— В общих чертах, но хотел бы услышать твою версию, — разговаривая с ней, я взял из бардачка влажные салфетки и пакет, чтобы собрать белье — не люблю, когда другие оставляют мусор после себя, и сам этого не делаю. Повернулся к Юле и собрался привести её в порядок…
— Марат, — взвилась она, хватая меня за руку.
— Юль, вот ты что такая дёрганная? Дай своему мужчине за тобой поухаживать.
— Я и сама в состоянии это сделать, — покраснев, ответила она.
— Скромность, конечно, положительное качество, но ты должна понять, межу мужем и женой не должно быть границ. Стесняться прекращай, кажется, за эти два дня я там всё прекрасно рассмотрел, — поддел я её немного.
— Позволь не согласиться, — строго начала она, — должна же быть у женщины хоть какая-то тайна!
— Мне кажется, с тайнами у нас перебор, пора учиться доверять друг другу, и начнём мы с этого. Но я обещаю, смотреть не буду, — Русалка закатила глаза к небу, обречённо вздохнула, и я быстро привёл её в порядок. — Меня не хочешь? — решил подколоть её.
— Извини, но нет, — всё ещё краснея, ответила она и вновь подняла лицо к небу. Я быстро привёл себя в порядок, проверил её внешний вид, взял за талию и усадил в машину. Снял туфлю с её ноги, чтобы с каблука землю отчистить.
— Марат, давай я сама, и вообще, мы на работу опоздаем!
— У моей русалки проблемы, и пока мы их не решим, всё остальное подождёт.
— Да нет у меня проблем! — вспылила она.
— Угу, я заметил, — надевая на нее отчищенную туфлю, ответил я и, снимая следующую, продолжил допрос, — так что же всё-таки произошло?
— Всё нормально, — начла она, но посмотрев мне в глаза, сдалась, — просто… — тяжело вздохнув, замолчала, а потом выпалила на одном дыхании, — не хочу заново проходить то, что было, и что-то мне подсказывает, Катя не упустит шанса навредить мне. Сейчас начнёт сплетни распускать и …
— Юль, послушай меня, — беря её ногу в руку, начал я, — ты — жена хозяина этой компании, а значит всё, что принадлежит мне — твоё. — Она хотела возразить, но я остановил её жестом руки, продолжил. — Эта тварь всего лишь наёмный работник, так что не тебе бояться нужно этой встречи, а ей.
— Не буду я её унижать, если ты на это намекаешь, это не по мне, — начала она.
— А унижать и не нужно, но и позволять об себя ноги вытирать тоже нельзя. Тем более ты не одна, я с тобой, и не позволю тебя обидеть. Тебе нужно победить свой страх. Ты, понимаешь, о чём я?
— А если у нас с тобой будет в это время разногласия, тогда что?
— Даже если мы и будем в состоянии войны, это только между нами — как поругаемся, так и помиримся. Уверен, между нами ещё будут стычки, пока у нас своего рода притирка, и таких моментов не избежать, мы привыкаем друг к другу. Но ты должна знать, в любом случае я не позволю тебя никому обижать.
— А сам?
— Юль, специально не буду, а если и получится, то обещаю — лично излечу душевную рану.
— Лучше бы ты её не наносил.
— Я постараюсь, но и ты, прошу, не провоцируй меня. Пойми, мне тоже нелегко ломать себя, но я стараюсь… ради тебя и Алисы.
— А при чём тут моя дочь? — впилась она в меня настороженным взглядом. Так и хотел ей ответить «наша», но промолчал — рано ещё.
— При том, что девочка должна жить в спокойной обстановке, и наши трения ей видеть не желательно. Так что давай попробуем наладить отношения.
— Хорошо, — коротко кивнула она, но видно было, моё объяснение её не успокоило.
И всё-таки эту проблему нужно решать в ближайшее время. И ещё вопрос — почему Юля до сих пор делает вид, что между нами ничего не было?
Глава 18
— Юль, может, всё-таки поделишься, что тебе сделала эта тварь, кроме того, что избавила от мерзавца? — перешёл он к допросу, стоило нам выехать на трассу.
Вот как он не поймёт, что говорить посторонним о своих ошибках, и что тебя унижали, нет никакого желания. Стыдно.
— Давай оставим эту тему.
— На твоём месте я бы наоборот рассказал всё, возможно, легче стало бы.
Ты, не на моём месте!
— Вы никак на новую специальность замахнулись — психолога. Я как-то не горю желанием быть подопытным кроликом психолога-недоучки, — не удержалась я от язвительного комментария.
Достал.
— Ну ты и язва, Юля, — строго посмотрел на меня Марат.
— Отчего же сразу «язва», вполне адекватное поведение на твой допрос. А если доходчивее, то отвечу словами из песни В.С. Высоцкого: «Я не люблю, когда мне лезут в душу, тем более, когда в неё плюют».
— Я не плевал тебе в душу, — уже начиная злиться, ответил он.
— Это точно, при первой нашей встрече в кабинете Аверина ты меня сразу решил с грязью смешать, — усмехнулась я, — наверное, надеясь, что я от такого «шикарного» ухаживания воспылаю к тебе неземными чувствами? Кинусь на шею с криками «я вся ваша, господин, продолжайте в том же духе, и моя любовь не угаснет никогда! Я, знаете ли, обожаю, когда меня оскорбляют».
— Юля, не утрируй, у меня были веские причины так поступить.
— Нет такой причины, чтобы так разговаривать с женщиной, тем более с которой собираешься строить отношения, — понятия не имею, почему решила высказаться, может, просто, в себе носить обиду не хотела, она была для меня тяжёлой ношей.
— Прости, если сделал больно, — напряжённо смотря на дорогу, ответил он.
Было видно, что эти слова дались ему нелегко.
И всё? Прости? Хотя, что я от него хотела? Не будет же он посыпать голову пеплом, это не по-мужски. Как же хочется двинуть скалкой по голове гордого джигита в воспитательных целях.
— Одного «прости» недостаточно, — начала я, но он меня перебил.
— Допустим. Что ты хочешь от меня? — полоснул пронзительным взглядом.
Зря стараешься, теперь на меня такой взгляд не действует.
— Я хочу, — сделала паузу, строго посмотрела на него, продолжила, — чтобы ты больше меня не унижал и учитывал моё мнение. Надеюсь, тебе это по силам?
— Хорошо, — я даже удивилась, что он сразу уступил, но когда услышала продолжение, поняла, что одной скалкой тут не обойдёшься, нужна чугунная сковородка, — я постараюсь относиться к тебе с уважением, а если твое мнение не будет расходиться с моим, буду его учитывать.
Охренеть, вот это уступки!
— И всё же я настаиваю, чтобы моё мнение учитывалось, даже если оно не совпадает с твоим.
Он резко затормозил и остановился у обочины. М-да, такими темпами мы на работу в лучшем случае к обеду приедем. Одно радует, в лес не свернул, значит, будем просто разговаривать.
