Шеф-монтажник иногда выводил меня в свет — по ресторанам и магазинам. Я не возражала. В магазинах мы всегда выбирали белье, то есть могли и другое выбрать, но «белье» — неприкосновенный пункт контракта. Дома приходилось мерить всё по второму кругу. Он любил смотреть, буквально пожирая взглядом, а потом…
Так вот между нами было больше, чем просто секс. Честное слово.
В мистере фон Вейганде мне нравилось все. Даже если бы он ковырялся в носу, это выглядело бы эротично. Впрочем, за таким постыдным делом я его не застала ни разу. Он идеален. Как по мне. И я сама поражалась, гадая, смогу ли найти хоть что-то плохое, или же настолько очарована, что ничего не замечаю.
Мне нравилось, как он одевался. Черное, серое, белое. Был у него занятный оранжевый комплект, вообще, пик сексуальности. Шучу, не было. Мне нравились его симпатичные шортики. И без шортиков он тоже смотрелся выше всяких похвал. И в мягком белом халате перед ноутбуком. Я пыталась заглянуть ему через плечо, но все попытки шпионажа жестоко пресекались. Иногда он хватал меня и нес на кровать. Иногда просто выразительно смотрел сдвинув брови, заставляя чувствовать себя щенком, нагадившим в неположенном месте.
Единственным украшением, помимо колец на тех самых пальцах, была серебряная цепочка с маленьким кольцом.
«Помешался он на этих кольцах? — интересовался внутренний голос и ехидно прибавлял: — Кстати, где наш крестик? Было бы неплохо вернуть».
Мой крестик никто не собирался возвращать, а все вопросы игнорировались. Разумеется, удобно не понимать, когда не хочешь понимать.
Я рассматривала колечко на его груди с затаенной ревностью. Размер явно женский, очень смахивает на обручальное. Простое серебряное кольцо без камешков и узоров. Что это? Дань прошлому или угроза в настоящем? Первая любовь, роковая женщина, обратившая его сердце в лед, любимая супруга или обольстительная любовница, лучшая из вереницы в галерее побед? Конечно, спрашивать глупо. Он никогда не ответит. Поэтому оставалось теряться в догадках, задумчиво поглядывать на визитку Ксении, томиться ожиданиями.
Наверняка Ксения знает о нем много интересного. Уверена, за красивые глаза самые занятные главы истории не получить. Придется ее поцеловать или чего похуже? Или она проникнется моим очарованием и выдаст всё как на духу в качестве благородного задатка наших будущих отношений?
Никогда бы не подумала, что смогу привлечь внимание искушенной жизнью лесбиянки.
— Ну а че? Ниче так, а? — кручусь перед зеркалом, осматривая свои неоспоримые достоинства.
Джинсовое платье «в облипочку» выглядит идеально. Конечно, мне бы сюда грудь побольше, а зад поменьше, ноги бы подлиннее. Хм, размечталась.
«Ладно тебе. Че? Ниче. Очень даже ниче», — прибалдел внутренний голос.
Тем более молния спереди, снимать это платье легко и приятно. А сапоги на платформе а-ля утюг в стиле Сергея Зверева невероятно стройнят.
— Секси, — довольно заключаю и вздрагиваю, когда руки фон Вейганда властно обхватывают талию.
— Very sexy (Очень сексуально), — соглашается он, пробираясь повыше, начиная расстегивать молнию.
— Нет! — шумно возмущаюсь, но вырываться не тороплюсь.
— They can wait (Они могут подождать), — уверенно заявляет шеф-монтажник.
Время «Х» давно наступило, а я думаю, может, ну его, этот корпоратив, на «х»? Нас и тут неплохо кормят.
Так вот, между нами всё гораздо серьезнее, чем просто секс. Правда-правда. Честное слово.
* * *
Новогодний корпоратив нельзя пропускать. Не принято это. Пусть мы появляемся позже остальных, никто не придает значения. Отметились — достаточно.
Начальники под градусом, Хламида отжигает на танцполе, к счастью, одет и достаточно трезв. Немецкий переводчик сосредоточенно смотрит перед собой. Пить ему нельзя (грехи прошлого искупает), отплясывать с девчонками тоже (опять проклятые грехи). Анна весела и зажигательна.
А мне многого не нужно. Шеф-монтажник держит за руку, переплетая наши пальцы, и этого вполне достаточно. Не хочу ни пить, ни танцевать. Не способна хотеть что-либо, кроме фон Вейганда. Мистер Секс — лучший подарок на день рождения или под Новый год.
— Пейте, пойте, веселитесь, но под елку не ложитесь! Чтобы Дедушка Мороз в вытрезвитель не унес! — радостно декламирует наш умилительный начальник.
А я не допускаю саркастичных мыслишек, прощаю Анну, игнорю немецкого переводчика и совсем не пугаюсь, когда Хламида стягивает свитер и лезет обниматься к секретарше, которая уже готовая и открытая экспериментам.
— Ты такой упругий… ты везде такой упругий? — спрашивает она исключительно в целях сбора статистических данных.
Народу радостно. Однако самый счастливый человек здесь я. Пусть сидеть до сих пор больно (ремнем шеф-монтажник орудует со знанием дела), зато растекаюсь лужицей от переполняющих эмоций.
Женщина фон Вейганда. До жути приятно думать о себе в этом почетном звании. Эх, знать бы мне тогда, что придут времена и горько отольются сладкие мечты. И звать меня начнут немного иначе, гораздо более почетной фамилией, но счастье больше не повторится, во всяком случае не так.
Совсем скоро будет миг истинного блаженства, пик настоящего, ничем не замутненного удовольствия и окончательный вынос мозга за дверь. Но я люблю, когда обо всем по порядку.
— Лора, хочу с тобой поговорить, — Анна улучает момент, когда фон Вейганда нет рядом.
— Давай, — одобрительно киваю.
— Ты за последнее время совсем отдалилась. Конечно, понимаю, что отношения. Но, Лора, будь осторожнее.
— Зачем ты сказала, что я люблю Леонида? — вопрос вырывается абсолютно непроизвольно.
Анне требуется время на осознание, она слегка меняется в лице.
— Думала, он мне не скажет? Он сказал, — пожимаю плечами. — Что это за дружба такая? Как я могу верить и не отдаляться?
— Я хотела тебя защитить.
Меня тянет расхохотаться, настолько абсурдно звучит данное заявление, но, когда она продолжает дальше, веселость постепенно исчезает.
— Лора, ты можешь верить мне или нет, но я чувствую, что он очень плохой человек. Да, он спрашивал о тебе. Да, я сказала ему про Леонида специально. Да, я не хотела, чтобы вы были вместе. Почему? Потому что ты бы никогда не послушалась моих советов, ты втрескалась в него по уши, не хочешь замечать очевидное. Лора, рано или поздно он уедет. Он не из тех мужчин, которые хотят серьезных отношений. Он использует тебя и бросит. Ты умная, сама понимаешь это, но надеешься, что пронесет.
Анна осекается на полуслове, когда на горизонте возникает фон Вейганд.
— Можешь не слушать меня, но ты знаешь, это — правда, — говорит она, прежде чем ретироваться.
Нельзя любить человека всем сердцем, иначе что у тебя останется, когда он уйдет навсегда. Вольная цитата. Не помню, кто сказал и как фраза конкретно звучит.
