Я училась уйме нового. Ходила вместе с отцом на собрания советников. Много они обсуждали ерунды!
К отцу относились теперь жутко. Это эльфы умели. Вроде на словах вежливые, слова все приличные, а вот тон и взгляды могли в сосульку превратить. Так-то, по основным вещам, вроде его слушались, но в прочие дни делали вид, будто вообще его не видят. Но Хэл, впрочем, держался спокойно. Вежливо. Говорил по делу. Очень важному. А в прочее время бродил где-то один или в своём отдельном доме чем-то тайно занимался. И как только у отца терпения хватало на них всех?..
И слухи о нём и его преступлениях к людям просочились.
Может, намеренно даже выдали эльфы своего короля.
И где бы я ни пошла, среди людей, часто слышала, как моего отца обсуждали и осуждали. Боюсь, он так и войдёт в историю. В книги с летописями. В легенды. Как жуткий ревнивец, голову потерявший от страсти, предавший друга детства и верного слугу своего, мужа своей любимой. Как один из самых жутких из эльфов в память войдёт. И как-то особо и не вспоминали, что он сознался во всём, сознательно загубил свою репутацию, чтобы спасти своего сына.
Но Хэл держался невозмутимо. Я иногда даже завидовала ему, столько в отце было спокойствия и выдержки. И он всё-таки отказался от доброго имени, чтобы брата моего спасти.
Разве что в доме Нэла к нему относились спокойно и даже сколько-то дружелюбно. Но он не часто решался туда заходить. Хотя его вроде звали. Хотя вроде Ран, счастливый тем, что Хэл решился пожертвовать собой ради защиты Кана, вроде и готов был ему что-то простить, хотя бы часть. Но Хэл и его избегал.
"Белая роза" 10.11
На той же самой площади, где был турнир в честь меня, и куда притащили разрушителя дворца, и где отец навечно сбросил с себя своё доброе имя вместе с ядовитой правдой, Хэл провёл церемонию возвращения Рану и Тэл из семьи Танцующего снега их доброго имени. И имени их рода, рода Алого заката.
Меня и королеву попросил помочь. Пришёл ко мне утром одного из осенних дней, кратко дело объяснил — и ушёл, не ожидая моего ответа. Будто выбора у меня не было. Я, конечно, разозлилась. Но поскольку это было ради семьи Нэла — и им наконец-то засветила удача — я туда пошла. И оделась прилично. Без Сина.
Когда все собрались — Ран, Нэл и Тэл стояли в центре площади чуть поодаль от своего короля, а мы с Нён за спиною правителя — Хэл снова зачитал про свои преступления жуткую свою правду. И как будто даже сгорбился от взглядов ледяных его народа, сошедшихся на нём, словно град из стрел. Но Хэл, в первый из многих дней снова свою корону одевший, обряда ради, невозмутимо взял с подноса, который придерживала Нён, два кинжала красивых в ножнах красивых — и поочерёдно отдал Рану и Нэлу. Сначала — отцу, а следующий — его сыну. Добавляя:
— Со дня сего ты — честь эльфийского народа. И вправе свой совет давать носящему корону правителя, в дни, когда тот в сомнениях, бедах или заблуждениях пребывает.
Ран пытался было поклониться, но Хэл рукою его плечи сжал. Сказал тихо, глухо:
— Не надо. Я того не стою.
Но Ран всё же поклонился, когда он к Нэлу перешёл, отдавать тому кинжал и права свободного мужчины остроухого народа.
А потом Хэл поднял с подноса, который держала я, диадему из серебра с редкими блесками бриллиантами и каплями рубинов, словно каплями кровавыми, и дрожащими руками надел её на голову Тэл. Вслед за тем серьги — они надевались на сами уши, где они сливались с головой — серебряные, с красивыми подвесками из причудливых звеньев и маленьких бриллиантов, с каплями рубинов — по штуке на серьгу. И затем, потупив взгляд, случайно на платье и грудь её взглянув, смутился, посмотрел уже ей в глаза, застёгивая на её шее лёгкое и изящное ожерелье из того же комплекта — немного бриллиантов и рубинов в изящном кружеве серебра. Добавил:
— Со дня сего ты — добродетельная эльфийская женщина, одно из украшений эльфийского народа.
Затем король встал на колени перед их семьёй и поклонился им, коснувшись головой камней. Затем снова встал, невозмутимо объявил, повернувшись ко всем — и снова выстояв ровно под градом их взглядов стрел — что семья Танцующего снега из рода Алого заката теперь может вернуться в центр Эльфийского леса, «в сердце его», и жить как все живут. Как все приличные эльфы их народа.
Затем бросил на них краткий взгляд — Ран пытался успеть поймать его взгляд, встретится с ним хотя бы на миг, но не успел — и ушёл. По камням. В сторону от всех. Правда, отойдя немного, остановился. Корону снял. Обернулся, скользнул взором по нам, недоумённо замершим — и бросил обруч в меня. Я невольно поймала его. После Хэл снова отвернулся — и ушёл. Уже не оборачиваясь. Уже на нас не смотря.
Нён встала за моей спиной, легонько сжала мою голову прохладными руками с нежной кожей, заставляя повернуться лицом к напряжённо замершим эльфам, сидящим на скамьях на холмах, окруживших каменную площадь. А когда я посмотрела на других остроухих, то королева сказала, неожиданно громко:
— Хэл объявил свою дочь Зарёну своей преемницей!
— Но… — я затряслась, — Ведь есть же ещё и…
— Король сделал свой выбор, — сказала Нён, сжав мои плечи, легонько, — Прими его, — и совсем тихо сказала, чтобы слышала только я, — Хотя бы сегодня не перечь ему, дочка, твоему отцу и без того сейчас тяжело.
И я вздрогнула, услышав это слово от жены моего отца. А она легонько меня по волосам потрепала.
Так я обрела свою вторую мать. Когда совсем этого не ждала.
Так я стала наследницей эльфийского народа.
Зима началась.
Точнее, зима началась у людей. А в Эльфийском лесу смешались разные времена года. Большинство деревьев застряли в поздней осени, так и отдыхая. А немногие — в лете или весне. Цвели или приносили какие-то плоды, чтобы эльфам было что поесть, свежего. Разве что трава уже росла редко. Цветы уже редко цвели. Земля в основном отдыхала. Или эльфы её берегли?..
Родителей Нэла объявили невиновными при всех. Полноправными представителями своего народа. И все приветствовали их в тот день и после. А от Хэла теперь отводили взгляды.
Но отец держался.
Хэл сказал, что Нэл может не служить больше разведчиком, но тот заупрямился. Мол, он же обещал отслужить тридцать лет, а из них ещё только около половины срока истекло. И он же публично обещал, стоя вместе с Хэлом, ещё юным обещал, при всех — тридцать лет отслужить.
Короля он достал. Поняв, что Нэла не переубедить, Хэл назначил его послом. Самым младшим. Под командование Сина поручил. Мол, хочешь отслужить — служи. И задания ему давали не самые весёлые. Но Нэл был рад, что сможет исполнить своё обещание.
С Нэлом мы понемногу иногда виделись, а изредка — по целому дню месте гуляли по Эльфийскому лесу или сидели у меня, обсуждая прочитанные мною книги — их в несчастную меня запихивали много, хотя иногда, признаюсь, случались по-настоящему интересные. Временами, когда у Нэла выдавалось несколько свободных часов, навещали нашего брата.
