Он был как прекрасный цветок, который расцвёл на день или несколько часов, чтобы вскоре увянуть… Мой сын… мой единственный сын… Последний из моих сыновей!
Лэр ушёл за Грань неожиданно, когда все уже возрадовались его начавшемуся выздоровлению. В обычный солнечный день. Когда рядом с ним не было никого: все были заняты какими-то делами. С утра мы с ним ещё разговаривали, он что-то сказал, шутя, а я — прекрасно это помню — я тогда засмеялся…
Лес промолчал, когда наследник ступил на Грань, хотя Лэр был частью меня, частью моей семьи! И у меня почему-то сердце ни в тот день, ни накануне не сжималось от тревоги! И даже королева ничего не почувствовала, хотя она была его матерью. В лесу было как-то спокойно, словно всё шло естественно, как и должно было идти… Ничто не предвещало конца… И всё-таки именно в тот спокойный солнечный день мой сын ушёл…
За несколько недель до той проклятой драки какой-то злодей явился и развеял пылью древний королевский дворец — одно из главных украшений нашего леса — совершив неслыханное доселе святотатство.
Безумец смог сбежать благодаря внезапному разрыву магического слоя. Если б его поймали — прирезали бы на месте. Да, эльфы милосердны, но… но разрушить наше сокровище?! Пылью развеять творение, в которое столько времени и сил вложили лучшие из древних мастеров?! Но он сумел сбежать, а разрыв магического слоя скрыл следы от его заклинаний…
Акар вознамерился провести новое расследование о событиях прошлого, докопаться, точно ли отец Нэла был замешан в заговоре. То ли Акар на самом деле был другом сына Рана, то ли полукровка за что-то люто ненавидел меня.
Но все эти неприятные события не сильно волновали меня: я был очень рад, что мой сын выжил. Я был так рад, что возможность разоблачения, да ещё и устроенного тем хамом-полукровкой, меня не пугала. Я просто сильно устал от всего и радовался выздоровлению моего сына…
В тот солнечный день я был на опустевшей земле, где ещё недавно стоял прекрасный дворец — творение лучших древних мастеров, зодчих и магов. Акар и несколько лучших магов страны тщательно изучали магический слой этого места. Королева и некоторые из подданных стояли поодаль. Хотя расследование и было важно для моего народа, я был как-то умиротворён и спокоен…
Я думал, что велю выстроить для моего сына дворец куда лучше прежнего, ведь не перевелись ещё мастера на Эльфийской земле! Только магии при строительстве и отделке надо будет использовать поменьше. Ведь именно обилие магии и скрепление всех использованных заклинаний в одной точке дали тому эльфу возможность разрушить дворец одним ударом заклинания. Интересно, что толкнуло того эльфа на столь безумный поступок? Почему он совершенно спокойно прошёл от границы ко дворцу? Почему Лес пропустил его? Почему никто не узнал его и не приметил магии: он был столь искусен в создании и сокрытии иллюзий или… или же он совершенно не скрывал своё лицо, заранее приготовившись к уходу за Грань? Если это было его настоящее лицо, почему никто не смог узнать его? Или… он был одним из Забытых? Их потомком?.. Однако даже размышляя о нём, я был спокоен и расслаблен…
Заклинанье Последнего пути — последняя песнь, заклинание-мелодия, сложенное одним из эльфийских магов, разлилось по поляне и опушке леса неожиданно. Все присутствующие вздрогнули, стали оборачиваться, высматривая того, кому предназначалось последнее заклинание мага и… не нашли. Эта песня, по-видимому, предназначалась для всех. И ни у кого не появилось в руках Памятной розы, ни белой, ни красной. Все взволновались, у кого остались дома их старики. Но, что поделать, старость — непреодолимая сила. Даже у эльфов и драконов с Долгой молодостью неизбежно приходит завершение пути.
Вскоре прибежала заплаканная задыхающаяся от долгого бега принцесса.
— Лэр… — она указала дрожащей рукой в сторону временного дворца, — Брат… — и сорвалась на крик, — Он больше не дышит! Он лежит там, в своих покоях, на полу! Он больше не дышит! — упала на колени, без сил касаясь ладонями земли, — И сердце… больше не бьётся…
Вскрикнули стоявшие около королевы, подхватывая её обмякшее тело. Я бросился во временный дом, к сыну. Принцесса подскочила и побежала вслед за мной. Споткнулась, растянулась по земле об какой-то корень, разодрала щеку. Но поднялась сама, прежде чем ближайший эльф, из стражи, протянул ей руку. И, хромая, бросилась к новому дворцу.
Лэр лежал на полу и не дышал. Сердце не билось. На магическом слое его разошлись новые разрывы, повредившие восстановившуюся было часть. Вряд ли его последние мгновения были спокойны. Но при всей боли и слабости он успел прочесть заклинание Последнего пути. И… почему-то он улыбался! В последние свои мгновения он почему-то улыбался?!
Все собрались на церемонию прощания с ним. Где-то сбоку я приметил бледную Тэл и Рана, поддерживающего её за плечи. Они тоже пришли. Хотя им вроде бы запрещено было покидать место у гор.
Невольно взглянул на Тэл. Сердце куда-то провалилось, когда приметил в глазах её слёзы. Она… жалела меня? После всего?
И Ран… не удержался от взгляда на соперника. Он… он тоже был расстроен. Хотя это Грань перешёл совсем не его сын.
Жена стояла ровно и плакала. Молча, не вытирая слёз. Она ещё держалась. Пыталась держаться. Я подозвал Сама — тот робко подступил ко мне — и громко велел ему, как лекарю, поддержать королеву. И он ринулся выполнять. Я невольно проследил за ними. Как он подходит к моей женщине, подхватывает под локоть, что-то тихо ей говорит. Жена вдруг подняла голову, взглянула на меня. И улыбнулась. На миг. Тепло. Благодарно. Что я позволил хоть кому-то из близких её побыть с ней рядом. Но я, увы, ничего сделать не мог.
Зарёна тоже пришла. Зарёванная, лохматая, всё ещё не сменившая платье со вчерашнего дня. Упала на колени возле Лэра, не приминая выкопанных цветов, многолетних, чьи корни и комья земли были смочены водой — они пока ещё лежали вокруг, а потом уже скроют землю с его пеплом. Сестра гладила Лэра по волосам и что-то тихо ему шептала, что-то ласковое.
Подозвал Сина — и направил к ней. Мужчина подошёл к ней, но она его оттолкнула.
Из толпы вышел Акар, стоявший чуть поодаль и взволнованно наблюдающей за ней, прежде не решившийся подойти. Судя по его лицу, наследник его не волновал: полукровку волновала её боль. Только её. Парнишка присел возле принцессы, тронул её волосы, за прядку волос потянул, шепнул что-то. Кажется, он попытался пошутить. И мало того, что получил кулаком по лицу, так принцесса ещё и при всех вылила на него долгую тираду из бранных слов.
Син куда-то исчез. Ненадолго. Он вскоре вернулся, приведя за собой потрёпанного Нэла. Тот был грязный, всклокоченный. Словно недавно полз по земле. Да всё ещё сжимал в руке кинжал. Значит, мой помощник его прямо с какого-то задания притащил.
Нэл спрятал кинжал за пояс, в ножны. Снова был в Жёлтом краю?.. Сел возле моей дочери, осторожно к плечу её прикоснулся. Сказал что-то. Зарёна, всхлипнув, вдруг прильнула к нему. Он её обнимал, гладя по волосам, а она плакала. И сам он едва не плакал, глядя на неё, такую беспомощную, раздавленную горем.
