– Шлюха из Вассара с гнусавым голосом?
– Точно, – ответил Тад. Хотя он сильно сомневался будет ли
теперь Дарлу Гейтс огорчать ее нос и вообще что-либо в этой жизни. Он
чувствовал полное истощение.
– Я передам это имя в полицейское управление Нью-Йорка. Как
вы себя чувствуете, Тад?
– Я в порядке.
– А Лиз?
– Не будем рассусоливать, как будто сейчас мы в спальне,
о'кей? Вы слышали, что я сказал? Это был он. Неважно, что он говорил, это был
он.
– Ладно... но почему бы нам не дождаться результатов телефонной
пеленгации?
Что-то в голосе шерифа было ранее незнакомо Таду. Не то
полное недоверие, которое Пэнборн проявил, когда впервые осознал, что Бомонты
говорят ему о Джордже Старке как о реальном человеке, но явное замешательство
слышалось сейчас в этом голосе. В нем также явно проскальзывала надежда, что
Таду могло бы уже давно прийти в голову пожалеть себя самого, не говоря уж об
окружающих. Замешательство в голосе Алана Пэнборна было того рода, которое
испытывает и невольно проявляет в разговоре любой нормальный человек,
столкнувшийся с кем-то обезумевшим, или слишком тупым, или просто со слишком
самоуверенным человеком, чтобы самому ощутить свои недостатки и неприятные
манеры поведения. Тад почувствовал, что ему не стоит ни на чем настаивать.
– О'кей, подождем и посмотрим, – согласился Тад. – А пока мы
будем этим заниматься, я надеюсь, что вы будете продвигаться вперед. И, может
быть, переговорите с моим врачом.
Пэнборн отвечал что-то насчет еще одного телефонного звонка
до визита к доктору, но Тада это почему-то уже перестало заботить. Снова дал
знать о себе желудок, который был готов превратиться в действующий вулкан.
Лисица Джордж, – подумал Тад. – Они думают, что видят его насквозь. Джордж
хочет, чтобы они так думали. А сам будет наблюдать за тем, как они
рассматривают и так и сяк этого самого Джорджа Старка. А когда они уберутся
подальше, достаточно далеко, хитрый старый Джордж прибудет к Таду в своем
черном «Торнадо». И что я смогу сделать, чтобы остановить его?"
Он не знал.
Он повесил трубку, оборвав голос шерифа, и пошел наверх
помогать Лиз менять белье и одежду близнецам.
И Тад продолжал думать, какие чувства и ощущения будет
испытывать кто-то, переместившийся по телефонной линии в сельский район
западного Массачусетса, заманенный в ловушку в темноте Старый Лис Джорджем
Старком. Это будет похоже на Эндсвилл.
Через десять минут телефон зазвонил снова. На втором звонке
Вэс снял трубку и позвал Тада. Тот спустился к телефону.
– А где агенты ФБР? – спросил Тад Вэса.
Какой-то момент Тад в самом деле ожидал созвучного своим
мыслям ответа Вэса, что-нибудь в таком роде: «Агенты ФБР? Я не видел никаких
агентов!»
– Они? Они ушли. – Вэс выразительно пожал плечами, как будто
удивляясь Таду, что тот мог ожидать от агентов чего-нибудь другого. – У них же
полным-полно компьютеров, и если кто-то из них не балуется с компьютерами, то
кто-то другой может заинтересоваться, куда же уходит компьютерное время, а это
может привести к урезыванию ассигнований на их контору или чему-нибудь другому.
– Но они что-нибудь делают вообще?
– Нет, – просто ответил Вэс. – Не могут сделать ничего в
случаях наподобие данного. Или, если и делают, то мне никогда не приходилось
этого наблюдать. Они запихнут всю свою информацию в какой-нибудь компьютер. И
все кончится на этом, как я уже говорил.
– Понимаю.
Вэс взглянул на свои часы.
– Мы с Дэйвом тоже должны выкатываться. Оборудование будет
действовать само по себе. Вам даже не придет счет.
– Хорошо, – сказал Тад, направляясь к телефону. – И спасибо.
– Какие же тут проблемы, мистер Бомонт?
Тад обернулся.
– Если бы я стал читать ваши книги, что бы вы мне
посоветовали лучше взять: из написанных под вашим собственным именем или под
псевдонимом того парня?
– Книгу того парня, – ответил Тад, снимая трубку. – Больше
действия.
Вэс кивнул, козырнул и вышел.
– Хэллоу? – сказал Тад. Он чувствовал себя так, словно этот
телефон закрепили у него на голове, чтобы экономить время и причинять всем
поменьше хлопот и беспокойств. И, разумеется, с подключенным магнитофоном и
пеленгатором абонентов. Это оборудование отлично разместится у него на спине.
– Хэллоу, Тад. Это Алан. Я все еще в полицейском управлении.
Послушайте, новости по пеленгации малоутешительны. Ваш дружок позвонил из
телефонной будки у станции Пенн.
Тад вспомнил, что говорил ему другой телефонщик, Дэйв, по
поводу установки электронного оборудования, чтобы в итоге выяснить, что
негодяй-преступник имел глупость позвонить из какого-то торгового центра, а не
из собственной квартиры.
– Вы удивлены?
– Нет. Разочарован, но не удивлен. Мы надеемся выйти на след
и верим в то, что рано или поздно мы все равно натолкнемся на него. Мне бы
хотелось заехать к вам сегодня вечером. Можно?
– О'кей, – сказал Тад, – почему же нет? Если нам станет
скучно, мы сыграем партию в бридж.
– Мы надеемся получить этим вечером голосовые отпечатки.
– Но ведь у вас уже есть магнитофонная запись его голоса. А
это что такое?
– Не запись. Отпечатки.
– Я не...
– Голосовые отпечатки – это компьютерное графическое
изображение, которое в точности отражает голосовые качества того или иного
индивидуума, – сказал Пэнборн. – Это никак не связано с речью, то есть нас
здесь не интересуют акценты, ударения, произношение и тому подобное. То, что
синтезирует компьютер – это абсолютная высота тона и сам этот тон – то, что
эксперты называют головным голосом – плюс тембр и резонанс, который именуют
грудным голосом. Эти своего рода голосовые отпечатки аналогичны
дактилоскопическим в том смысле, что в мире не существует двух абсолютно
идентичных. Мне сказали, что даже у близнецов намного больше различий в их
голосовых отпечатках, чем в их же дактилоскопических.
Он сделал паузу.
– Мы послали чрезвычайно высококачественную копию
магнитофонной записи в ФОЛЕ в Вашингтон. Мы хотим сопоставить ваши и его
голосовые отпечатки. Парии в здешнем управлении очень хотели бы объяснить мне,
что я чуть-чуть тронулся. Я это увидел на их лицах, но после этой истории с
дактилоскопическими отпечатками и вашим алиби никто из них не решился прямо
встать и высказать мне все, что он думает по поводу моей просьбы.
