А правильно ли я поступаю?
Разум чист. Ни единой подсказки. Ни единой мысли. Поздно анализировать. Поздно бояться и сожалеть об утраченных возможностях.
Единственный реальный шаг — шаг вперед.
Дверь открывается и закрывается. За моей спиной. Вжимаюсь в кресло, съеживаюсь, невольно стараюсь потеряться в пространстве.
Но правильно ли это?
Что вообще правильно?
Я ожидаю щелчок выключателя, ожидаю, когда свет озарит комнату. Однако ничего не происходит. Ничего вокруг не изменяется.
Я слышу, что он уже здесь.
Я знаю.
Я чувствую.
Так почему не двинется дальше?
— Он и правда на тебя запал, — говорит фон Вейганд.
Хриплый голос разрезает тишину. Бьет в затылок. Обдает раскаленным свинцом.
Этот мужчина.
Он просто Дьявол.
Ему не нужно видеть. Он чувствует меня. Чует. По запаху. По биению пульса. По бою крови. Он найдет меня везде. Даже в самой темной комнате.
Мой идеальный палач.
— Иначе подобную глупость не объяснить, — продолжает ровно.
— Кто? — спрашиваю сдавленно.
— Андрей.
— Ты же не станешь наказывать его за такую мелочь, — нервно посмеиваюсь.
— Я его убью.
— Шутишь? — резко поднимаюсь. — Я успела забыть какой ты шутник. Мой любимый маньяк-затейник.
— Так чего тебе? — рык раздается у самого горла.
Я дрожу.
Рефлекторно.
Когда он успел подобраться настолько близко? Без лишнего шума, без звука шагов. Как научился видеть во тьме?
Глупая.
Тьма и есть он.
— Я хочу вернуть долг, — заявляю тихо, но твердо.
Отступаю, медленно приближаюсь к окну, отдергиваю занавески, впускаю в комнату немного света. Неоновые вывески слепят. Замираю, зажмурившись.
— Я же получила тот долбанный миллион только по твоей воле. Ты подбросил его в последний момент, — хмыкаю. — Я поняла, что та компания принадлежит тебе.
— Ты хотела выиграть, — чеканит мрачно.
— Но я не выиграла, — роняю с горечью. — Это не победа.
Оборачиваюсь, смотрю прямо на него, отчаянно стараюсь выровнять дыхание, урезонить обезумевший пульс и не грохнуться в обморок прямо тут.
— Вот, — вручаю ему контракт. — Держи.
— Что это? — листает страницы. — Откуда взяла?
— Это твоя компания, — судорожно выдыхаю. — Твое наследство.
Бери.
Пользуйся.
Я пьяна.
Под горящим взглядом.
Не выжить.
Без анестезии.
Где моя доза?
— Я все подписала, заполнила нужные данные, — пытаюсь прозвучать уверенно. — Теперь очередь за тобой. Там две части. На продавца и на покупателя. Обе были пусты.
— Кто дал тебе контракт? — спрашивает ледяным тоном.
— Андрей, — отвечаю убийственно серьезно, а потом истерически улыбаюсь: — Ладно, шучу. Андрей просто проверил. А вообще документы вручила твоя бывшая супруга.
— Я ждал чего-то подобного, — задумчиво протягивает фон Вейганд.
— Круто, — присвистываю. — Тебя не удивить.
— Но я не ждал тебя, — припечатывает холодом.
— В смысле? — вопрошаю пораженно. — Я должна была быстро сбагрить 'Berg International' и отвалить в теплые края, так? Признаю, искушение сильно. До сих пор не могу смириться с мыслью, что не увижу миллиард наличными. Хотя…
— Могла бы прийти к моему деду, — бьет под дых.
— Прости? — надеюсь, слух подводит меня.
— Я не прощаю, — криво усмехается. — Стоило бы запомнить.
Ну, лед тронулся.
Тронулся.
В моей голове.
В моем бурном воображении.
От реальности я далека.
— Знаешь, твоя жена наговорила кучу безумного дерьма, — говорю глухо. — А я даже не попыталась выяснить, правда это или нет. И дело не в том, что она наверняка лгала и поверить ее словам может только сумасшедший. Я просто не захотела проверять.
Делаю шаг вперед.
Еще шаг.
Еще.
— Я могла бы устроить допрос, — усмехаюсь. — Ну, попробовать. Выяснить подробности у Андрея, пробить информацию по другим каналам, начать очередное расследование. Я бы могла фанатично докапываться до истины. Но нет. Я не стала. И не стану.
Подступаю ближе.
Сокращаю расстояние.
До миллиметра.
— Я не допущу никого, — сглатываю. — Между нами.
Фон Вейганд отбрасывает папку.
Я принимаю это за знак.
Продолжать.
— Кто прав, кто виноват — мне не важно, — заявляю прямо. — Я не хочу вспоминать другие имена. Не хочу обсуждать чужих людей. Я не вернусь в прошлое. Я начну заново.
Беру его за руку.
Переплетаю нашу пальцы.
До дрожи.
До оцепенения.
Намертво.
— Если надо поклясться на крови, я хоть сейчас готова.
Шрам к шраму.
Судьба к судьбе.
Мы сплетены.
Так тесно.
Даже страшно.
— Я больше не играю в эти игры. Ваши безумные игры. Я не создана, чтобы управлять миллиардами. Я с трудом могу выбрать наряд. Джинсы. Платье шлюхи. Видишь, как сложно отыскать свой собственный неповторимый стиль.
Господи.
Боже мой.
Мы прокляты.
Его глаза.
Моя бездна.
— Компания твоя, — улыбаюсь, стараюсь не разрыдаться. — Твоя и я.
Ночь нежна.
А ты?
— Видишь, — шепчу чуть слышно, закусываю губу до крови, сглатываю столь непрошенные слезы. — Все возвращается на круги своя.
Нежный и ласковый.
Зверь.
Опасный.
Дикий.
Жаждущий пировать на плоти моей.
— Я должна вернуть долг, — заявляю твердо.
Любой ценой.
Как угодно.
— Это предложение, от которого ты не можешь отказаться, — шумно втягиваю воздух, держу паузу и хлестко прибавляю: — Ясно?
Молчит.
Держит мою руку в своей.
