Мое дыхание участилось, и я попыталась сосредоточиться на этом ощущении, желая окончательно удостовериться. Да. Да, это было то самое. И что бы ни приключилось со мной, я должна следовать за ним.
Я посмотрела в окно на солнце, которое уже коснулось верхушек далеких деревьев. Времени у меня было немного.
Стремглав я помчалась наверх, в свою комнату, выхватила из гардероба две кожаные сумки, так как Мадж не смогла бы нести сундуки, и быстро сложила три самых простых платья и затолкала их в сумку вместе с расческой и какими-то духами. С другой сумкой я подошла к сундучку, присланному Джеймсоном, и принялась выгребать из него монеты.
– Хестер! – закричала я. – Хестер, мне нужна бумага!
Я сменила туфли на сапоги для верховой езды, а туфли тоже спрятала в сумку. Это было немного, но достаточно.
Не спеша вошла Хестер, держа бумагу и чернильницу.
– Спасибо. – Я схватила их. – Послушай, Хестер, все ждут, что я буду заниматься домом, но я уезжаю. Не знаю, надолго ли. Но я напишу, как только смогу.
– Да, мистрис.
– А этот сундучок, – я придвинула к ней дар короля, – спрячь в надежном месте. Мне нужно, чтобы он сохранился до моего возвращения.
– Да, мистрис.
Я начала нервно писать:
Король Джеймсон!
К тому времени, когда Вы прочтете это, я уже буду в Изолте. Умоляю Вас простить меня еще раз за то, что не явилась к Вам, когда мне сообщили, что я должна это сделать. Я всем сердцем надеюсь, что смогу приехать и благословить Ваш брак с любой женщиной, которую однажды Вы изберете. Но, как и многое в моей жизни, это труднее, чем я предполагала.
Я желаю Вам стать счастливейшим из королей на всем континенте и надеюсь, что мой путь когда-нибудь снова приведет меня к Вам. А до тех пор остаюсь Вашей самой преданной слугой.
Холлис
Я поспешно запечатала письмо и вложила его в протянутые руки Хестер.
– Отправь в замок. И как можно скорее, пожалуйста.
– Да, мистрис. И прошу вас, – мягко добавила она, – прошу вас, берегите себя.
Я кивнула, схватила накидку и побежала к конюшне.
Быстро проверив стойла, я нашла в одном из них Мадж.
– Вот ты где, девочка!
Видя, что дневной свет уже угасает, я торопливо оседлала ее. Закончив, я забросила на спину лошади сумки и села в седло.
Эта лошадка принадлежала мне, она чувствовала мое настроение, а потому сразу помчалась как ветер. Я в общем представляла, в какую сторону отправилась карета, но дорог, ведущих в Изолт, не знала. Проносясь мимо могилы Сайласа, я послала ему воздушный поцелуй и помолилась о том, чтобы найти уехавших.
Дороги в этот день были совершенно пустыми и слишком сухими. И пока я летела по полям, пытаясь догнать карету, моя кожа покрылась пылью.
– Давай-давай, девочка! – подгоняла я Мадж в сторону заходившего солнца, на запад.
Я уже начала думать, что на этот раз ошиблась в предчувствиях. Дороги я не знала, близилась ночь, а я была совершенно одна. Щурясь, я всматривалась в горизонт на каждом повороте, надеясь… И наконец заметила впереди темную карету и высокого стройного всадника рядом с ней!
– Подождите! – изо всех сил закричала я, бешено гоня лошадь вслед за далеким экипажем. – Подождите, я с вами!
Конечно, они меня не слышали, но я продолжала кричать. И наконец Этан заметил меня и дал кучеру знак остановиться. Скарлет осторожно высунулась в окошко, желая понять, что за суета началась вокруг, а ее мать выглянула с другой стороны.
– Как ты здесь очутилась, что ты здесь вообще делаешь? – резко спросила леди Истофф. – Ты выглядишь странно. С тобой все в порядке?
– Нет. Не в порядке. – Я устало спешилась и подошла к ним; все мои мышцы ныли от боли. – Я совершенно не в порядке. Я не могу вернуться к той жизни, и я не могу позволить вам уехать без меня.
Леди Истофф вскинула голову:
– Мы вроде бы в этом разобрались. Со всем покончили.
– Нет. Это вы покончили, но я не готова к тому, чтобы кто-то делал выбор за меня. Я теперь хозяйка Варингер-Холла, и я ваша дочь… Вы должны дать мне высказаться.
Она открыла дверцу кареты, вышла наружу и встала рядом со мной:
– Отлично!
Я глотнула побольше воздуха, грязная, измученная, не слишком уверенная в том, как выразить то, что хотела сказать.
– Я – Истофф. И я по-прежнему ношу и его кольцо, и ваше. Вы – моя семья, – просто произнесла я. – И потому я отказываюсь с вами расставаться. Если вы стремитесь навстречу опасности, то… то я не могу допустить, чтобы вы ехали без меня.
– Что за чушь! – возмутился Этан.
– Ох, лучше бы вы снова перестали обращать на меня внимание!
– А вы не можете снова начать нас ненавидеть? – огрызнулся он.
– Во мне нет ненависти, – возразила я, глядя в глаза леди Истофф, и, оглянувшись на Этана, добавила: – Разве что к вам лично. Но дело не в этом.
– Ну… спасибо большое!
– Этан! – решительно произнесла леди Истофф, шире раскрывая глаза.
Этого оказалось достаточно, чтобы Этан замолчал, а она снова сосредоточилась на мне.
– Ты действительно хочешь бросить своих людей? Свой дом? – тихо спросила она. – Мы должны справиться со всем сами, и уверяю тебя, это куда труднее, чем тебе кажется.
– Я хочу воздать должное вам. Почтить Сайласа. И прожить жизнь – долгую или короткую, – в которой будет нечто большее, чем низость и мелочность королевского двора или одиночество в собственном доме. – Я умоляюще протянула к ней руки, стараясь не заплакать. – Я не хочу как-то повредить королю Квинтену, можете поверить. Слишком много крови уже пролилось. Я не хочу стать причиной новой. Но я должна найти ответы. Я хочу избавиться от сомнений. Я хочу, чтобы этот человек посмотрел мне в глаза, признался, что убил моего мужа, и объяснил почему.
– Холлис… – мягко начала леди Истофф.
Похоже, ее уверенность поколебалась.
– Я не могу вернуться назад, – перебила ее я. – И если вы не пустите меня в карету, то я последую за вами на этой замечательной лошади. Боюсь, вы считаете меня чересчур настойчивой…
Леди Истофф оглянулась на Скарлет, которая впервые за много дней вдруг улыбнулась:
– Похоже, ты решила окончательно.
– Так и есть.
– Что ж, тогда садись в карету. Сэр, не могли бы вы привязать эту лошадь к карете сзади? Я уверена, леди Холлис хочется, чтобы она отправилась с нами.
– Вы не можете посадить ее в карету! – резко возразил Этан. – Она не может ехать с нами!
– Вы не можете мне приказывать, сэр. Я просто еду вместе с моими родными. А как нам известно, нет чести выше, чем отдать жизнь за семью. – Я многозначительно уставилась на него.
