И глядя на это все, в голову полезли разные мысли. Когда-то у Даны самой была большущая морозилка, в которой она держала мясо и на зиму — мороженые ягоды и грибы, вареники с клубникой и с вишней…
Ностальгическое чувство, тоска по тому, что уже не вернуть. Она невольно замерла, проведя рукой по лбу, вспоминая свою уютную квартиру. Потом встряхнулась и стала быстро готовить ленивый супчик, который ее научили варить девчонки в студенческом общежитии.
На литр воды горсть любых макаронных изделий. Немного масла туда, посолить поперчить. А уж если добавить лаврушку и щепотку сушеной зелени — вообще шик. И варить всего каких-то десять-пятнадцать минут.
Максим пришел как раз, когда она разливала суп по тарелкам. Оглядел все, выложенное на барной стойке, одобрительно крякнул и принялся за еду.
А она следила исподтишка как мужчина ест, и отрешенно думала о том, что все познается в сравнении. Раньше, в своей прошлой жизни, Дана была уверена, что женщина ни от кого не должна зависеть. Она сама зарабатывала, сама вела свои дела, добивалась, строила карьеру. Даже ребенка она родила себе сама. Участие мужского пола тут было минимальным.
Стереотипы прошлого просто рухнули и разбились о жизнь.
И теперь она зависела от этого мужчины целиком и полностью. Но это не было унизительно, это было… Наверное, нереально.
Иное объяснение не приходило в голову. Как будто она оторвалась от жизни и ее куда-то несет потоком. И все будет хорошо, потому что он рядом. Большой, сильный и надежный. Куда вынесет, что останется у нее потом, когда все закончится? Это были слишком сложные вопросы.
Сейчас Дана просто сосредоточилась на сыне. На том, что Максим обещал. А если он обещал, значит, она сможет увидеть своего мальчика.
Но как? Она ведь понимала, что сделать это будет очень сложно. Тревога и радость накатывали волнами. Проще было, когда она считала, что обречена. Но, оказывается, ей не надо умирать. Это сразу изменило все.
— Очень вкусно, спасибо.
Дана вздрогнула.
— А… на здоровье, — пробормотала, отводя глаза.
Понимая, что задумалась, а он давно уже смотрит на нее и странно хмурится. Удивительно, как быстро повисла между ними душной волной неловкость.
Она уже хотела подскочить и начать мыть посуду, лишь бы он дурацкого волнения на ее лице не видел, но тут мужчина сам встал из-за стола.
Забрал у нее тарелки и унес в мойку.
— Я помою, — начала было она.
А он проговорил, как отрезал:
— Ты готовила.
Еще добавил, видя, что она стоит в нерешительности:
— Там вода согрелась, иди мойся, потом ложись спать. Хочешь, здесь на диване, хочешь — вон, вторая дверь по коридору. Там тоже есть спальное место. Плед, подушка. белье — все в диване внутри. Белье вроде должно быть свежее, может, я спал разок, не больше, но другое искать сейчас просто не получится.
Ей и не нужно было другое. Наоборот.
— А ты? — спросила она, чувствуя, что начинает краснеть.
Мужчина сухо ответил:
— Мне надо поработать.
* * *
Может быть, он был излишне сух, но уж как вышло.
Просто, когда она сидела вот так, напротив, он слишком сильно на нее реагировал. В какой-то момент, когда «младший друг» чуть не стукнул его по лбу, Максим понял, что гонит коней. А он не хотел так. Это было бы неправильно — воспользоваться тем, что женщина полностью от него зависит.
Максим вернулся в серверную. Притворил за собой дверь, чтобы не слышать, как журчит вода в душе и строить никаких предположений о том, «как оно могло бы быть, если бы». Приказал себе остыть и уселся за стол.
А тут, пока его не было, ситуация изменилась. от Фила пришел целый блок информации с припиской:
«То, что не успел досмотреть».
Он стал загружать, и застыл, вперившись в экран.
глава 35
Это был еще тот блок, который он начал просматривать у Фила в его берлоге. Тогда у него не хватило времени, зато сейчас его было предостаточно. Окна грузились одно за другим, он считывал, пробегая взглядом информацию.
Все немного замыливалось перед глазами. Наверное, потому что он не задавался целью освоить сейчас все. Это было невозможно, слишком большой объем. Вострову нужно было не это.
Уложить все, связать воедино. Как только выстроится цепочка, можно будет вычленить слабое звено.
Максим уже более или менее разобрался с тем, как работает система в чистой и условно зараженной (теперь он мог сказать это с уверенностью) зонах. Алгоритм для каждой свой, так же как и структурные особенности. Если сравнить для удобства с каким-то из привычных образов, в его личном представлении все это напоминало дерево.
Вершки в чистой зоне, корешки в «зараженной», в центре — точка роста. Корни были в зонах особого режима, оттуда поступало ценное «сырье». А вот реализовывалось оно уже в чистых зонах. Именно там были организованы секретные производства с применением самых современных технологий.
Конечный итог? Всегда деньги. Выгода. Крутейший бизнес.
Итак. Кровь на одном конце цепочки, готовый продукт на другом. Он мог предположить, что находится посередине. Но слишком много белых пятен. Вопросы. И первый — как осуществляется доставка сырья из зоны особого режима в чистую зону? Как, если все зоны особого режима обложены плотнейшими кордонами?
Напрашивалась единственная мысль — лазейки, коридоры. Востров думал об этом. И тут, если уж в этом направлении мыслить, логичнее всего было бы предположить, что коридоры контролируют боевики. Он все-таки не зря был опером, последние несколько лет вся его жизнь проходила в рейдах. Ничего подобного боевики не контролировали, все их действия были заточены на другое. Отвлечение внимания. А весь этот поток шел «поверх голов». И никаких зацепок, потому что не было концов.
Система работала четко.
Однако, Максим мог предположить, что некие сведения все-таки просочились, и делом занялась верхушка властных структур. С какой целью? Это был очень хороший вопрос, на который у него не было четкого ответа. И от этого делалось страшно.
Но, как бы то ни было, в настоящий момент переломить ситуацию способны только властные структуры. А то, что Пашнин втравил его в это дело, косвенно подтверждало предположение.
Вот тут-то и всплывало то самое разрешение.
Дана. Сведения, которые он получил от нее. Непонятные технологии. Цепь случайностей. Хотя, конечно, тут Востров больше склонен был поверить в мистику.
Все понемногу обретало смысл.
* * *
Окон с информацией было много, он перелопачивал их, отсеивая все и помечая для себя лишь отдельные слова, картинки, предложения. Несколько раз взгляд цеплялся за странное название проекта «Обращающийся меч».
