— Леди Блэквелл.
Absolutely fantastic (Очень прикольно).
Смертоносная вдова, тетушка Гая Мортона, дама в ожерелье из редчайших голубых бриллиантов.
— Кэролайн Блэквелл, для друзей просто Каро, — добавляет деталей сутенер. — История ее жизни во многом перекликается с историей Сильвии. Она тоже американка, выросла в состоятельной, но не блистающей положением семье. Раньше снималась в кино, особой известности не достигла, однако добилась расположения лорда Блэквелла, очаровала его и вскоре стала замужней дамой, допущенной в высший свет. Сначала ее принимали весьма прохладно, а потом она умудрилась всех расположить к себе и сейчас обладает значительным положением в обществе. Помните, я говорил про то, как удачно она овдовела? Всего через три года после свадьбы достопочтимый супруг скончался от сердечного приступа. Еще пара месяцев и падчерица трагически погибает в автокатастрофе. Совпадение?
— Случайности не случайны, — задумчиво бормочу я.
— Доказательств вины нет, сработано идеально. Особенно интересен тот факт, что Дитц еще до замужества был ее любовником, а так же лучшим другом ныне почившего лорда Блэквелла. Естественно у этой пары полным-полно секретов, их связывают долгие годы и немало событий. Думаете, Кэролайн согласна уступить свое место? Конечно, нет. Только кто станет спрашивать. Годы берут свое, молодость уходит, красота меркнет. Сильвии нужны деньги, власть, положение. Кэролайн обладает всем этим в избытке. Ее беспокоит другое. Она уверена, что не сдастся и не уйдет в сторону, ведь действительно питает чувства к Дитцу. Она так же знает, что ее любовник расстанется с ней навсегда, если решил расстаться.
— В смысле — навсегда-навсегда? — мои брови ползут вверх, выдавая истинные эмоции.
— Да. Закономерная участь фавориток, которые слишком много знают, — довольно улыбается Андрей. — Впрочем, на данный момент леди Блэквелл удерживает первенство, и это удобная возможность для вас. Новичков нигде не любят, а она с радостью окажет вам протекцию из желания причинить неудобство лично Сильвии.
— Получается, Кэролайн спит с Дитцем, Дитц спит с Сильвией, которая не спит с Валленбергом, потому как тот спит со мной, и Кэролайн чисто ради «подгадить» готова оказать посильную поддержку любовнице мужа любовницы ее любовника… признаю, запутанно. Но как-то так, да? А кто еще с кем спит? И это как бы нормально — все толкутся под одной крышей с разными партнерами. На закуску — отсеявшиеся путем естественного отбора кадры утилизируют летальным образом. Ничего не путаю?
— Супружеская верность считается дурным тоном. Только скучный человек будет довольствоваться одним партнером. Скучные люди никому не интересны и не нужны. Выживает всегда сильнейший, он решает, кому жить дальше, а кому придется умереть. Здесь не идеальный мир, а суровая реальность, если вы об этом пытались спросить.
Everybody knows it; nobody talks about it (Все это знают; никто об этом не говорит).
Молчу, мысленно ставлю на повтор:
Fucking fantastic (Ох*еть как прикольно). Fucking fantastic. Fucking fantastic…
— Постарайтесь наладить отношения с леди Блэквелл. Уверен, она не забыла вас, а в прошлый раз была очень любезна, даже пригласила в гости, подобное не предлагается всем подряд. Цените оказанное благоволение.
Андрей оставляет меня в одиночестве, рефлексировать и прокручивать в уме всю вышеизложенную историю. Что-то внутри подсказывает — маскарад будет фееричным.
Глава 4.2
Когда на пороге комнаты появляется фон Вейганд, мысли как по команде разбегаются в разные стороны, сердце дает перебой, а спина покрывается мурашками. Тонкий шелковый халат не способен защитить от раздевающего взгляда. Хотя мои глаза пожирают в ответ не менее жадно. Официально заявляю: такому пирату готова отдаться без боя.
Белая рубашка небрежно расстегнута до середины, открывает вид на широкую грудь, где поблескивает знакомая цепочка с кольцом. Украшение, которое я успела забыть, ведь не видела его со времен романтичного шефа-монтажника. Поверх рубашки надет черный кожаный жилет с крупными пуговицами. Внимание сразу приковывает ремень, вернее увесистая пряжка — череп над скрещенными костями, выполненный из серебра и поблескивающий драгоценными камнями. Скользнув чуть ниже, замечаю традиционные высокие сапоги, в которые заправлены самые обычные черные брюки. Кое-кто не особенно трудился при выборе костюма, но кое-кому в любом костюме удается выглядеть выше всяких похвал.
Черт, автоматически начинаю улыбаться и краснеть, просто ничего не могу с собой поделать. Растекаюсь лужицей.
— Нравится? — фон Вейганд задает коронный вопрос.
— Сносно, — безразлично заявляю в ответ.
— Ты приготовила теплые вещи? — он подходит ближе, едва касаясь, проводит пальцами по моим плечам, потом развязывает пояс халата.
— Да, слуги уже все упаковали. Только непонятно зачем. Хотя здесь никогда ничего не считают нужным объяснять, поэтому привыкаю не удивляться.
Интересно, он догадывается, что мне плевать на скандалы, интриги, расследования. И на бал-маскарад по большому счету пофиг, и на Сильвию, и на леди Блэквелл, даже на Дитца с его коварством и опасностью. Все не имеет значения. Просто хочется сорвать с любимого пирата одежду и заняться ужасно неправильными вещами.
— Спрашивай, я поясню по возможности, — обещает он.
Шелк соскальзывает на пол.
— Мы куда-то едем после Франции? — вздрагиваю, ощутив горячие ладони на груди.
— Да, — его пальцы медленно исследуют мгновенно взмокшую кожу.
— Вообще-то, я ожидала конкретное название места, — инстинктивно тянет прикусить губу, но жалко стереть умело нанесенную помаду.
— Там холодно, много снега и очень романтично, — он неожиданно отстраняется.
— Сибирь? — с трудом удерживаю стон разочарования.
— Почти, — ухмыляется и отдает приказ: — Закрой глаза.
Подчиняюсь, даже не думаю противиться. Слышу, как он уходит и очень скоро возвращается, улавливаю странный звук, похожий на шорох ткани. Собираюсь нагло нарушить распоряжение, потому как любопытство превыше всего.
— Нет, — резко произносит фон Вейганд и строго прибавляет: — Я сам тебя одену, не смей подглядывать.
— Как угодно, мой повелитель, — парирую нарочито сладким тоном, но не решаюсь ослушаться.
— Подними руки, — он обходит меня и останавливается сзади.
Послушно исполняю новый приказ, а в следующий миг мягкая и шелковистая материя легонько касается запястий, неспешно скользит ниже, осторожно движется дальше, изучая тело, лаская и пленяя, словно опытный любовник. Дыхание фон Вейганда опаляет кожу, губы прижимаются к моей шее, но не целуют. Лишь впитывают теплоту, разжигают возбуждение, наслаждаются нашей маленькой игрой. Его пальцы ловко справляются с потайными застежками. Чем плотнее облегает ткань платья, тем труднее становится себя контролировать. Каждое случайное прикосновение к спине отдается волной голодной дрожи.
