Открыв дверь, Син постучал по косяку. И, когда все обернулись к нам, осведомился:
— Вы позволите мне и принцессе Зарёне присоединиться к вам?
— Конечно же, — улыбнулся король, — Мы рады, что вы решили присоединиться к нашей скромной компании.
Тут же, словно стояли рядом и подслушивали, из двери из стены справа выскользнули семеро слуг. Двое пожилых эльфов, но, не смотря на возраст, всё ещё статных и красивых, одетых красиво, в атласные одежды, четверо молодых внешне и одна девушка. Та, кстати, взгляд задержала на мне подольше, чем того требовала обычная внешность. Особенно, на моих коротких, криво обрезанных волосах. Син настаивал, чтобы я убрала их в причёску, даже предлагал мне помочь, объясняя, что «когда-то наряжал сестрёнку», но я отказалась. Сама кроме обычной косы или косы, короной зацепленной вокруг головы, на праздники, причёсок не знала. Да и надоело мне уже наряжаться. И, тем более, не хотелось оставаться с Сином наедине в спальне ещё дольше, не хотелось позволять ему прикасаться ко мне. А то вдруг опять возьмётся меня соблазнять?
"Ледяная красота" 5.5
Насколько я, лично я, ему сдалась, неясно, но, похоже, насчёт королевской просьбы соблазнить меня и его некоторых расчётов на добывание моего расположения, он не шутил. Ну, если я теперь наследница, то, выходит, что мой муж будет королём. Может, Сину хотелось прибрать трон в свои руки. Или же… или же он неспроста был первым из холостых эльфов, вышедших ко мне? А вдруг его намеренно мой отец подобрал? И даже попросил постараться меня добыть. Значит, сколь ни прикидывайся Син добрым или дружелюбным, однако же король к нему благоволит. Или… или папаша уже всё за меня решил? Но прикинулся, будто пока не решил ничего, а Сина ко мне направил, чтобы мы хоть сколько-нибудь уже пообщались между собой? Что, ежели он попытается отдать меня за Сина замуж, может пригодиться. Мол, уже как-то знакомый мужчина и вроде даже честный, лучше кота в мешке. Точнее, котов. Я почему-то подозревала, что этот остроухий будет не единственным, кого отец отправит на охоту за мной.
Папаша поднялся, показал на меня рукой. Но так, всей рукой, красивым и широким взмахом — его длинные рукава, расшитые серебряными нитями и деревянными бусинами, красиво взметнулись и проплыли по воздуху, источая благоухание каких-то цветов. Сладковатый, немного приторный запах. Аа, кажется, жасмин! Да, это был жасмин.
— Позвольте представить вам мою дочь, — улыбнулся король остроухих, — Принцесса, позвольте вам представить собравшихся. Я очень рад, что вы сегодня зашли к нам, и я могу познакомить вас с ними поскорее.
Прекрасные эльфийские физиономии внимательно и дружелюбно созерцали меня. Хотя взгляд двоих чуть задержался на моих волосах. Но свое мнение, впрочем, они скрыли. Прекрасные эльфийские физиономии бдительно следили за каждым моим движением. У меня возникло нехорошее подозрение, что эти семеро — боевая кавалерия, заготовленная отцом против моего сердца.
— Каждый из них преуспел в одном из дел и даже получил в них звание мастера. А двое — даже в нескольких, — вещал отец.
Он, как я и подозревала, расхваливал их. А тот, кого сейчас расхваливали, поднимался и почтительно молчал, опустив взгляд. Впрочем, тот, с морщинами у глаз, и тот, с прядями седых волос, наоборот, смотрели на меня. Не в упор. Куда-то чуть выше моих глаз. Но смотрели на меня. Изучающе.
А отец говорил и говорил. Да и, как бы между прочим, сообщал среди прочего, что каждый из присутствующих, которых он выбрал мне в учителя, был ещё и холостым. А, нет, третий, с седыми прядями, был вдовцом. Но четвёртый и пятый — снова холостые.
А слуги, бесшумно скользя из одного помещения в другое, принесли для меня и Сина приборы, тарелки, прозрачные стаканы в серебряной оправе и на длинных ножках, напоминающие тюльпаны, чьи стебли обвивали кружевные ленты. Вроде отец им ничего не сказал. Ну, будто б случайно бросил быстрый взгляд на места сбоку стола, по левую руку от него. И слуги еду принесли именно туда.
Есть мне хотелось. Тем более, лёгкий запах эльфийских кушаний меня интриговал. Да и вид их… я, если честно, засмотрелась на эти тарелки и то, как еда лежала на них. Потом всё же подняла взгляд, решив, что не дело показывать отцу, что мне интересна здешняя жизнь — и успела заметить улыбку, дрожащую у него на краешках губ.
А ещё я снова вспомнила про Акара. Про то, что, по словам Сина, полукровку щадить не собираются.
Поэтому, уже на шестом претенденте, опять, кстати, холостом, я не утерпела и перебила отца:
— Это всё, конечно, очень занимательно, но меня мучит совсем другое…
Папаша чуть сощурился, недовольно, но, впрочем, через миг лицо его приняло всё то же каменно-дружелюбное состояние.
— Вас что-то не устраивает в обстановке ваших покоев?
И к родной дочери на «вы». Прилюдно. Уу, будто мы чужие люди! То есть, неприлюдно, а приэльфно. И Син, кстати, радовался, что я ему «тыкать» перестала. Странные какие-то обычаи. Хотя, в общем-то, мне нежничать с отцом не хотелось. Совсем.
— Что вы сделаете с Акаром?
— Я не думаю, что политика — это интересная тема для того, чтобы говорить о ней за столом, — отрезал отец.
Но я не отставала:
— Так… его убьют?
— Даже если и так, не понимаю, почему вас это слишком интересует, — ответил король спокойно.
— Но он был добр ко мне, когда я очнулась здесь! А вы меня заперли в башне!
— Из которой вы самовольно ушли.
— Улетела, — упёрла руки в бока.
Отец проследил за моим жестом. Мнение, впрочем, оставил при себе. Но, видимо, пока. При подданных он, похоже, собирался вести себя невозмутимо и вежливо.
— Это не имеет значения, ушли вы или улетели, — добавил король равнодушно, — Но я собирался первый пообщаться с вами. Акар же влез, когда его о том не просили. Я уж молчу, что он ещё очень молодой дракон. Лишь помесь от дракона. Даже ещё не вступивший в период Долгой молодости, — голос мужчины похолодел, — А если бы он во время полёта не выдержал бы чрезмерной физической нагрузки — и уронил вас? Я не слышал, чтоб он таскал кого-то на себе. Следовательно, его тело могло быть не готовым к этому. И, учитывая то, что им разучены только основы магии, эльфийской и драконьей, он вполне мог не успеть вас подхватить. Вы оба, впрочем, о возможной опасности этого мероприятия не задумались. Но вы почему-то удивились, что я не в восторге от этой затеи с вашим путешествием по небу. А что, отец должен радоваться, что какой-то неосмотрительный юнец похитил его дочь и утянул куда-то, подвергая большой опасности?
Папаша опять улизнул. Ужом просочился сквозь мои слова. И даже нашёл веский довод. Он, видите ли, сердится, что из-за Акара я могла пострадать! Заботливый отец! Я прямо счас расплачусь от умиления такой заботой и счастьем! Я шестнадцать лет жила изгоем в деревне и меня не раз пытались ссильничать местные и заезжие грубые парни и мужчины. Это ничего такого, а? А то, что моё родное Черноречье с полвека как враждует с соседями, да так, что наши три страны уже Враждующими странами нарекли, и там постоянные случаются бои, в которых меня могут и убить, и ранить, и искалечить разве его прежде хоть когда-нибудь волновало? Да, повезло, когда проходило вражеское войско я и другие девушки и женщины, и девочки с той деревни смогли спрятаться в заранее созданном подземном убежище. Надо отметить, что при сообщении о приближении врагов староста и его жена с дочерьми согласны были спрятать даже меня. Хоть в чём-то они были со мной и с матерью моей добры. Но где отец мой был в эти все дни? Уж молчу, что пока я росла, никогда его не было со мною рядом. Но вот был тяжело изранен мой брат и боялись, что он вовсе переступит Грань. Нужны были наследники, новое поколение королевской семьи. И вдруг папаша пришёл заботиться обо мне! Ах, какая прелесть! Ах, какая радость! Но что-то сомневаюсь, что он выбрал бы меня, если б нашёлся ещё кто-то из его детей, причём, чистокровных остроухих.
