Анна ойкнула, стыдливо озираясь.
При всех. На колени!
Совсем с ума сошел!
Однако, похоже, что у ее свиты было настолько пост-апокалиптическое настроение, что на какие-то там обнимашки никто точно не обратил внимания. Или не придал им значения, занятый собственными проблемами. Даже Эдриха, похоже, было не прельстить подобным зрелищем…
Что ж… в таком случае можно и воспользоваться приглашением немного расслабиться. Она откинулась и положила голову Элизару на плечо. Перебирая путанные кудряшки пальцами, он прижался губами к ее лбу.
— Я со всем разберусь… Веришь? Мне надо лишь немного разложить все по полкам.
Она слабо кивнула, чувствуя, как глаза ее наполняются слезами облегчения. Потому что в этот самый момент поверила — да, он разберется. Справится. Во всяком случае, сделает все, что в его силах, чтобы разобрать этот вселенский бардак — если не вспоминать словцо покрепче. А когда разберется, наденет ей на голову корону и позаботится о том, чтобы как минимум до родов она ни о чем больше не беспокоилась.
Вместе с мыслями о короне вдруг вспомнилась та, из-за которой они и сидели тут, в наполовину разгромленном тронном зале, даже не представляя себе, что творится за Щитом, возведенным вокруг дворца.
Анна снова напряглась, выпрямляясь у советника на коленях.
— Лэвэндель! Она ведь была в замке! Что с ней?
Руби подняла голову от Свантона, которого она, похоже, пыталась облизать, как кошка детеныша.
— Мы не видели ее, когда отбивались от демонов… Но это ни о чем не говорит.
— Мы вообще мало что видели… — протянул Эдрих, с отвращением рассматривая заскорузлые ногти на руках начальника охраны. — Особенно эта — так яростно у нее метались перед лицом меч с кинжалом.
И он показал свободной рукой на Жасмин, которая решила, что самое время немного поспасть. Завернувшись в тонкое одеяло, она лежала поодаль, прямо на холодном полу, и довольно громко храпела.
У Анны слегка приподнялись брови — интересно, кто это так плохо разбирается в людях, что смог подумать, что из этой амазонки можно сделать рабыню?
Эдрих сказал, что Жасмин зарубила как минимум восьмерых демонов и трех людей, переметнувшихся на вражескую сторону. Сколько одолел сам бывший любовник принцессы, он предпочел умолчать.
— Вероятнее всего, Лэвэндель сбежала… — предположил Элизар, водя пальцем у Анны по руке. — Не волнуйся дорогая, как только я восстановлю старую сеть шпионов, то непременно найду ее. Не обладая и частью прежней силы, она больше не будет предоставлять для нас опасность…
— Сайр… — напомнила о себе Руби. — Вы обещали разобраться, что с моим истинным…
Погрузившийся в мечты о будущем, советник встряхнулся.
— Да. Позволь, дорогая, я встану.
Аня обиженно засопела — будто это она сама взяла и забралась к нему на колени, а теперь не хочет слезать. Немедленно поднялась, отойдя подальше и пообещав себе, что больше не будет вестись на подобные нежности.
Тем более, что на самом-то деле сейчас не до нежностей — в дополнение к их проблемам, Свантону становилось все хуже и хуже с каждой минутой.
Она уже знала, что перевертыш страдает не от ран — они были не такие уж страшными — всего несколько порезов и один не очень глубокий укол в плечо.
Какая-то странная магия сжирала его изнутри, заставляя гореть, как в лихорадке. И слабеть. С каждой вздохом слабеть.
Девушка вдруг поняла, что ей было плевать, что не так давно ворон хотел убить ее — в этом мире все когда-нибудь кого-нибудь хотели убить. К тому, с того времени Свантон настрадался и искупил свою вину более, чем достаточно.
Она вздохнула, наблюдая за манипуляциями Элизара вокруг тела раненного. Наверняка в аду есть специальный котел для женщин, которые прощают мужчинам все. И сама она явно попадет в этот котел… потому что Свантона она тоже простила.
Руки советника, плавающие над телом, остановились в районе груди мужчины.
— Что там? — сразу же всполошилась Руби.
— Хм… — не открывая глаз, он приложил руку к груди сквозь рубашку и тут же отдернул ее, будто обжегся. — Выглядит будто… — и снова приложил руку, уже осторожнее.
Аня решила перестать обижаться и подошла, с опаской наблюдая — причем скорее за Руби, чем за Элизаром. На возможную смерть возлюбленного демоница реагировала совершенно неадекватно, и если вдруг ей сейчас скажут, что он умирает, ожидать от нее можно чего угодно.
— Похоже на любовную магию, — заключил Элизар, отнимая, наконец руку и стряхивая ее, будто не хотел заразиться.
— Какую магию? — в голос спросили обе — и Анна, и Руби.
Элизар, чуть прищурившись, цепким взглядом впился в лицо демоницы.
— Ты кусала его? Когда он был в птичьей форме?
Покраснев, Руби кивнула.
— Да, сайр… Он мне нахамил, и я захотела немного повыдирать ему перья.
— А он? Он тебя укусил в ответ?
— Птицы не могут кусаться сайр… — резонно ответила Руби. — Ильмаор меня клюнул — несильно, но…
— До крови.
С виноватым видом Руби кивнула.
— Думаю, ты уже сама догадываешься, что произошло, — встав с колен, советник вернулся к трону и снова развалился на нем — с таким видом, словно собирался короновать себя, а не Анну.
Руби еще раз кивнула — уже совсем понуро.
— Я не догадываюсь, — напомнила о себе Анна, действительно ничего не понимая. — Какая любовная магия и причем тут укусы?
— Магия истинных пар, которая связывает навсегда, — объяснил Элизар. — Обряд, сопровождающийся обменом крови и прочими прелестями. Похоже, что эти двое его ненароком совершили, играя в свои жесткие игры. К тому же, наверняка, Свантон спас ей жизнь, жертвуя собой. Такая жертва обычно снимает эффект всех известных заклятий и зелий. Поэтому он и стал опять человеком.
Руби кивнула.
— Да, именно это и случилось, сайр. Он бросился на одного ублюдка, который замахнулся на меня дубиной — здоровенной такой, с сучками… попытался выклевать ему глаз… Но тот бы однозначно его пришиб, если бы не наша новая подруга.
Кивком головы Руби показала на спящую Жасмин.
— И сразу же после этого он обратился?
— Да, сайр.
Советник сложил руки домиком, вслух рассуждая.
— Тогда все более, чем понятно. Вы — истинная пара, успевшая обменяться кровью, но до сих пор не заключившая брак и даже не консумировавшая его. Самопожертвование ради истинной освободило Свантона от заклятья, но та же магия сейчас убивает его, потому что Ритуал Единения выполнен только наполовину.
— То есть… — Руби нахмурилась, машинально гладя Свантона по голове. — Если бы он не обратился в человека сегодня… то умер бы от любовной магии, потому что не может спать со мной?
