— И правильно ждут, — проговорила Стефания. — Хьюго Норвиль, возможно, не самый приятный союзник, но у него безупречная репутация, и он как никто достоен чести возглавить совет Бар-Шаббы.
Все присутствующие склонили головы — воля королевы была высказана предельно ясно.
— Значит, Геон его поддержит, — сказал герцог. — И не думаю, что Норвиль, как бы прохладно он ни относился к родине, откажется от этой помощи. Но обозначить свою позицию нам придется не только перед ним, и вот тут-то, увы, начинаются первые трудности! Заинтересованность Норвиля в смерти Хонзы очевидна, как и наша, раз уж мы желаем видеть именно его новым архимагом. Тогда как обстоятельства кончины предыдущего, увы, несколько неоднозначны… Бар-Шабба отнюдь не курорт с целебными водами, климат там всегда оставлял желать лучшего, и нынешняя зима не была исключением: архимаг еще в середине января слег с тяжелейшей простудой, лекари, хоть и делали все от них зависящее, и двух шансов на сотню ему не давали, однако к весне больной неожиданно пошел на поправку — а спустя неделю после того, как ему было разрешено садиться в постели и даже принимать редких посетителей, вдруг отдал душу Танору в считанные часы. Это не могло не вызвать подозрений.
Задумчиво подкручивающий ус магистр щита встрепенулся:
— Известно, кто навещал его последним?
— Увы, да, — герцог эль Гроув развел руками. — Сам Норвиль. Через несколько часов после его ухода состояние Хонзы резко ухудшилось, а спустя неполные сутки наступила агония.
Айрон Рексфорд досадливо крякнул.
— Дело дрянь, — коротко высказался он. Потом, вспомнив, где находится, метнул извиняющийся взгляд на государыню — однако Стефания только согласно кивнула.
— Совершенно верно, магистр. Теперь, даже если Норвиль и вправду чист перед законом и совестью, доказать это будет непросто… — Она подняла голову и уперлась требовательным взглядом в лицо верховного мага:- Однако, насколько я поняла, ныне покойный находился под неусыпным надзором лекарей? Стало быть, кто-то из них присутствовал при встрече архимага с его первым помощником?
— Да, ваше величество. И он готов подтвердить, что барон Норвиль не прикасался ни к самому болящему, ни к эликсирам, которыми его пользовали. Но свидетельство одного человека против целой алмарской коалиции?.. Соперник барона и второй по значимости после него человек в Бар-Шаббе определенно такой шанс не упустит.
— Хаддад-ан-Керим… — задумчиво протянула Стефания. — Да… Он силен и имеет вес не только в Алмаре. А в плетении интриг востоку никогда не было равных.
Наследный принц Геона едва заметно шевельнулся в кресле, но не проронил ни слова. Верховный маг заметил это, однако тоже смолчал. А взгляд ее величества, скользнув по трем сидящим перед ней магистрам, остановился на первом алхимике.
— Вы больше всех нас вместе взятых понимаете в человеческих хворях, герцог, — сказала королева. — Как по-вашему, архимаг мог быть отравлен?
Кендал эль Хаарт неопределенно качнул головой.
— Этого, к сожалению, полностью исключить нельзя, — помедлив, высказался он. — Но Хонза был ровесником веку и последние годы держался, надо полагать, на одних эликсирах. Крепким здоровьем он, сколько помню, тоже никогда не отличался… При таких исходных данных даже простой сквозняк мог уложить его в могилу, а уж такая тяжелая болезнь тем более. Скорее всего, произошел рецидив, это в подобных случаях не редкость, и спровоцировать его могло что угодно, от того же сквозняка до погрешностей в лечении или чрезмерного переутомления — как физического, так и нервного. Трудно сказать наверняка, ваше величество. Для этого как минимум нужно иметь в наличии тело покойного.
Верховный маг невесело усмехнулся:
— Ну, на такой подарок небес мы смело можем не рассчитывать! Никого со стороны не подпустят к усыпальнице, не важно, есть что в ней прятать или же нет… Ко всему прочему тогда может выясниться, что у Норвиля все-таки рыльце в пушку, а это недопустимо. Он нужен нам в кресле архимага. А Алмаре на том же самом месте нужен Хаддад-ан-Керим. Поэтому я вынужден вернуться к тому, с чего начал: траур по Хонзе продлится семь дней, включая этот, и северу стоит поторопиться, пока восток не перехватил инициативу.
Он вновь умолк. Стефания Первая, неслышно постукивая пальцами по лакированному подлокотнику кресла, вполголоса повторила:
— Поторопиться… Да, пожалуй, вы правы, мэтр. И, надо полагать, у вас есть какие-то конкретные предложения?
Эль Гроув кивнул.
— Так или иначе, архимаг мертв, — проговорил он. — По окончании траура, как заведено, маги Бар-Шаббы выберут себе нового, и кем бы он ни оказался, нам в любом случае придется заново оформлять союзный договор. Торговые соглашения, условия прохождения судов, принадлежащих Геону, через пролив Саари, обучение наших адептов в стенах высшей школы Бар-Шаббы… В конце концов, нашему послу понадобятся новые верительные грамоты. И раз так, ее величество не только имеет право, но и попросту обязана будет составить и передать ему обновленный пакет документов — а учитывая всю важность последних, доставку должен осуществлять человек, наделенный соответствующими полномочиями. И облеченный особым доверием, коль уж ему придется заниматься не только и не столько бумажной волокитой, сколько продвижением наших интересов в Бар-Шаббе. Посол, равно как и представители нашего дипломатического корпуса, при всей их надежности, здесь не справятся, да и рангом, боюсь, не дотянут до Норвиля, а с человеком ниже себя по статусу этот сноб даже разговаривать не станет. Разумеется, в первую очередь я предложил бы свою кандидатуру…
— Об этом не может быть и речи, — перебила верховного мага Стефания Первая. — Вы слишком заметная фигура, герцог, а ваша тайная канцелярия известна не только в Геоне, но и за его пределами. Стоит вам появиться в Бар-Шаббе, весь ее верховный совет, включая Норвиля, попрячется по своим раковинам… Сядьте, ваше высочество! Вы не маг и, кроме того, наследник престола — вам не кажется, что пора бы уже это запомнить?
Рауль Норт-Ларрмайн, покорно склонив голову, опустился обратно в кресло. Магистры переглянулись. То, что представлять интересы Геона в Бар-Шаббе предназначено кому-то из них троих, теперь было очевидно. Айрон Рексфорд, с готовностью расправив плечи, поднялся с места.
— Ваше величество! Я почту за честь…
Он умолк, не договорив, повинуясь короткому взмаху ее руки.
— Мы не сомневаемся, магистр, — мягко сказала Стефания, — что ваш опыт и преданность правящему дому были бы гарантом успеха сей важной миссии, однако ваш щит — оплот спокойствия всего Геона, и опустить его даже на день мы с вами не имеем права.
Она признательно улыбнулась, и граф Рексфорд, по примеру наследного принца, вынужден был вернуться к своему креслу. Выглядел он огорченным. Магистр наук, сидящий слева от магистра щита, поднял голову и с видимым усилием улыбнулся.
— Если ваше величество позволит, — подозрительно мужественным голосом выдавил из себя он, — для меня не будет большей радости, чем послужить Геону и моей королеве… в тот час, когда она… они… как преданный слуга престола…
