– Почему они тебя не засекли? Сенсоры и радары новейших боевых дроидов и дронов куда лучше, чем у такого раритета.
– В активном состоянии – да, но у меня сенсоры работают в пассивном режиме, и засечь их, особенно в таких завалах, где много битого стекла, дело очень непростое, трудное. Даже если военные что и заметили, то предпочли нас «не заметить» и уходить дальше. Ты долго мне зубы заговаривать будешь? Вали давай!
– Зубы заговаривать, – задумчиво пробормотала та. – Странная фраза.
– Я сейчас тебя станнером обездвижу и пойду дальше. Ты часов пять тут проваляешься и станешь добычей любого урода с торчащим членом, и все будешь чувствовать, что бы с тобой ни делали. Как тебе перспектива?
– Не надо, – поморщилась та. – Ты же наемник? Без контракта?
– Ну… без, – насторожившись, подтвердил я.
– Отлично. Предлагаю тебе контракт. Ты вытаскиваешь меня на любую из безопасных планет империи, и контракт считай закрытым. Я смогу тебе заплатить за эту работу.
– Как? Тут Галосеть рухнула, глушилка работает, выдать аванс ты мне не сможешь, а я без него работать не буду. Мы не сможем даже перекинуть друг другу копии контрактов, чтобы подписать их, а шнура, чтобы подключиться друг к другу через разъемы на кистях рук, у меня нет. К тому же сомневаюсь, что ты сможешь заплатить по повысившейся ставке в связи с началом боевых действий. А для тебя она будет ой какая высокая.
– Ты думаешь, у меня нет денег? – усмехнулась та, платок скрывал лицо, но я уловил движение лицевых мышц.
– Да.
– Мой отец один из богатейших людей империи, он банкир, и я сюда прилетела как аудитор, проверять деятельность нашего филиала.
– Тем более нет. Я в долгах как в шелках и банкиров не сильно люблю, я бы даже сказал недолюбливаю. У меня ссуды во всех банках столицы.
– Давай так, с моей стороны будет погашение твоей ссуды в нашем банке и премия за спасение в размере… м-м-м, пятисот тысяч кредитов.
– Очень щедро, – криво усмехнулся я (респиратор, надеюсь, не смог скрыть мою иронию). – Особенно в том положении, в котором мы оказались. Нет, меня подобная подачка не интересует.
– Подачка? Ладно, твое предложение?
– Списание долга по ссуде – это естественно, ну и полная оплата моего омоложения, включая проведение «Т»-процедуры.
– «Т»-процедура? – с недоумением протянула девушка, и, видимо, до нее только сейчас дошло. – Ты «дикий»!
– Уже пять месяцев как вполне цивилизованный гражданин империи. Хотя можешь меня «диким» называть, не колышет.
– Что колышет, где?
– Это наш разговорный жаргон, не бери в голову. Так что, надумала?
– Так где, говоришь, там военные?
– Вон в той стороне. Если поторопишься, как раз арьергард нагонишь.
– Уж лучше с ними, чем с «диким», который элементарных вещей не знает.
– Если бы связь между нейросетями была доступна, ты бы увидела у меня девять подтвержденных специальностей и четыре единицы рейтинга социальной безопасности. Есть у твоих знаемых «диких» такой результат, полученный за пять месяцев? Причем я еще наемник и владелец фирмы по ремонту.
– Это невозможно.
– Я люблю преодолевать преграды. И кстати, план, как выбраться с планеты, у меня уже продуман, и идея, на мой взгляд, стоящая.
– Все равно не убедил.
– А-а-а, я понял. Скинуть цену так не получится. Военные в той стороне, вали. А деньги я и так заработаю, тем более с захватом банков ссуды, считай, закрылись. Информация-то была или будет уничтожена вместе с серверами.
– Это ты зря мечтаешь, вся информация дублируется на серверах центральных офисов, и это касается всех банков. Так что попадешь на любую из планет империи, и тебе сразу напомнят, сколько ты должен и в какие банки.
– Расстроила, – подумав, пробормотал я. – Однако цена за мои услуги остается прежней. Думай.
Развернувшись, я направился прочь, боевик шел слегка впереди, метрах в десяти, технический за мной, а разведчик шуршал на границе дальности использования дистанционного управления, выискивая неприятности. Ну и если что боевик замечал, разведчик несся туда, чтобы в подробностях дать картинку. Сколько раз мы так живых замечали, много раненых было, которые просили помощи, но если помогать, сам тут останусь. Я человек практичный и не особо жалостливый, эти раненые так и так погибнут, чего на них силы и средства тратить?
Несмотря на довольно серьезную бомбардировку и штурмовку города, которая продолжалась, выживших действительно хватало. Даже нам пришлось в одном подвале укрываться, чтобы переждать очередную бомбардировку, а потом откапываться – вход завалило. Девица – а та наконец представилась, ее звали Лея – все это время была со мной и, видимо, принимала решение. Приняла она его как раз в том подвале. Торговались мы долго, я еще хотел навесить тот долг, что получил с нейросетью, но Лея оказалась очень сведуща в торговле, хорошо еще я смог удержаться на своей позиции.
Договорились, что она гасит долг в их банке – это был один из частных, он мне восемьдесят три кредита выдал, и за эти месяцы я выплатил небольшую часть. Осталось семьдесят восемь с центами. Ну и полная оплата «Т»-процедуры. Причем оформляли двумя договорами. Один в виде контракта с моим наемным подразделением, указав в качестве оплаты погашение долга в банке, и второй договор – скорее, долговая расписка на оплату той самой «Т»-процедуры. Если я ее пройду, то стану долгожителем и пацаном-сопляком. По возрасту. И еще мне проведут косметические операции. Если ей так не нравится моя внешность, пусть платит за изменение. Подумав, Лея дала добро. Я вообще-то просто так предложил, в шутку, меня моя внешность и так устраивала, сколько лет с ней живу, но раз та согласилась, уж ладно, пусть делают.
Когда я говорил девице, что не могу перебросить данные с сети на сеть, то я немного слукавил, я же медтехник, в бауле нашелся планшет с встроенным медсканером, там был шнур, так что я скинул копию контракта и долговой расписки на него. Лея перезалила их на свою сеть, изучила и попросила изменить пару пунктов. Мы на эту тему поторговались, и я все же изменил один пункт по ее желанию. Дело в том, что в контракте я указал, что могу еще брать подработки, то есть еще контракты, а ей это не понравилось, спасать теперь буду только ее. Второй пункт – жесткий лимит времени по спасению, что требовала Лея, я отстоял. Сколько это займет – столько и займет, хоть два года. А то ей побыстрее к отцу вернуться хочется, под защиту.
Наконец контакт и долговая расписка были подписаны, «Т»-процедуру мне проведут, когда я спасу девушку, доставив ее в безопасное место в течение двух месяцев, не позже. Так как я теперь брался не только охранять девушку и доставить ее до места, а также вести ее медицинский контроль, то велел раздеться, пояснив, что я еще и медтехник. Да, это специалист по медоборудованию, не полноценный врач, но раны обработать смогу. Лея даже зашипела от злости, когда узнала, что я неплохо упакован аптечками, а до этого момента обрабатывать ее раны и не думал.
