Астор Д’Алваро, осадив жеребца у врытых в землю мостовых столбов, спешился. За каналом — еще кто-то из его прадедов, объединившись с соседями, разветвил русло и вывел речной рукав за насыпь, усилив тем самым защиту своих земель и облегчив перевозку — начиналась территория заставы. Мост же был навесной, и лошади по нему шли с неохотой.
— Мне тут обождать? — подал голос Гарет. Со своей пегой кобылки спускаться он не торопился. — Или с вами, ваше сиятельство?
— Коня придержи, — не оборачиваясь, сказал маркиз. Денщик, вздыхая, полез из седла. А его господин, шагнув к самому краю обрывистого, каменистого берега, вытянул шею и покачал головой. Канал сильно обмелел, еще чуть-чуть и обнажатся донные камни; ближе к деревням с водой было получше, но в любом случае перспективы вырисовывались неутешительные. «Может, стоит перекрыть рукав? — подумал Астор. — Всё равно он сейчас почти бесполезен, слишком мелко. Только зря у пашен воду отнимаем. А если так и дальше пойдет, лодки скоро вообще не понадобятся, возить станет нечего» Прикинув все за и против, маркиз пришел к выводу, что идея определенно недурна и стоит обсудить ее с соседями. Причем в ближайшее время, засуха и погибающий урожай — это не шутки… Придется, видно, появиться все-таки сегодня у Вэйделлов.
— Гарет! — вздохнув про себя, позвал он.
— Слушаю, ваше сиятельство?
— Жеребца в тень отведи, стреножь — и езжай к графу. Извинись от моего имени за молчание и передай, что я непременно буду.
— Так вы ж… — начал было денщик, удивленно моргая, но маркиз только нетерпеливо дернул плечом. И добавил:
— Потом отправляйся домой, приготовь на вечер камзол. За мной возвращаться не надо.
— Будет сделано, ваше сиятельство, — тот, держа под уздцы гарцующего жеребца, вновь взгромоздился на свою флегматичную кобылку и развернул ее к редкой ивовой рощице на холме. «Хорошо, хоть не после полудня спохватился, — думал Гарет, щуря глаза на солнце. Оно уже начинало помаленьку припекать. — Так-то уж взопрел бы я до самых портянок! И что он позабыл у Вэйделлов? Неужто графиня таки своего добилась?..» Вспомнив визгливый, в маменьку, смех девицы Вэйделл, денщик с сомнением выпятил нижнюю губу. Да нет, быть того не может! Видать, просто совесть заела: и в прошлом году не ездил, и в позапрошлом, а граф — ближайший сосед. Еще разобидится, в конце-то концов. Успокоив себя таким манером, Гарет шикнул на вздумавшего кусаться жеребца и легонько ткнул пятками в бока своей кобылки.
Астор, вполуха прислушиваясь к затихающему цоканью копыт, поднял голову и посмотрел на заставу. Флаги подняты, дозорные на стенах оловянными солдатиками стоят, не шелохнутся — комар носу не подточит. «Всегда бы так», — подумал маркиз. И заметив, как начала приоткрываться одна из тяжелых створок ворот, направился по мосту через канал. От него до заставы не было и сотни локтей, однако Астор даже за эти несколько минут успел пожалеть, что не взял из дому шляпу. Утреннее солнце на жар не скупилось. Нет, к графу обязательно съездить стоит, это не лето, это демоны знают, что такое!
Пройдя под аркой ворот и кивнув караульным, маркиз Д’Алваро пересек двор. На ходу по привычке окинул его взглядом, но не нашел, к чему придраться: праздношатающихся было не видно, дозорные поверху стояли как влитые через каждые три локтя, пара солдат, спрятавшись в тень, усердно начищала оружие. Тишь, гладь да божья благодать. И не то чтобы раньше здесь пыль стояла столбом с утра до ночи, но такая идиллия заставила Астора крепко задуматься. «Распустил я их, — про себя подосадовал он. — Только напоказ красоваться горазды. Надо, все-таки, за кнут хоть изредка браться, не дворцовая гвардия, пограничники — а взглянуть иной раз стыдно!» Он поморщился. Не в последнюю очередь это относилось и к нему самому. Мирное небо над головой бойцам не всегда на пользу…
По пути к лестнице навстречу маркизу попался благоухающий цветочной водой капрал Рамос — в отутюженном мундире, застегнутом до последней начищенной пуговицы, и в играющих радужными бликами сапогах. Ну вот, что и требовалось доказать: как выволочка сверху на горизонте замаячила, так мигом все устав вспомнили! Рамос, редкий разгильдяй, не вылезавший из штрафных караулов то за драку, то за пьянку и обычно выглядящий соответственно, был трезв как стекло и даже выбрит. Увидев маркиза, он вытянулся во фрунт, молодцевато щелкнул каблуками и, отвесив безукоризненный поклон, пружинящим шагом удалился куда-то в сторону складских помещений. Астор мысленно плюнул.
Взлетев по узкой каменной лестнице на стену, он уже открыл было рот, чтобы поинтересоваться у ближайшего из дозорных о местонахождении их командира, но в ту же минуту дверь левой башни распахнулась.
— Ваше сиятельство? — знакомый голос заставил маркиза Д’Алваро повернуть голову. Командир гарнизона, придерживая на боку портупею, чуть оттянутую тяжелой парадной саблей, отвесил Астору такой же безупречный поклон, что недавно капрал. — Здравия желаю!
— И тебе не хворать, — хмуро отозвался тот. Оглянулся на неподвижных дозорных, в три шага достиг башни и, понизив голос, сказал:- Кончай представление, Фабио. Я один. Перед рассветом второй голубь прилетел: сегодня велели не ждать, только шестую и седьмую инспектируют…
Лицо командира гарнизона, слегка перекошенное застывшей почтительной улыбкой, расслабилось.
— А что ж тогда нас не уведомили? — потянувшись к тугому воротнику, проворчал он. — Всю ночь заставу драили, толком не спали. И ты тоже хорош! «Перед рассветом» — это когда было? Мог бы тоже хоть пару строк черкнуть.
— Не мог бы, — отрезал Астор. — Воротник оставь в покое! На бродяг скоро похожими станете — сапоги не чищены, обшлага обтрепанные, караул на посту стоит, как у трактирной стойки… Вовремя его высочество на границу пожаловал. А то я для вас, гляжу, больно добрый!
Фабио даже не подумал обидеться или, того пуще, испугаться — с нынешним главой рода Алваро он прошел бок о бок всю войну, ел с ним из одного котла, укрывался одним плащом и вот уже больше пятнадцати лет состоял при его заставе. Они были старые друзья, и о чинах да титулах вспоминали только на людях. Так что на недовольное брюзжание командира Фабио внимания не обратил. Только по-птичьи склонил голову набок, заметив глубокие синие тени, что залегли под глазами маркиза.
— Тоже всю ночь не спал, что ли? — по примеру Астора понизив голос, сочувственно спросил он.
— С такой-то защитой уснешь!.. — сердито отозвался тот. И утер тыльной стороной руки взмокший лоб. — Даже не спрашивай. Я от этой жары рехнусь скоро. Драконы-то что?
— Бесятся, — поморщился Фабио. — Мало того, что в стойлах духота, так ведь вторые сутки только после сумерек выпускаем! Целый день как в печи — кому же оно понравится?
Он помолчал, неодобрительно качая головой, и посмотрел на маркиза:
— Значит, говоришь, шестая и седьмая сегодня? По две, выходит, в день?
— Получается, так, — Астор толкнул дверь башни и вошел, сделав знак командующему гарнизоном следовать за собой. — Раньше, чем послезавтра, до нас очередь вряд ли дойдет. Так что снимай свой парадный обвес… А вот всем остальным — ни слова! Пусть ждут. Разболтались вконец, не помешает. К тому же девятую заставу его высочество без предупреждения накрыл.
