Лесной народ единогласно проголосовал за решение с первыми лучами солнца пойти к ведьмам с дарами и надеждой, что это благотворно повлияет на переговоры.
Глава 26
Стоило только первому лучу солнца коснуться крыши нового жилище ведьм, как к нему стали подтягиваться жители леса. Все они выглядели весьма удручающе. Если ночью следы их всеобщей истерии были не так заметны, то сейчас стали видны все последствия массового безумия — они напоминали шайку бомжей после массовой драки. А по их покрасневшим глазам видно, что держатся на ногах из последних сил, так как всю оставшуюся ночь после экстренного собрания провели в поисках взяток. Одна мудрая змея проспала до утра, совершенно не заморачиваясь этой проблемой.
— Ты чего без подарка? — тут же обратилась к ней кикимора.
— Отчего же без подарка? — хитро посмотрела на неё ядовитая бестия.
— Да? — удивилась она, не наблюдая поблизости презента, гарантировавшего безопасность. — А… где он? — спросила она, продолжая озираться по сторонам.
— Вот тут, — сымитировала бросок, демонстрируя зубы и показав раздвоенный язык.
— Дура! — отскочила от неё скандалистка. — Твоя яд, по-видимому, твои мозги отравил. Ну ничего, ведьмы быстро тебя вразумят! — пригрозив пальцем и сплюнув в сторону опасной гадины, кикимора поспешила затеряться в толпе от греха подальше.
Первыми просекла, что у них гости, новая ячейка общества — Кузьма Петрович и Груня. Они решили быстро разобраться с непрошеными гостями.
— Чё припёрлись в такую рань? — приняла грозный вид Груня, строго смотря на собравшихся. Сама мысленно терялась в догадках, кто их так всех отрихтовал.
— Ты бы гонор убрала, никак новенькая в нашем лесу, — вновь взяла слово неугомонная кикимора.
— Возможно, и новенькая, но это не отменяет того факта, что я тут главная по хозяйству, а вы, негодники, мне всю лужайку истоптали уже! — принялась она сразу устанавливать свои порядки.
Ведь если сразу к порядку не приучишь, то будешь заниматься только устранением бардака. А ей этим занимается некогда, у неё амурные дела в самом разгаре…
— Не серчай, любезнейшая, нам бы ведьм повидать, — миролюбиво начал леший.
— Кто ж в такую рань в гости приходят? Наши благодетельницы ещё… — только она хотела сказать «отдыхать соизволят», как…
— Груня, это что ещё за несанкционированный митинг? — вышла на крыльцо Зинаида в одной сорочке, со всклоченными волосами и опухшим после непродолжительного сна лицом.
После её появления в столь пикантном виде народ нервно ойкнул, и особо слабенькие рухнули на землю, как подкошенные.
— Кузьма Петрович, а чего они ниц падают? Яне царица, чтобы челом бить, — удивлённо поинтересовалась ведьма.
— Дак… это… — развёл он руками и сказал как есть, не жалея самолюбия девы. Умом он понимал, что ей будет обидно узнать, что при созерцании её специфической "красоты" народ лишается чувств, а с другой стороны — врать ведьмам опасно для жизни. — В обморок они грохнулись.
— Да ладно? — нервно хохотнула она. — Хочешь сказать, я настолько ужасно выгляжу? — посмотрела на домовую, ожидая ответа.
— Ты выглядишь согласно обстоятельствам, несколько часов короткого сна никому красоты не прибавляет.
— Ну да, если учесть, что я вчера коляску солёной колбасы в одно рыло умяла, то сегодня явно напоминаю китайского пчеловода, — согласилась ведьма и прошлась оценивающим взглядом по толпе. — Если на то пошло, мне падать в обморок полагается смотря на эту гоп-компанию. Кстати, а чего они избитые, и глаза красные, как у вампиров?
— По какому поводу стихийное собрание? — присоединилась Клавдия, причём уже одетая. Отпечаток подушки на правой щеке не в счёт.
— Мы и пытаемся выяснить, — с завистью посмотрела на подругу.
— Ну, говорите, зачем пришли с первыми лучами солнца? — осматривая разношёрстную братию, строго начала она. Затем чуть слышно: — Это кто их так?
— Без понятия, — пожала плечами Зинаида.
— Мы… это… — начал леший и замялся.
— О, пенёк с глазами, — воскликнула Клавдия, узрев знакомое лицо в толпе. — Давай колись… — Он вздрогнул. — Да это в переносном смысле слова — говори, по какому поводу вы тут собрались?
— Мы взятки принесли, — выпали он с перепугу, не подумав.
— Чего? — ошарашенно переспросили ведьмы. — За какие услуги?
— Никаких услуг не нужно… — послышался единодушный ответ толпы.
Ведьмы с домовыми растерянно посмотрели друг на друга, силясь понять, что бы это могло значить. Возможно, звенящая тишина длилась бы дольше, но звук открывшегося портала и удивлённый голос Мары нарушил её.
— Что за сборище тут?
— Да вот пришли взятку дать, правда, не пойму за какие услуги, — начала Зинаида вводить в курс дела, — говорят, что просто так…
— Зин, просто так даже чирей не соскакивает! Мутят оконные, как пить дать! — зло смотря на собравшихся, высказала подозрения Клавдия.
Мара обвела всех взглядом, зловеще усмехнувшись, и тут же приняла устрашающий облик, для пущего эффекта рассекла косой воздух. После её фееричного преображения толпа сдавленно охнула, и вновь послышался шум падающих тушек, даже вековые энты медленно стали отступать, с опаской косясь на смерть.
— А ну стоять! — остановила отступление звучным голосом. — Быстро говорите, на кой сюда приковыляли?! И только не нужно мне в уши втирать, что дары по доброте душевной принесли!
Лесной народ, всё ещё находясь, под впечатлением, силился понять, где у смерти на черепе уши? Первый перестал напрягать мозг леший:
— Мы хотели попросить, чтобы они думали, что говорили…
— Что? — возмутилась Захаровна, от злости сжав кулаки.
— Не злись, любезнейшая, мы за свою безопасность переживаем, ведь всем известно, что у ведьмы с языка слетело — тому и быть. Тем более вы же… как бы… необученные…
— Так… а об этом поподробнее… — с шипением в голосе перешла к допросу Клавдия.
— Так это неоспоримый факт: чего ведьма в сердца пожелала — тому и быть.
Зинаида с Клавдией тут же вспомнили случай в пансионате с магичкой, не сговариваясь, ошарашенно посмотрели друг на друга и одновременно воскликнули:
— Да ладно?! — и тут же посмотрела на смерть, вспомнив, что вчера ей тоже желали «блага».
«Мара, только не говори, что ты тоже пострадавшая из-за нашего словоблудия?» — затаив дыхание и боясь получить положительный ответ, мысленно обратилась к ней Клавдия.
«Хорошо, не буду», — пробурчала недовольно смертушка, из-за того, что о её унижение известно.
«Ничего себе! — хохотнула Зинаида и тут же, опомнившись, приняла виноватый вид. — Ты … это… прости нас, окаянных, мы же без злого умысла…»
