— Ты отказалась, — ровно заявляет фон Вейганд.
— Не совсем, — отрицательно мотаю головой. — Просто я пока не уверена до конца. Надо подумать, оценить ситуацию.
Он отступает назад.
Я поднимаюсь с постели. Делаю шаг. Еще и еще. Я приближаюсь к заветной цели. Хотя ноги подгибаются от волнения.
Закусываю губу.
— Прошу, — настойчиво требую я. — Верни.
— Ты не готова, — бросает коротко.
— Я посмотрю.
Замираю.
В опасной близости.
— Ну пожалуйста, — выдаю настойчиво. — Разок взгляну и тогда решу точно.
— Нечего там смотреть, раз сомневаешься, — нарочито сурово отрезает он.
И это лишь подстегивает.
Вперед.
На лезвие ножа.
— Нужно время, — шепчу я.
— Верно.
— Я не могу решить так сразу.
— Знаю.
— Тогда позволь мне.
Замолкаю.
Остываю.
Изнутри.
Мы обсуждаем здание.
Мы?..
Я протягиваю руку. Я просто хочу забрать у него гипсовый макет. Пристально изучить, исследовать каждую деталь. Я думаю о бизнесе. Исключительно.
Он отступает.
Опять.
Мой черед загонять в угол. Прижимать к стене. Брать реванш. Пусть даже противник играет в поддавки. Пусть скрывает свою реальную силу.
— Отдай, — требую я.
— Возьми.
Поднимает руку, в которой зажата фигурка, над головой. Смеется. По-мальчишески, добро и открыто. Без намека на угрозу. Просто забавляется.
— Так нечестно, — хмурюсь.
— Неужели? — в темных глазах искрится веселье.
И на краткий миг я верю.
Что сумею победить.
Верю искренне.
Я забываю обо всех доводах разума. О тревожных инстинктах. О жутких образах, терзающих память.
Я бросаюсь к нему. Прижимаюсь всем телом, будто хочу вновь спаять нас воедино. Будто надеюсь на чудо.
Я пытаюсь отобрать статуэтку. Тянусь. Встаю на носочки. Едва достаю до мощной груди. Цепляюсь за широкие плечи, изо всех сил пробую ухватить желанный приз.
Ничего не меняется. Никогда. Не умею делать правильные выводы.
— Ты сам сказал, — выдыхаю. — Это подарок.
Он молчит.
Просто дышит.
Тяжело.
— Алекс, — шепчу я.
Сжимаю фигурку в руках.
Ловлю его взгляд.
Обмираю.
— Нет, — бормочу чуть слышно. — Нет, нет.
Отступаю.
Отшатываюсь назад.
Только поздно.
Игра заканчивается.
В мгновение ока.
Гипсовое изваяние выскальзывает из моих враз ослабевших пальцев. Падает на пол, раскалывается на части, разбивается. Обращается в пыль.
Я содрогаюсь. Сгораю в глазах дикого зверя. Дотла. Я открываю рот. Но закричать не удается. Вопль забивается. Глубоко в горле.
Боже мой. Прошу, пожалуйста. Господи.
Он хватает меня. Заваливает на кровать. Грубо. Резко. Единственным движением. Жестко вдавливает в смятые простыни. Раздвигает мои бедра. Толчком.
Треск ткани. Рубашка разорвана надвое. Горячее дыхание опаляет обнаженную плоть. А под взмокшей кожей бьется чистый лед. Ужас затапливает сознание, заполняет до краев, оплетает тело колючей проволокой.
Я должна остановить это.
Должна.
Я…
Разве можно обуздать удар грома?
Крупные ладони накрывают мою грудь. Сжимают. Сминают. Ощущение будто по ребрам ударяют молотом. Мерзкий хруст костей заставляет оглохнуть.
Глаза распахнуты.
Настежь.
Я возвращаюсь в свой персональный ад.
Слезы стынут. Замерзает кровь. Леденеют жилы. Сердце больше не качает жизнь. Вены жалит иней.
Я двигаю губами. Напрасно. Из горла не вырывается ни единого звука. Я погружаюсь во тьму. Наяву.
Он рвет меня на куски.
Даже не проникая.
Я чувствую.
Огромный.
Пульсирующий.
Раскаленный.
Он меня терзает.
Боль пронизывает тело.
Вгрызается клыками в податливую плоть. Пожирает. Впивается, вырывая сочный кусок мяса, пропускает сквозь железные жернова.
Все повторяется.
По кругу.
Опять.
Я задыхаюсь.
Кричу.
Точнее — пытаюсь.
Отчаянно.
А тело выгибается. Невольно. Подается. Моментально покоряется хищным желаниям своего господина. Отдается власти законного хозяина целиком и полностью.
Разум в огне.
А ты обещал.
Ты слово давал.
Ты…
Нет, нет, нет.
Все обрывается так же резко, как и началось. Зверь лязгает зубами, практически смыкает челюсти на моей глотке. Но кто-то дергает за поводок, заталкивает голодного монстра в клетку, загоняет обратно за решетку.
Фон Вейганд отпускает меня.
Быстро. В момент. Будто ничего и не было. Нет контакта. Нет давления. Происшедшее кажется наваждением. Тает точно мираж.
Я дрожу. Сотрясаюсь в немой истерике. Тщетно пробую взять эмоции под контроль. В памяти оживают сцены недавнего прошлого. Одна ярче другой.
Звон цепей. Кадуцей отброшен во тьму. Кровь заливает пол.
Гигантский член входит в горло до упора. Жестко вбивается вглубь, заполняет лоно, достает до самой матки. Сильнее. Еще, еще. Толчок за толчком.
Зверь берет меня. Везде. Во все отверстия. Ставит в нужную позу. Использует по назначению. Грубо. Мощно.
Я его вещь.
Игрушка.
Я ничто.
Пустое место.
Даже хуже.
— Твой запах, — глухо выдает он. — Ты.
Избавляет меня от разорванной рубашки, надевает новую, набрасывает на мои плечи халат, укутывает, обнимает, окутывает теплом.
— Прости, — говорит тихо. — Я виноват.
Боль отступает.
Дрожь отпускает.
— Ты дурманишь меня, — признается хрипло. — Но видишь, я могу себя сдержать. Я не нарушу черту.
