я сам пойду к эль Виатору».
