— Рад, что ты пришла в норму, но от брома я всё-таки откажусь, нам с тобой ещё детей рожать.
— Если ты не знаешь — детей рожают женщины, а мужчины только учувствуют в зачатии. Тебе что, Алисы мало? — поинтересовалась я и стала запивать таблетку водой.
— Возможно, ты и права насчёт первого, но вот мужчина ещё учувствует и в воспитании. И да, мне одного ребёнка мало, хочу минимум четверых.
Я поперхнулась.
— Однако… Какие у тебя грандиозные планы, я бы даже сказала невыполнимые, — слегка севшим голосом пробормотала я.
— Юль, ты чего? Подумаешь, только четверых хочу… пока. И вообще, тебе же рожать придётся всего-то троих. — Ты посмотри на него! «Невыполнимые» пропустил мимо ушей. Зараза!
— Всего? Пока? — в упор смотря на ненормального, переспросила я. А то мало ли, может, у меня слуховые галлюцинации.
— Да, — невозмутимо ответил он.
Всё, я впала в ярость. Мало того что из-за последних новостей чуть умом не тронулась, так он меня решил добить новой. Схватила его за гудки и, шипя, словно змея, произнесла:
— Слышь, ты, отец «многодетный», сам рожай, а меня в это не впутывай! Я хоть детей и люблю, но ты хоть представление имеешь, как больно рожать?!
— Юль, я бы родил, но природой не дано, а насчёт боли — я договорюсь насчёт обезболивающего. — И смотрит так по-доброму. Сволочь!
— Марат, а мама тебе в детстве не роняла? — очередной раз усомнилась в его умственных способностях. Прекратила его трясти, так как результата никакого. Непробиваемый тип.
— Юль, ну вот что ты так завелась? — не понимал он моей паники.
А волноваться мне было о чём: Алису рожала тяжело, думала, умру. Это потом мне объяснили, что я отношусь к людям с низким болевым порогом.
— Э нет, я ещё не завелась, и когда это случится, ты почувствуешь разницу! — продолжала я шипеть.
— Юль, да не бойся ты, я с тобой буду… — начал он.
— Да на кой ты мне там сдался?!
— Буду тебя поддерживать, — не унимался он.
— А не боишься, что я от переизбытка чувств вырву тебе детородный орган с корнем? Хотя, может, сейчас это сделать? — посмотрела на него кровожадно так. Молчал, хмурил брови, — Ну, чтобы оплодотворить не смог, — уточнила для особо тупых.
— Юля, не нарывайся.
— Опять угрожаешь?
— Нет, предупреждаю, — строго произнёс он, а затем так ехидненько, — ты не заметила, что мы плавно перешли к обсуждению будущих родов?
— Господи, за что?! — взмолилась я, подняв очи к потолку. Спорить с ним никаких сил уже не было, он любой разговор перевернёт в свою пользу.
— Юля, ты не волнуйся, может, ты уже беременна?
— Чего? — я впилась возмущённым взглядом в Марата.
— Я говорю, дочка же с первого раза получилась, может, ты уже носишь под сердцем нашего второго ребёнка?
Ага, держи карман шире! Я противозачаточные принимаю, после нашей первой встречи прикупила. Смотрела на него и понимала — узнает, и небо в алмазах мне покажется детской забавой. Да и таблетки он может обнаружить, придётся укол тайком сделать, рожать я точно не буду. Ему нужно, пусть сам и делает это, глядишь, пополнит наш бюджет премией Чарли Чаплина. А что, один миллион американских долларов нам не помешает. Блин, опять бредовые идеи лезут в голову!
— Ты ошибаешься, — решила не врать хоть в этом.
— С чего такая уверенность? — с прищуром посмотрев на меня, поинтересовался он.
— Чувствую. Я когда беременная, капризная ужасно, — вот тут соврала — нормальная я, да и не до капризов было тогда.
— То есть ты хочешь сказать, что сейчас ты сама покладистость? — продолжая сканировать меня взглядом, удивлённо произнёс он.
— Ну да, я сейчас мягкая и пушистая, а вот как забеременею, то всё — гаси свечи. Или ты думаешь, мой бывший так спешно меня покинул и попросил защиты у моей подруги просто так? — не сдержалась я от сарказма.
— Сделаем вид, что я тебе поверил. Вернемся к разговору, которому мы так и не приступили, из-за небольшого разногласия, которое мы уладили. Мы же пришли к соглашению? — он смотрел так проникновенно, а у самого руки уже на моих бедрах.
Зараза! Вот почему он такой соблазнительный и красивый тип, а? Смотришь на него, и мысли уже далеко не целомудренные. А собственно, чего я стесняюсь? Мне, как стороне пострадавшей, можно немного расслабиться.
— Ладно, давай, но вначале требую демонстрации.
— Чего? — немного растерялся он.
— Как чего? Первого нашего секса, хочу знать, как у нас всё происходило, а то как-то тоскливо, что ничего не помню, — шмыгнула носом до полноты трагического образа. Марат завис, смотрел как-то настороженно. Блин, придётся всё брать в свои руки. — Так как я тебя там совращала? — потянулась к галстуку, чтобы развязать.
— Юль, ты сейчас серьёзно или опять прикалываешься? — не поверил он в мой сексуальный порыв.
— Серьёзней не бывает. Или мне язвить начать, чтобы ты зашевелился в нужном направлении?
Он перехватил мою руку и наклонялся к моему лицу, не отрывая обжигающего взгляда.
— Женщина, — чуть касаясь моих губ, начал он, — запомни: в нашей семье я первая скрипка, и в постели тоже.
— Не слышу звучание твоих струн, или со смычком проблема? — немного зло парировала в ответ: его «женщина и я главный» разозлило.
— Так мой орган ещё никогда не называли. Ну, раз я смычок, так и быть — ты скрипка. Ты же догадываешься, что без меня, русалка моя, звучать всё равно не будешь. Так что, как ни крути, всё равно выходит — я главный, — хохотнул он, и я услышала звук рвущийся ткани. Блин, опять нижнее бельё пострадало! Да что же это такое!
— Не надевай его дома, когда мы одни, я, знаешь ли, обожаю музицировать, особенно на таком прекрасном инструменте. Я готов часами наслаждаться звуками, которые ты издаёшь…
Ты посмотри на него, он ещё и романтик, ишь как загнул…
— Ты собираешься мне показывать, как у нас было в первый раз, или так и будешь демагогию разводить? — решила я его остановить — мне сейчас хотелось забыться, а не разговаривать.
