И ЗАЧЕМ этим чернокожим этот самый интеллект? Если он никак не помогал выживаемости?
И вот теперь нынешние чернокожие суть продукт искусственного и естественного отбора. Сильные, ловкие, быстрые люди с пониженным интеллектом. Не секрет, что большинство спортсменов США чернокожие – так почему? Почему чернокожие сильнее, быстрее и выносливее белых людей? По-моему, ясно почему.
Кстати, белым людям впору начать вопить: «Как это так?! Почему черные сильнее нас?! Это дискриминация!»
Конечно, нет правил без исключений. Среди чернокожих полным-полно интеллектуалов, как и среди белых – полуидиотов (вспомнить только Пэрис Хилтон с ее айкью 70). Но правила на то они и правила, чтобы закреплять некую тенденцию, закономерность.
– Привет! – Я как можно более открыто улыбнулся. – Я горд тем, что сижу рядом с двумя величайшими людьми, которые являются гордостью Америки и всего мира.
– Да, я величайший! – гордо подтвердил Али. – Нет никого сильнее меня!
Пресли только улыбнулся и кивнул мне вполне доброжелательно и даже по-дружески. Я внимательно посмотрел ему в лицо… нет, пока еще не видно следов болезни, он еще до конца не разрушил свой организм. Спокойное лицо усталого, придавленного жизнью человека, старающегося показать себя уверенным и крутым.
Мне жаль Пресли. И музыка его мне нравится. Жаль, что он ТАК закончил свои дни. Может, рискнуть? Может, рассказать ему о его будущем? Может, он одумается, изменит свою судьбу? И тогда будут новые песни. Тогда в мире будет чуточку больше позитива.
Только вот я рискую. Выстроится очередь из знаменитостей, желающих узнать свою судьбу, – и что мне делать? Часть из них, и, наверное, большую часть – я и знать-то не знаю. Пресли и Али – звезды не просто мировой величины, они… Настоящие Звезды. Потому я про них много читал, я знаю про них столько, сколько и они сами не знают. А вот другие, считающие себя звездами… с этими как мне быть?
Додумать не успел. Ведущий вмешался.
– Итак, Майкл, вы считаете, что Мохаммед Али – величайший боксер? Совершенно непобедимый?
– Величайший, – усмехнулся я. – Но вовсе не такой уж непобедимый. Непобедимых боксеров нет и быть не может! Всегда находится другой, более сильный, более удачливый. И тогда…
– Ты дерьмо! Ты русское дерьмо! – Али презрительно скривил физиономию и сплюнул в мою сторону. Пресли поморщился и брезгливо поджал ноги. – Я величайший! А ты враль, дерьмо, жалкий писака!
– Ну, так нельзя, Мохаммед! – нарочито укоризненно заявил ведущий, стрельнув в меня быстрым взглядом, и я понял: подготовлено. Специально сделали так, чтобы свести меня и Мохаммеда Али. И раздуть из этого скандал. Известно, скандалы – это двигатели шоу. Хочешь поднять рейтинг – раздуй скандал, о котором будет говорить вся страна.
– Майкл, а кто может победить Мохаммеда Али? – не унимался ведущий. – Кто из боксеров может его уложить?
– Никто! Никто не сможет меня уложить! – Мохаммед Али вскочил и запрыгал на месте. – Я величайший! Я непобедимый!
Он сделал несколько ударов по воздуху и вдруг прыгнул ко мне.
– Ты расистское дерьмо! Факинговая русская обезьяна! Ты убил наших братьев подло, в спину! Ты проклятый расистский факинговый сукин сын! Я могу убить тебя голыми руками! Я фак тебя! Фак твою мать! Фак твоих детей!
Он не договорил. Я изобразил удар в челюсть, и когда придурок уклонился от этого удара (в реакции ему не откажешь!) – врезал ему ногой в пах. Мохаммед Али охнул, согнулся крючком и, попятившись, уселся на свое место.
– Ну, вот видишь, а ты говорил – непобедимый! – усмехнулся я и оглянулся на замершего с открытым ртом Джонни Карсона. – Вы меня пригласили, чтобы набить морду этому придурку?
– Нет-нет! – «разморозился» ведущий. – Мохаммед, ты всегда можешь уладить свои дела с Майклом на ринге! Мое шоу не место для драк!
«Ах ты ж негодяй! – подумалось мне, – ведь на что-то подобное ты и рассчитывал». И кстати, убил я одного из его «братанов» совсем не в спину. Я ему в задницу выстрелил. И не моя вина, что кольт сорок пятого калибра оказался таким мощным, вынеся задницу вместе с передницей. Не надо было на меня нападать! Ни тогда, ни сейчас.
– Я встречусь с ним на ринге! – снова вскочил с места Али. Он был бледен, лицо перекошено. – Если, конечно, этот факинговый сукин сын не трус! Но он трус. А жаль! Я бы выбил ему мозги!
– В любой момент, когда захочешь, – усмехнулся я. – Только драться будем без правил. Никаких тебе, придурку, боксерских правил. Бои без правил! И тогда увидим, кто из нас факинговый сукин сын, ты, тупая обезьяна!
Охрана ждала, точно. Али схватили за руки, когда он рванулся ко мне, повели за кулисы. Он вырывался, что-то кричал, но сделать ничего не смог. Я бы смог. Только зачем?
– Какой у нас сегодня фантастический эфир! – восхищенно выдохнул Джонни. – Я и подумать не мог, что все так закончится! Теперь будем ждать – будет ли бой между чемпионом Олимпийских игр, одним из величайших боксеров нашего времени, и до этого года не известного никому русского писателя-фантаста Майкла Карпофф! Вы посмотрите, какая интрига! Вы посмотрите, какие страсти кипят! Элвис, ты за кого – за Майкла или за Мохаммеда? За кого будешь болеть?
– Я сомневаюсь, что этот бой будет, – пожал плечами Элвис. – Но если он будет, я буду болеть за Майкла. Ведь он не оскорблял Мохаммеда, он назвал его величайшим. А тот как злой пес бросился и начал кусать. Это нехорошо. Это неправильно. Так что если Майкл надает по заднице этому… величайшему хаму – это будет правильно.
– Вот как, – глубокомысленно кивнул Джонни, – но вернемся к тому, с чего начали. Элвис, ты хочешь узнать свою судьбу? Майкл ведь не откажет и расскажет нам о твоей судьбе?
– Я не верю в предсказания, – улыбнулся Пресли, – но если Майкл расскажет о моем будущем, я буду ему благодарен. Например, назовет дату, когда я умру.
– Ты уверен, что хочешь знать свое будущее? – я повернулся к Пресли и посмотрел ему в глаза: – Элвис, ты на самом деле хочешь знать, когда ты умрешь? Ну вот представь – я тебе сказал, и ты каждый день думаешь об этом, считаешь дни, мучаешься, зная, в какой день, в какой год придет твоя смерть. И это тебе нужно?
– Хмм… – Пресли поднял брови, наклонил голову, задумавшись. – Наверное, нет. Не хочу.
– Если хочешь, я расскажу тебе о твоем будущем. Но только наедине. Не перед миллионами зрителей. И возможно, ты сумеешь его изменить… Будущее не предопределено, каждый может его изменить, если захочет, конечно. Или – если сможет.
– Нет-нет, предсказывай здесь, Майкл! – азартно закричал ведущий шоу. – Мы должны все знать! А вдруг ты соврешь? И как мы тогда проверим?! Просим, Майкл! Давай, предсказывай! Просим! Просим! Просим!
Вся студия – оркестр, что сидел на возвышении, зрители за барьером, – все стали хором в такт словам Джонни скандировать: «Просим! Просим! Просим!», и поднялся ужасный шум. А я недоверчиво помотал головой, попытался перекрыть этот шум, не смог и поднял руку – «Остановитесь!».
