— Ну так что? — воспитательница склонила голову набок. Опять улыбнулась своей приятной, тихой улыбкой и, обогнув стол, подошла к окну. Раздвинула занавеси, распахнула створки. — Впустим немного свежего воздуха! Перебирайтесь на диван, господин эль Хаарт. А я пока сварю кофе. Вам с молоком или без?..
— Без, — прошелестел, опуская знамена, Нейл. Голос женщины, такой спокойный и ровный, убаюкивал, усыпляя все подозрения. Она ничего не собиралась у него отнимать, напротив — хотела помочь. Как мило с ее стороны, подумал Нейл, неуклюже выбираясь из-за стола и прижимая к груди драгоценную монографию. Госпожа Делани даже не взглянула на нее. И сейчас принесет кофе. Это очень, очень хорошо!..
Нетвердым шагом подойдя к обитому вытертой кожей дивану, сын герцога опустился на него с блаженным вздохом. В улыбке госпожи Делани, наблюдавшей за ним из-под полуопущенных ресниц, на миг промелькнуло сдержанное удовлетворение.
— Да, — протянул, счастливо жмурясь, Нейл, — вы были правы, здесь гораздо удобнее.
— Вот и славно, — обронила она, направляясь к двери. — Располагайтесь. Нет-нет, не беспокойтесь, читайте, свечи я сама. Так хорошо? Всё видно?
Он расслабленно кивнул, подсовывая под локоть сложенную вдвое кожаную подушечку. Вытянул ноги — до чего же приятно снова их чувствовать! — и пристроил раскрытую книгу на подлокотнике. Глава сорок седьмая. Неполных четыреста страниц осталось, ну, теперь-то он точно успеет их все прочесть!..
Госпожа Делани вышла. Нейл, поерзав, устроился на широком диване со всем возможным комфортом и зевнул. Глубокая темнота за окном, долгожданная тишина, запах нагретой за день солнцем земли, медленно вливающийся в комнату, легкое потрескивание фитиля свечи — и никто больше не врывается в библиотеку, не тормошит его, ничего не требует… Он всласть потянулся, чувствуя, как застоявшаяся кровь вольно бежит по жилам, и не замечая, что получившее наконец передышку тело медленно сползает по спинке дивана. Дрожащие огоньки свечей начали расплываться в темноте. Нужно дать отдых глазам, они здорово потрудились за минувший день. Прикрыть веки ненадолго, всего лишь на минуту, слиться с подсвеченной теплыми желтыми пятнами темнотой, полежать так немного, чтобы начала утихать боль в затылке, и…
Когда госпожа Делани вернулась в библиотеку, Нейл уже крепко спал, уронив голову на разворот книги. Воспитательница поставила на столик чашечку с дымящимся кофе, аккуратно вынула из рук сына герцога монографию и сунула ему под голову еще пару подушек. Расчет оправдался: больные, они те же дети, не сдашься — не победишь. Женщина коснулась ладонью горячего лба спящего и вздохнула с сожалением. Всё-таки, жар. Не такой еще сильный, чтобы бить тревогу, однако тоже ничего хорошего. Взгляд зеленых глаз упал на амулет молодого мага. «Не спал, не ел, — мелькнула мысль, — а что, если и защиту не снимал? Больше суток!» Она нахмурилась, перебирая в памяти события вчерашнего дня. Молодой человек уехал из дома вскоре после обеда. Вернулся уже с книгой — и сразу же засел в библиотеке, которую с той минуты не покидал. Судя по его теперешнему состоянию, об амулете он позабыл, как и обо всем остальном. «То-то ему так худо, — поняла госпожа Делани, решительно приподнимая одной рукой коротко стриженую голову Нейла, а правой снимая с его шеи толстую цепь. — Усталость, недосып, голод — и сила запертая в довесок! А ради чего?» Она бросила пристрастный взгляд на кожаный переплет книги. «Овеществление, управление и сочетание»? То самое? Где он его достал? Рука ее против воли потянулась к корешку, но тут же была строго одернута: не время и не место. А эта вещь слишком ценна, чтобы даже притрагиваться к ней без спроса, — пусть и хочется, ох, как хочется!
Госпожа Делани, переборов себя, вновь посмотрела на Нейла. Он спал тревожно, подергивая руками, что-то невнятно бормоча и хмуря темные брови. «Ничего, — подумала воспитательница, задувая свечи, — к утру полегчает. Сон лучшее лекарство, глядишь, других и не понадобится» Оставшись в полной темноте, женщина чутко прислушалась к неровному дыханию спящего, взяла в руки поднос с давно испорченным обедом и, неслышно ступая, вышла из комнаты. Дверь оставила приоткрытой, на случай, если болящий все-таки проснется и ему понадобится помощь. «Хотя это вряд ли. Скорее всего, раньше завтрашнего вечера он и глаз не откроет, — решила она, отнеся поднос в кухню и поднимаясь по лестнице на второй этаж. — А там уже попробуем поговорить, как взрослые люди. Главное, чтобы жар ушел».
Она качнула головой и, отвлекшись на шорох из детской впереди, ускорила шаг. Огонь погас, Мелвин проснулся? Он ведь боится темноты!.. Воспитательница перешагнула через порог, скользнула встревоженным взглядом по ровно горящей на столе лампе, разметавшемуся во сне младшему эль Хаарту, мирно подрагивающей оконной занавеси — и, выдохнув про себя, опустилась в кресло у холодного камина. Всего одиннадцатый час, но как же она устала! Мелвин чудесный ребенок, такой живой, любознательный, заниматься с ним одно удовольствие, однако и сил это вытягивает немало. Сейчас бы раздеться, откинуться на подушку… С губ госпожи Делани слетел печальный вздох. Нет, не сегодня. Вдруг старшему станет хуже? Она, конечно, не сиделка, да и Нейлар эль Хаарт не оставлен на ее попечение, но лучше будет перестраховаться. Исключительно ради собственного спокойствия.
Тесса Делани растерла пальцами виски. А потом решительно поднялась и направилась к столу, где аккуратной стопкой были сложены книги из библиотеки его светлости. Днем на них никогда не хватает времени. Что же, теперь его у нее с избытком!
* * *
Часы где-то в глубине дома били полночь. Кассандра, сидящая у открытого окна своей спальни, подняла голову и обернулась к двери, отсчитывая удары.
Пять, шесть… Уже второй день пошел, и ничего, даже коротенькой записки. Как это понимать?
Семь, восемь… Исчез и даже не предупредил, а ведь на него это совсем не похоже.
Девять, десять… Это невыносимо. А вдруг что-то случилось? Наверняка что-то случилось!
Одиннадцать, двенадцать… Последний удар прокатился по спящему особняку, и уже через несколько секунд тишина вновь взяла своё. Кассандра сжала кулаки. Томительное ожидание, слишком долгое, полное дурных предчувствий, совершенно измотало ее. Где Нейл? Где? Не пришел вчера, сегодня — а если не появится и завтра? Она до боли прикусила нижнюю губу. Половину вчерашней ночи девушка ворочалась в постели с боку на бок, вслушиваясь в шелест листвы за окном, которое намеренно оставила широко распахнутым. Ждала, что вот-вот тихо постучат по раме костяшки пальцев, и голос друга окликнет ее по имени… Не дождалась. Поэтому утром, едва открыв глаза и торопливо накинув платье, побежала к изгороди, однако в заветном тайничке под корнями акации ничего так и не появилось.
Целый день Кассандра не знала, куда себя деть и чем заняться — всё валилось у нее из рук. Она несколько раз поднималась на чердак, поглядеть на соседский дом, после обеда провела у башенного окошка несколько часов, но Нейла так и не увидела. Слуги, воспитательница его младшего брата, привратник… Вечером в саду появился и Мелвин. Мальчик носился по дорожками, карабкался на деревья, прятался от госпожи Делани — как и вчера. Ни больным, ни грустным он не выглядел. Герцога с герцогиней тоже нигде поблизости не маячило. Слуги ушли как обычно, в пять. «Всё как обычно! — бесилась Кассандра, опасно свешиваясь из окошка, чтобы разглядеть крыльцо дома эль Хаартов. — Кроме него! Как будто его вообще там и не было никогда! Да что же это такое?!» Ее позвали к ужину, и девушка, нехотя покинув свой наблюдательный пост, спустилась в столовую. Кусок не лез ей в горло — к счастью, баронесса, озабоченная скорым торжеством в честь помолвки старшей дочери, угнетенное состояние младшей не заметила.
