Продолжая удерживать Катину руку, он подцепил пальцем ленты на её шее, вытащил — кольцо и кубик-духи. Кольцо рассматривал не прикасаясь, но долго, опять поводил палочкой.
— Почему айя Саверин неподобающе одета? Почему без охраны?
— Потому что я могу одеваться как хочу и решать, нужна ли мне охрана.
— Очень глупо. Только себя подвела. Да и нас тоже. Ну что поделать, напросилась, — он махнул рукой, и помощник убрал палку.
Без этой рогатки вокруг шеи Катя сразу почувствовала себя лучше.
— Кто из Саверинов твой муж? — продолжал расспрашивать старик.
— Данир Саверин, хозяин Манша, — Катя решила, что скрывать уже нечего.
— А, понятно, — кивнул кури. — Полудохлый волк. Его уже давно никто не берет в расчет, волчица. Он не жилец. Думала, что мы не знаем про дела в Веллекалене?
— Он пока жив. Уверяю тебя.
— Пока жив. Ненадолго. Надеюсь, это не умаляет твоей цены, волчица. Много лет продаю зверей, но такой дорогой товар мне пока не попадался… — он засмеялся.
— Ну какие же мы звери, мы все тут человечнее вас, — заметила Катя. — По крайней мере людей не ловим и не продаем. В Веллекалене нет рабов. А ты твердишь, что мы звери. Ничего не перепутал?
— Не будь ты Саверин, тебе бы живо укоротили язык, — ласково сказал старик и показал пальцем на Кайю, — вон, смотри. Хорошая, умная волчица. Ты тоже не зарывайся. Эй, Корис! — громко позвал он.
В дверь протиснулся кури с рукой на перевязи.
— Волчица не опасна, если обращаться с ней бережно, — менторским тоном заявил старик. — В ошейнике нельзя магичить, не выдумывай. Но её защита необычная, может ударить. Радуйся, что ты на неё руку поднял, а не что другое.
Тот кури, который вроде присматривал за Кайей, а на самом деле глаз не спускал со старика и Кати, захохотал.
— Так что, её волк тоже с ней — не того? — пробурчал «настоящий мужчина».
— А её волк секрет знает, тебе, в силу твоей дурости, недоступный, — пояснил старик. — Но ласково её потрогать можешь. Ну-ка попробуй. Стой спокойно, волчица! — прикрикнул он на Катю.
И помощник уже без команды «пристегнул» Катину шею рогаткой к решетке.
— Погладь её, — приказал старик. — Ну, смелее!
«Настоящий» нехотя, мелкими шажками приблизился, протянул здоровую руку и провёл двумя пальцами по плечу Кати. А её охватила бешеная злость. Экспериментируем со зверушками, да? Приручаем?! Погладить?!
Кури вскрикнул, и вторая его рука тоже безвольно повисла. Он взвыл.
— Надо же, — сказал старик. — Ладно, не трогай её больше. И ничего на ней не трогайте, ни единой нитки, ясно, придурки?
И вся четвёрка быстро ретировалась из клетки, даже лампу забыли. Катя удивилась, когда дверь приоткрылась и им кинули флягу с водой — всё же забота, несмотря ни на что. Камень на колечке показал, что яда нет. Хорошо.
Она переодела кольцо на руку, развязала тюк с одеялами, одно тут же отдала Кайе — у той одеяло было слишком уж драным и грязным. Из двух устроила постель для Гетальды и Миха, они перебрались туда оба, не просыпаясь, Гетальда только бормотала что-то. Одно одеяло осталось и тоже пошло на постель — Катя собиралась спать тут же. И кто знает, как отнесётся друг к другу эта парочка, когда пробудится? Тут всё может быть, Мих воспитан правильно, то есть как типичный волк.
Кайя прижала к себе одеяло и начала хохотать, вытирая слезы.
— Значит, я попала в клетку вместе с айей Саверин?! Надо же! И не так обидно стало! И эта тварь осталась без обеих рук — вот счастье! Твари, твари… Они сполна отдадут нам долг, сполна, когда-нибудь…
У неё была истерика. Катя села рядом, обняла, стала гладить по голове. Кайя затихла.
Ну да. Они тут все в одной клетке.
— Сполна — это как? — спросила она. — Как можно отдать такой долг?
Просто так спросила.
— За каждого волка семерых из семьи кури продать в рабство, не считая их самих.
— Ну что ты, — Катя даже засмеялась, как ни дико было сейчас смеяться. — Так тоже нельзя.
— Почему?! — поразилась Кайя. — Иначе нельзя! Только так! Такие долги семикратно отдают, чтобы их можно было простить!
И теперь Катя невольно вздрогнула. Долг. Семикратно.
— Слушай-ка, Кайя, — она тряхнула волчицу за плечи. — Я действительно чужеземка, обычаев не знаю. Вот смотри, если твой брат нечаянно убил девушку, что он должен? Как искупить? Что сделать семикратно? Это к богине надо обращаться, да?..
Простого ответа быть не могло, конечно. Айя Лидия наверняка неплохо знала обычаи, а вот не догадалась…
Кайя моргала, удивлённая таким переходом.
— Что ты. Мой брат не мог!
— Не мог, — согласилась Катя. — Но ты все равно представь. Как будто он не хотел. Случайно как-нибудь, понимаешь?
— Великая Мать защищает. Нельзя представлять про брата, это зло. Но ты про мужа спрашиваешь? Он ничего не должен. Наоборот, девушка опозорила свой род.
— Ну представь про кого угодно, — вздохнула Катя. — Пусть мой муж. Он не убивал. Но если бы… как это искупать? У нас в тюрьму сажают, например. Непредумышленное убийство.
— Глупо! Если он не хотел и вообще не виноват. А семье толку от этой тюрьмы? — наконец включилась в обсуждение волчица. — С семьей договариваются, чем возместить. Тут уж как договорятся. Лучше без суда. Можно, конечно, и суда Матери просить, но это редко бывает! Не все решаются. На таком суде не только ответчик пострадать может. И хоть одну дочь надо в тот род в жёны отдать.
Катя сразу пожалела ту несчастную, которой придется расплачиваться ни за что ни про что.
— И приданое дать сестрам убитой, — продолжала Кайя. — Хотя бы одной сестре. Если по-хорошему договориться, может и недорого выйти.
Вдруг где-то вдалеке завыл волк — песня, такая уже привычная для Кати. И почти сразу её подхватили, несколько волков разом, в другой стороне. Кайя встрепенулась, и сразу закрыла лицо руками. Мих заворочался и сел, но глаз не открыл и тут же упал опять.
— Дикие братья. Лесные волки, — прошептала Кайя, когда вой смолк. — Охоту собирают. И прошлую ночь тоже. Мы проехали через земли нескольких стай. Хотела позвать, но не могу, не получается, — она потянула за свой ошейник. — Да и они не позволят. Кури. Они нас спрятали. Магией. И везут к порталу, наверное. Так они и скачут, от портала к порталу.
— А двуликих здесь точно нет? — спросила Катя.
Видимо, глупость спросила, потому что Кайя уставилась на неё в изумлении.
— Если бы тут были двуликие, разве осмелились бы кури везти нас тут в телеге? Но лесные могут передать весть. С ними можно жить некоторое время, в любом лике. С ними не страшно. Можно спастись…
