— Обычный, — не настроена придираться.
Зеркала, умывальник, сверкающий кафель. Мальчики налево, девочки направо. Минимум изысков. Скупо и без вывертов, в классическом стиле.
Выуживаю сигарету, секретную заначку на крайний случай.
— Черт, — истерично посмеиваюсь. — Поджечь нечем.
У кого-нибудь найдутся спички?
— Держи, — рядом щелкает зажигалка.
Вздрагиваю и отшатываюсь.
— Ты, — выдаю с горечью. — Чего хочешь? Зачем преследуешь?
Стас возникает словно из ниоткуда. Призрак прошлого, тень прерванной жизни. Эхо несбывшегося, бесплотный фантом.
Хотя наверное он стоял сзади, у входной двери. Просто я не заметила, не обратила внимания.
В его появлении нет ничего инфернального.
— Опять вырядился, — фыркаю. — К чему эта клоунада?
На сей раз он в костюме капельдинера.
— Я должен тебе помочь, — произносит тихо.
— Отлично, тогда давай зажигалку и проваливай, — нервно тереблю сигарету.
Подчиняется лишь частично, не спешит удалиться.
— Я знаю, что поступил неправильно, — нарушает молчание.
— Почему же, гениально, — протягиваю издевательски. — Кинул бандитов на пятсот штук, свинтил прямо перед свадьбой. Сплошные ништяки. Свобода и куча бабла.
— Иногда правильного выбора нет, — бросает глухо.
Закуриваю, ничего не говорю, боюсь сорваться.
— Я могу исправить положение, — продолжает он. — Ты пришла. Значит, доверяешь, а это дает надежду.
— Я пришла, потому что я идиотка, — отмахиваюсь. — Не стоит делать выводы на основе моей безграничной тупости.
Дым сигарет с ментолом застилает сознание. Расслабляет и дарит умиротворение, окутывает призрачной пеленой.
— Советую убираться и поскорее, — заявляю настойчиво. — Не дразни того, с кем не сумеешь тягаться. И я сейчас не о себе.
— Понимаю, — согласно кивает.
— Вряд ли, — криво усмехаюсь, делаю несколько коротких затяжек. — Хочешь стать мертвым по-настоящему? Не только в газетах? Даже не буду тратить время, объяснять детали. Вали, пока есть такая возможность.
— Я не брошу тебя, — говорит твердо.
— Уже бросил, — закашливаюсь. — Эй, тормози. Поезд ушел, мы не обручены. Предательство избавило ото всех обязательств.
Он подходит ко мне. Не вплотную, сохраняет дистанцию. Заправляет выбившуюся прядь моих волос за ухо.
Знакомое движение. Повторялось множество раз. Срабатывает точно якорь в НЛП, отбрасывает назад, погружает в беззаботное время.
Мы засыпали и просыпались вместе. Никакого секса, только поцелуи и невинный сон. Иллюзия близости.
— Хватит, — отстраняюсь, отступаю. — Конечно, ты помнишь разные милые мелочи, вроде истории про тайную комнату и узника Азкабана. Только слишком поздно что-то менять, простим друг друга и попрощаемся.
— Я помогу, — опять приближается, не касается, замирает рядом. — Верь мне.
— Не нуждаюсь в твоей помощи, — затягиваюсь и выдыхаю дым в потолок. — Бред.
— Нам необходимо встретиться снова, — сбивает с ног единственной фразой.
— Что? Издеваешься? — раздражение вырывается на волю. — Достаточно встреч и пустых бесед.
— Я не успею все объяснить здесь, — бросает взор на часы. — Завтра ты возвращаешься в Германию. Уверен, предоставится удобная возможность. Запомни отель в Мюнхене.
Тупо моргаю.
Он оглашает координаты.
— Окончательно спятил? — спрашиваю пораженно. — Я не приду.
— А я все равно буду ждать тебя там, — улыбается. — Каждый день.
— Стоп, — шумно сглатываю. — Откуда тебе известно расписание? Когда и куда поеду, прочие детали. Вообще как ты тут оказался?
— Долгая история, — отвечает уклончиво. — Расскажу позже.
— Не катит, — тушу сигарету об умывальник. — Выкладывай хотя бы что-нибудь. Сначала клялся в любви, потом сбежал. Назови уважительную причину для подобного вранья.
— Я не врал, — ловит мой взгляд.
Убедительно играет.
Гребаный аферист.
— Ну да, втрескался по уши, — презрительно хмыкаю. — Влюбился в потное чудище, скачущее по беговой дорожке. Прямо вот сразу, посмотрел и пропал.
— Не совсем так, — выдерживает паузу. — Сперва это была работа. Заказ.
— В смысле? — сжимаю фильтр в кулаке.
— Меня наняли, — отворачивается. — Поступило задание войти в контакт и соблазнить, довести дело до свадьбы.
— Что? — еле двигаю губами, не въезжаю. — Кто?
Открываю сумку, лихорадочно ищу новую сигарету.
— Кому такое нужно? — дышу через раз, с огромным трудом.
— Не знаю, еще не выяснил.
— За деньги? — голос срывается, звучит непривычно хрипло.
— Нет, ставка гораздо выше.
Шумно сглатываю, пробую восстановить контроль над собственным телом. Удается с трудом.
— Ты альфонс? — взираю в упор.
— Я не горжусь своими поступками.
— Ладно, не важно, — оборачиваюсь к зеркалу, оцениваю внешний вид. — Пора завязывать.
Нельзя курить, запах слишком явный и подозрительный.
Беру жвачку, тщательно вымываю руки. Уничтожаю улики преступления, заметаю следы. Постепенно замедляю обезумевший пульс.
— Просто любопытно, — поворачиваюсь обратно к Стасу. — Во сколько меня оценили? Сколько стоили твои старания?
Он ничего не говорит, и я понимаю, что не добьюсь ответа. Не сейчас, не в данный момент.
— Надеюсь, это было что-то хорошее, — нервно веду плечами. — Роскошный особняк, вилла на Мальдивах, персональный Боинг.
Молчит, не старается оправдаться.
Ухожу.
Закрываю дверь, прислоняюсь спиной, чтобы не упасть. Требуется пара секунд дабы обрести равновесие.
Неужели фон Вейганд? У меня и прежде возникали похожие мысли. Но зачем ему в таком мараться? Проверял и развлекался? Отдал приказ, теперь ищет исполнителя. Почему? Или Стас накосячил? Не выполнил распоряжение.
Проклятье, суть ускользает. Разберу ситуацию позже, надо быстро вернуться в ложу.
Жмурюсь, мотаю головой, пытаюсь разогнать гнетущий туман. Оглядываюсь, тщетно ищу капельдинера. Паренька нигде нет.
Смотрю вперед и содрогаюсь изнутри, вжимаюсь в дверь, напрасно стараюсь слиться с окружающим пейзажем.
Цепенею, застываю на пределе.
— Moja kochanie (Моя любимая).
