— Допустим, — сказал он, обойдя стол и снимая с графина хрустальную крышечку. — Я говорю — допустим, мой дорогой маркиз, потому как вы, очевидно, весьма слабо себе представляете назначение черных списков… Мятного ликеру?..
— Благодарю, — гость качнул головой, — не нужно.
— Как угодно, — герцог наполнил свою чарку, поднес к губам, сделал крошечный глоток и продолжил:- Но, предположим, я это сделаю. И даже смогу убедить совет, что произошла чудовищная ошибка… Однако обеспечить юной баронессе место в школе? Боюсь, это не в моих силах: всего две недели до начала занятий, и кадетский состав первого курса давно утвержден!
Маркиз шевельнулся в кресле.
— Вот как? — ровно переспросил он. — А я всегда считал, что он формируется по результатам вступительных испытаний.
Глава Даккарая уязвленно нахмурился:
— Я говорил о претендентах. Прошение, что барон Д’Элтара подал на рассмотрение совета в конце весны, разумеется, приняли и одобрили, но черный список есть черный список. Теперь все придется начинать сначала: прошение, рассмотрение, официальный ответ — а на это у нас просто нет времени, как вы не понимаете? Существует определенная система, устав, правила, наконец: если бы школа распахивала двери каждый раз, когда кому-то из соискателей взбредет в голову вот так «передумать», вместо обучения мы занимались бы одной бумажной волокитой! Может быть, в следующем учебном году…
— Нет. Нужно сейчас.
Герцог всплеснул руками:
— Мой дорогой маркиз!..
Тот поднял голову и посмотрел ему в лицо:
— Ваша светлость, мы с вами взрослые люди. И, как вы сами как-то изволили заметить, не чужие. Разумеется, я всё понимаю. И уверяю вас, за благодарностью с нашей стороны дело не станет: ни вы лично, ни совет не пожалеете о том, что вновь пошли нам навстречу. К тому же, моя племянница не претендует на место за счет казны — отец готов оплатить ее обучение, и, если пожелаете, хоть в тройном размере и прямо сейчас.
Герхард эль Виатор, картинно застыв с чаркой в воздетой руке, уже приготовился было негодующе ахнуть, но встретился взглядом с гостем — и негодование свое молча проглотил. Хоть и шокирован был непритворно: перед ним сидел Д’Алваро, последний из рода, прославившегося своим упрямством, неуемной гордыней и вечной готовностью умереть во имя чести, — и этот Д’Алваро, не поморщившись, предлагал ему взятку!
«Да еще и такую увесистую, — с неясной тревогой подумал герцог, вспомнив о своих бедах. — Не провокация ли? С его хитровыделанного высочества станется! Хотя в таких случаях подсылают, как правило, кого-то помельче, да и разговор подобного рода у нас с маркизом не первый» Он задумчиво пригубил из чарки, по языку медленно разлилась мятная сладость. Нет, навряд ли! Очевидно, это личная инициатива барона, который по понятным причинам не осмелился явиться с просьбой сам и в очередной раз вместо себя отправил шурина. «Но платить будет, понятно, Д’Элтара» Ноздри его светлости чуть заметно дрогнули: «в тройном размере»! Это решило бы столько грядущих трудностей! На подкуп королевского казначея, ясное дело, нечего и рассчитывать, зато как раз хватит покрыть недостачу и заткнуть рты дюжине недовольных, что так или иначе явятся к главе школы за разъяснениями по окончании нынешнего набора. Не придется закладывать имение, влезать в долги… Да, соблазнительно. Очень соблазнительно. Если только это действительно то, чем кажется.
Правда, даже в таком случае нет никакой гарантии, что игра будет стоить свеч. Герхард задумался. Масштабы возможной «благодарности», конечно, велики, однако и сопутствующие им подводные камни со счетов сбрасывать нельзя. Не медный грош, не спрячешь, а ведь именно сейчас следует быть как можно более осторожным! «К тому же, барон наверняка потребует соблюдения договоренности, — напряженно подумал он. — А пропихнуть девицу Д’Элтара в кадеты, минуя его будущее величество, — та еще задачка…» Он поставил чарку на серебряный поднос рядом с графином и взглянул на своего гостя. Астор Д’Алваро неподвижно возвышался в кресле, скрестив руки на груди. Он ждал. И выглядел при этом так, словно происходящее его совершенно не трогало. Герхард, поморщившись, усмехнулся про себя — ну да. Последний из рода, чей позор умрет вместе с ним! Что ему терять? А барон, случись необходимость, на голубом глазу отопрется, мол, знать ничего не знал и вообще здесь ни при чем.
Нда, прошлый разговор, однако, вышел поинтереснее! Герхард вспомнил пустынную галерею дворца, срывающийся голос маркиза Д’Алваро, упоительное ощущение собственной власти над былым героем Геона, что бесил его своей непогрешимостью еще со времен ученичества… Жаль, повторить тогдашний триумф уже не получится — на этот раз проситель явно подготовился.
Хотя…
Окончательно воскресив в памяти бал в честь парада победы, герцог эль Виатор сощурил глаза. Посетившая его вдруг идея ослепительной вспышкой сверкнула в мозгу. Ну конечно! Вот же он, выход, — и волки сыты, и овцы целы, и от пастуха не убудет!..
— Мой дорогой маркиз, — сдержанно улыбнувшись, проговорил его светлость, вновь огибая стол и усаживаясь в кресло. — Мое уважение к вам столь велико, что я закрою глаза на ваши, увы, недвусмысленные намеки. Я понимаю, вами, как и бароном, движет лишь любовь к племяннице — кто из живущих на этом не оступался?.. И, конечно, я уберу ее имя из черного списка школы. Однако обещать вам, что юную баронессу непременно примут в Даккарай, я при всем желании не могу! Дело не в благодарности, боги с вами. И даже не в том, за чей счет девушка будет учиться — поверьте, я был бы рад видеть вашу племянницу среди кадетов в любом случае! — но не я составлял свод правил. И время, время… Если бы вы пришли ко мне хоть на месяц раньше! — он горестно вздохнул. — Так что, к моему глубочайшему сожалению, дорогой маркиз, мне остается только повторить то, что я уже сказал: госпоже Д’Элтара придется подождать следующего набора.
Астор Д’Алваро сдвинул брови, и герцог с удовлетворением отметил, что первая стрела таки попала в цель. Он сокрушенно покачал головой, растягивая паузу, а потом с деланой задумчивостью возвел глаза к потолку и неуверенно обронил:
— Разве что…
— Что? — гость чуть подался вперед — короткое, почти неразличимое движение, но от Герхарда оно не укрылось, и ему стоило большого труда удержать новую, на этот раз торжествующую улыбку. С очередным вздохом он шевельнул плечами:
— Нет, нет, забудьте, маркиз, пустое. Вам это все равно будет неинтересно.
— Прошу прощения, ваша светлость, но я все же хотел бы послушать.
Герцог, словно капитулируя, откинулся на спинку кресла.
— Вы наездник, и, конечно, знаете нашу историю, — он ностальгически прикрыл глаза. — Много лет назад, когда на Даккарайской пустоши был заложен первый камень будущей школы, тогдашний правитель Геона и один из моих предков заключили своего рода негласный союз: на земле эль Виаторов поднимется цитадель знаний и силы, призванная до скончания веков служить на благо страны, а почетный пост главы будет переходить от эль Виатора к эль Виатору, пока не иссякнет наш род или не обрушатся стены школы…
