Отец… даже жизнью своей готов пожертвовать, только бы пощадили его ребёнка?!
Кан с мгновенье растерянно смотрел на него, потом что есть силы ударил по протянутой руке. Оружие упало, впилось в щель между камнями у ног короля. Заодно, прорезав ему сапог и, судя по струе крови, ногу повредив. Но отец продолжал стоять на том же месте, молча смотря на сына. Хэл был страшно бледен, но полон решимости получить за своё.
— Хочешь с моей помощью сбежать за Грань от всей каши, что ты заварил? — мрачно спросил его сын.
— Например… — ответил правитель остроухих равнодушно, — Но что ты медлишь? Я заслуживаю казни.
Кан ступил к нему, замахнулся… Хэл продолжал стоять и смотреть на него. И никто не пытался вступиться за своего короля. Наоборот, подданные, кажется, с предвкушением ждали развязки.
Только рука не опустилась грубо на него. Просто… Рука сына легла вдруг отцу на плечо. Они долго смотрели в глаза друг другу. Хэл вдруг взгляд опустил и заплакал. Беззвучно. И… и Кан вдруг короля обнял. Глухо сказал:
— Ты, конечно, настоящее дерьмо, Хэл, но я уважаю тебя за то, что ты всё-таки признался. Я понимаю, что тебе было сложно об этом рассказать. И ты теперь от этого не отмоешься.
И сразу же выпустил его. Отец смотрел на него потрясённо.
— По-моему, из Кана выйдет достойный король! — намеренно громко заметил Син мне.
— Нет… — молодой мужчина задумчиво отступил, — Я ведь разрушил этот проклятый дворец… И я помню — я видел по их выбору — что многих эльфов моя месть зацепила и ранила. Поэтому я должен понести за это наказание.
По рядам остроухих пошёл шум. Принц поднял руку и все, внимательно следившие за ним, примолкли:
— Если честно, я уже привык жить среди людей, — сказал Кан, — Там у меня уже есть невеста — человеческая девушка — добрая и милая. Другую я не хочу. Там у меня уже есть много друзей. Вместе с ними мы искали лекарство от «Проклятья алхимиков». И много всего вместе перенесли. А тут… — он посмотрел на меня, — Тут, как я слышал, есть моя сестра. Мы немного знакомы были, когда она жила среди людей.
— Ты меня научил драться, обманщик Гришка! — улыбнулась.
— Да, я… — он вздохнул, — Я, правда, не знал, что ты — моя сестра. Но чувствовал, что меня тянет к тебе. Я сам не понимал, почему. Вроде это были не те чувства, которые мужчины испытывают к женщинам. Более спокойные. Добрые. Светлые…
— И я, — мой голос дрогнул, — Я тоже чувствовала что-то такое рядом с тобой.
— Мы — звенья одной цепи… Мы — нити одного узора… Наследник был прав… То есть, мой брат Лэр… — Кан вздохнул, — Жаль, я его тоже совсем не знал! Но его тёплые слова, оставленные для меня, тронули моё сердце.
— Лэр был чудесным! — по моим щекам покатились слёзы.
Мы с моим старшим братом грустно улыбнулись друг другу. Потом он повернулся к тем, кто желал его казни.
— Раз я виноват перед моим народом и стольких огорчил, вы должны меня наказать, а я — принять наказание. Я предлагаю вас отпустить меня путём Забытого.
Поднялся страшный шум. Король отчаянно смотрел на сына, которого только обрёл и, похоже, уже насовсем потерял.
Кан подождал немного, потом перекричал всех зашептавшихся эльфов:
— В конце концов, это королевская семья всё время нарекала провинившихся Забытыми! Разве несправедливым будет, чтобы и из нашей семьи кто-то ушёл так?!
— Пусть это буду я! — вмешался Хэл, упал на колени, — Мужчины и женщины моего народа! Я умоляю вас: пожалуйста, отдайте мне Чёрную чашу или нареките Забытым. Но, умоляю вас, не трогайте моего сына! Я уже потерял Лэра из-за моей глупости. Я сильно ранил Тэл и Кана, я предал Рана, который мне верно служил…
— Я тебя ненавижу за то, что ты мучил Тэл, но за клевету на меня прощаю, — вдруг подал голос отец Нэла.
Все потрясённо посмотрели на него. Ран серьёзно добавил:
— В конце концов, как сказал Кан… Ты всё-таки признался. Пусть и очень поздно, но ты сказал правду и признался в своём преступлении. Значит, в твоей душе ещё живёт что-то от короля, служить которому я мечтал с детства.
— Ты… Ран, ты знал, что Кан — мой сын? — глухо спросил Хэл.
Они… они говорили на «ты»! По-простому… словно давние друзья. Или… они когда-то друзьями и были?
Ран грустно признался:
— Я заподозрил это, когда перед твоим праздником пришёл за Тэл, а она отчаянно плакала и не хотела идти. И убедился, когда мальчик начал подрастать: он был похож на тебя. Но раз Тэл решила молчать обо всём, то я принял её решение. Только Кан… Гибель Кана я не мог принять. Я бы сам тебя убил после пожара, но Тэл ждала второго ребёнка и ради его защиты, ради хоть какой-то его защиты, я должен был вести себя тихо.
Эльфы говорили и пытались перекричать друг друга часа два. Потом Хэл предложил им показать свой выбор, заняв ранее названные места. И, хотя многие теперь вернулись на скамьи, мой брат принимать корону отказался.
Кан сказал серьёзно:
— Половина моей души не принадлежит уже Эльфийскому лесу — я отдал её людям.
И самовольно ушёл. Ночью, из покоев, которые ему предоставили помыться и отдохнуть. Ушёл, не дожидаясь событий следующего дня, когда Син предложил всем собраться снова, после некоторого отдыха, и обсудить наказание короля и время, когда Кану передадут власть над Эльфийским лесом. Сина уважали, потому его предложение выполнили.
Я уснуть не могла. Всё хотелось пойти к Гришке… то есть, к Кану… поговорить с ним. Но Син правду сказал, шепнул мне на ухо: Кану после всего надо отдохнуть, к тому же, ему надо поговорить с Нэлом. И я не пошла его искать.
Но мой брат ночью ушёл. Письмо оставил:
«О, мужчины и женщины Эльфийского леса!
Хотите — нареките Кана Забытым. Хотите — простите.
Или, хотя бы, позвольте мне добровольно уйти в изгнанье на десяток или сотню лет. К людям, которых я люблю. Они не будут жить вечно. И, отказавшись, хотя бы временно, от статуса принца и наследника, от положенных ему привилегий и роскоши, я понесу какое-то сносное наказание за разрушение дворца.
Если вы захотите и Зарёна тоже будет согласна, лет через сто, уже потеряв всех моих близких из людей, я вернусь в Эльфийский лес. И, если все вы, и в том числе, сестра моя, будете согласны — тогда вы и наречёте меня своим королём.
А Хэла, отца моего, простите. Я умоляю вас простите его! Да, он поступил подло, но я его прощаю. К тому же, из всего, что я слышал о нём, во всём остальном он был достойным королём. Никто из чужих народов, даже драконы, не угрожали вашему спокойствию на протяжении тех лет, пока Хэл был королём. Он вас хранил. Простите его.
Прощайте! Или… до встречи.
Кан, половина сердца которого отдана вам.
