— Ты самая большая моя неприятность!
— Позже поговорим, — сказал, как отрезал.
— Люда, может, не стоит после командировки перебираться к нему? То, что Тимур тебя доставать будет — это ещё под вопросом, а вот что ты потеряешь кучу нервных клеток, живя с этим — факт, — высказала Соня своё мнение.
— Солнышко, мне кажется, ты не ту специальность выбрала. Тебе бы на лесопилке пилой работать, — заступился за друга Кирилл.
Во дурак!
— Ну, раз я такая пила, что ты мне прохода не даёшь? Или ты любитель остренького?
— Нет, я любитель сладенького, — ехидненько ответил он и красноречиво прошёлся взглядом по подруге.
— Да? Тогда, выходит, ты ко мне пристал совсем из-за другого: мама сказала — сынок сделал.
Кирилл пошёл пятнами — мама для него больной вопрос. Нет, он не маменькин сынок, но её нападки его порядком достали. И самое противное, что на этот раз их интересы совпали, и теперь попробуй докажи, что Соня — его выбор.
— Солнечная, ты нарываешься… — он что-то хотел ещё сказать, но Артур подал знак, и они, как истинные джентльмены, извинившись, куда-то удалились.
— Что-то я не поняла… А куда табун отмороженных холостяков погарцевал? — удивилась Соня. Мы дружно пожали плечами — сами не в курсе их внезапного ухода. — Сейчас узнаю. — Наша блондинка отправилась к Лизе, переговорив с ней, вернулась чуть ли не окрылённая. — Девочки, они нас вертихвостками называют?
— Да, — слаженно ответили с Людой.
— А раз так, почему бы их не проучить? Впредь будут знать, как бросаться голословными обвинениями.
— Э… — зависла я, понимая, чем мне грозит этот мини-бунт, а с другой стороны, почему бы и не преподать Марату урок? — Я в деле, — согласилась, хотя понимала — последствия меня ждут серьёзные. Но когда это останавливало обиженную женщину? Да никогда!
* * *
Сказать, что наши женщины за последние дни измотали нам нервы — ничего не сказать. Но потакать их дури мы не собирались. После выступления Артура, во время которого они расчувствовались, мы вышли на свежий воздух, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию — военные действия меня уже порядком достали. Но, как назло, нам ум ничего путного не приходило. Приняв решение поговорит позже, мы направились обратно, но, не успев войти, я услышала отборный мат Глеба. Он смотрел вглубь зала, а его глаза наливались кровью. Когда я посмотрел туда же, с трудом удержал звериный рык — моя русалка танцует с одним из гостей, но это можно пережить, она с ним — ФЛИРТУЕТ!
— Я сейчас ему голову оторву! — сделал шаг, но меня остановил Кирилл, и Глеба тоже.
— А ну угомонитесь! Ещё не хватало Артуру свадьбу испортить! — Его слова привели нас в чувства, но ярость и жажда расправы никуда не делись. Видать, наш друг это заметил, посему продолжил: — Да успокойтесь вы! Разве не понятно — девчонки специально нас провоцируют.
— Это ничего не меняет! — проворчал Глеб.
— Я не могу спокойным, когда моя женщина задом крутит перед другим мужчиной и делает это у меня на глазах!
— Марат, а кто сказал, что я спокоен? Отнюдь. Просто я считаю, если сейчас набьём морду мужчинам — будем неправы, девушки сами их провоцируют. Да и выяснять отношения с провокаторшами сейчас глупо, только себя взвинтим и испортим свадьбу другу. Давайте сделаем вид, что ничего не произошло, а вот дома…
Легко сказать, а вот воплотить это в жизнь чрезвычайно сложно, но я сумел побороть свою злость. Юлька у меня дома получит, давно нужно было отлюбить так, чтобы ходить не могла — глядишь, в сторону других бы смотреть перестала. Вот тебя и обратная сторона моей сдержанности. Жалел её, думал, что ей будет сложно выдержать мой темперамент. Всё, хватит, раз хвостом крутит — выдержит.
* * *
Мы ехали домой в полном молчании. Марат был в напряжении, словно натянутая струна, да и я была на взводе. Хотя нет — мне было страшно. Дурой я не была и прекрасно осознавала, что стоит нам переступить порог дома — меня настигнет кара. Это с виду мой на свадьбе был спокоен, улыбался, но в глазах, когда смотрел на меня, полыхало пламя — Марат в ярости и держался из последних сил.
Когда мы приехали, Марат вышел, как истинный джентльмен подал руку, помогая выйти из машины, и, не выпуская её из своей руки, направился к дому. Стоило нам войти, как он резко развернул меня, и я предприняла попытку бегства, но была тут же прижата к стене.
— Не так быстро, беспутная моя, — с рычащими нотками в голосе угрожающе тихо произнёс он.
Вот тут я запаниковала, и не зря — мимолётным движением мой разъярённый мужчина порвал платье, такая же участь постигло нижнее бельё. «Опять!» — мысленно взвыла я и приготовилась к наказанию с сексуальным уклоном. Пусть лучше так, чем вынос мозга, но об этом ему знать не стоит.
— Ни слова, иначе я за себя не ручаюсь! — рыкнул он и пресёк мой бунт, впиваясь в мои губы.
«Кайф!» — мысленно ликовала я, наслаждаясь поцелуем сгораемого страстью со смесью ярости мужчины. Боже… как же я соскучилась по нему. Но из-за вредности не скажу, мы же с ним в контре. А так я якобы подвергаюсь насилию, главное — не закричать раньше времени от удовольствия. Послышался звук молнии, мой резко схватил меня за бёдра, приподнял и одним движение заполнил меня. У меня сердце остановилось от восторга! Всё, конец моей выдержке — я закричала в голос, и Марат словно с катушек слетел — брал меня с остервенением — такого раньше он никогда себе не позволял. Это было сравни помешательству, мир перестал существовать, остались только я и мой мужчина. Я отдавалась без остатка, и безразлично, что это сродни капитуляции. Мне хорошо, и это главное. Он что-то говорил, вбиваясь в меня яростно, но я ничего не слышала — сгорала в пламени его страсти. С каждым движением Марата я думала, что не выдержу, потеряю сознания. Потом словно что-то взорвалось у меня внутри, и я пронзительно закричала и обмякла в руках своего мужчины. Силы покинули, думала, что до утра меня оставят в покое. Но когда Марат перекинул меня через плечо, я пришла в чувство.
— Ты что творишь?!
— Я всего лишь собираюсь выполнить своё обещание, — погладил он меня по голой попе рукой.
— Какое?
— Залюбить тебя так, что ты ходить не сможешь!
