— Коля просит налить молока и ему, — отметил Тин, — Коля, похоже, уже прошлую порцию допил.
— А он не лопнет? — растерянно моргнула, глядя на шикарный кошачий стол, воистину королевский.
Даже серебра на стол под кошачьи тарелки не пожалели! Ну, эльфы!
Мужчина повернулся к усатому, тот сразу же, будто спиной увидел, развернулся к нему. Они посмотрели друг на друга, серьёзно.
— Коля, ты же не лопнешь в ближайшее время, правда? — печально спросил эльф, — Ты же не бросишь меня одного?..
Кот деловито потопал к нему, хвост вокруг его ноги обмотал.
— Радость моя! — умилился мужчина, — Лови! — и, зачерпнув какого-то варенья, плотного, сбросил с ложки на пол.
Усатый подпрыгнул, поймал на лету угощенье.
Проворчала:
— А всё-таки, он лопнет.
— Он не всегда такой обжора, — вступился хозяин за любимца, правда, продолжая улыбаться, — Когда я по работе ухожу, Коля часто сидит голодным, ждёт меня.
Мы какое-то время молчали. От булочек, начавших подпекаться, поплыл приятный аромат свежего теста и душистых приправ. Эльф продолжал запаковывать и относить на печь новые булочки.
— Так… вам помочь?
— Только если вы любите готовить, — подмигнул мне мужчина.
Не то чтобы я любила, но мне было как-то совестно бездельничать у такого радушного хозяина. Поэтому принялась раскатывать тесто для новых булочек. Оно, как оказалось вблизи, уже пахло, но нежно пахло, едва уловимо. Тин сам раскладывал начинку, закатывал, относил к печи на подносе.
Он кратко бросил, указав рукою на ком теста:
— Там корица, кардамон, мускатный орех.
Слепил ещё одну, поместил на противень.
— Вы, кажется, не слишком сердитесь на Сина за ту ужасную выходку? — вдруг спросил он, как бы между прочим.
— Я…
Мужчина быстро посмотрел на меня, улыбнулся мне, потом коту, чуть выждав, чтобы тот хоть немного успел натереть свой чёрный пушистый бок о его левую ногу.
Вздохнула.
Если очень честно, то да. Я никому не сказала про ту выходку Сыра, потому, что не слишком сильно из-за неё разозлилась. Да и… он же тогда переживал из-за Лэра. Подумал, что мне известно что-то о том драконе, который на него напал.
— Если вы не хотите, чтобы ему сильно досталось, я могу замолвить за него слово, — вдруг серьёзно сказал Тин, опуская освободившийся поднос на стол, — Но, разумеется, нападение на вас ему просто так с рук не сойдёт.
— Но он не хотел меня убивать!
— Тогда зачем он напал на вас? — мужчина протёр руки мокрым полотенцем, скрестил на груди. Взгляд его посерьёзнел, вновь стал цепким.
Мне стало опять не по себе от этой второй стороны Тина. Он вдруг улыбнулся.
— Ах, простите! Я, кажется, опять на вас уставился твёрдым взглядом. Простите, привычка. Рабочая. Ох, едва не упустил! — скользнул к плите, внимательно посмотрел на булочки. Метнулся к посудному шкафу, достал оттуда блюдо, большое, красивое, белое. Потом вилку с двумя зубцами. Ею подхватил, отпуская на тарелку, свежеиспечённые булочки.
Когда он так деловито и увлечённо возился на кухне, я на какое-то время начинала забывать, что передо мной воин, тем более, один из важных воинов остроухих.
— Вот, возьмите, — мужчина протянул мне блюдо с булочками, источающими волшебный запах приправ и свежей сдобы, — Присядьте в кабинете, — и улыбнулся тепло, — Не ждите меня, начинайте. Я пока присмотрю за остальными. И приготовлю нам парочку травяных отваров, — легонько подтолкнул меня в спину костяшками пальцев, — Ну же, не стесняйтесь. Я же знаю, что вы ещё не успели позавтракать.
— А вы?
— Со мной всё в порядке, — Тин подмигнул мне, — Ступайте, угощайтесь.
Запах от булочек шёл такой, что ему не хотелось, да и, кажется, невозможно было противиться.
Я уже доедала предпоследнее чудо из партии самых первых, как возле меня опустился кувшин и поднос с тремя бокалами и новым блюдом булочек, большим, с красивым узором. Вот вроде наелась, но руки сами потянулись за продолжением. Мужчина ушёл, но вскоре вернулся с новым подносом: ещё пара стеклянных кувшинов с отварами других цветов, причём, в этих кое-где плавали цветочные лепестки, а ещё ножик и блюдечко стеклянное, с двумя светло-жёлтыми фруктами, овальными, с тонкими чуть вытянутыми кончиками.
— В Жёлтом краю их называют «лимоны», — он рукой небрежно сдвинул свитки — я устроилась за маленьким столом — на самый край.
Присел в кресло рядом, нарезая незнакомый мне фрукт колечками, вместе со шкуркой — на меня повеяло свежестью и ярким чуть кислым запахом.
— Лучше всего их сок пить с этим отваром, — пододвинул ко мне кувшин с чем-то коричневым, — Его любят заваривать в Жёлтом краю.
Я напилась незнакомых и вкусных отваров — та самая лимонная мята давала вкус с кислинкой — и сыто наелась изумительно выпечкой с изумительно нежным тестом и умеренно сладкой, не приторной начинкой. Настроение приподнялось. А рука правая сама собой потянулась к очередной булочке.
— А из-за чего вы поссорились с Сином? — спросил спокойно эльф и, не глядя на меня, подхватил новую булочку, задумчиво откусил, зажмурился, смакуя вкус.
Вот вроде из воинского начальства, но с ним как-то не всегда удаётся чувствовать себя серьёзно. И вроде на допрос позвал, а вместо того поит и кормит. Или… это такая форма допроса? Мягкая? Чтобы доверилась и многое сама рассказала?
Тин, открыв глаза, посмотрел на меня внимательно и серьёзно. Впрочем, в следующий миг заулыбался. Сунул оставшуюся половину булочки Коле, который обнаружился у его ноги, за натиранием своей шубы об его штаны.
Вздохнув, рассказала о том разговоре с Сином. Но, впрочем, упустив то, что впилась Сину в палец зубами, а также его вольные шуточки касательно моего соблазнения. В моей версии вышло так, что мы просто говорили о Лесе и тряпках — всё-таки, Син ювелир и художник, мог бы и поговорить, какие цвета с какими мне идут — потом разговор зашёл о Лэре, которого я уже встречала случайно. А Син подумал, будто я что-то знаю о напавшем на Лэра — и кинулся меня душить, для виду, чтоб всё рассказала. Сыто наевшаяся, миролюбивая, как-то не хотела гадить моему учителю по подбору костюмов. Да и… если б Син хотел меня убить, не стал бы медлить, придушил бы насовсем. Да и… он же волновался тогда из-за брата. Ой, брат!
Сжала руку Тина, потянувшуюся за очередной булочкой. Мужчина застыл, внимательно посмотрел на меня, вопросительно приподнял светлые изящные брови.
— Брат… То есть, наследник… Как он? Живой?.. — грустно потупилась, — Учителя не хотят ничего говорить о нём.
Тин осторожно накрыл мои руки другой ладонью, чуть похлопал, потом легонько сжал мои пальцы.
— С наследником… сложно, — он вздохнул, — Кто-то из лекарей сказал: «То, что Лэр выбрался из кровати так быстро, сколько-то ходил — чудо». Хотя, конечно, лучшие лекари нашей страны стараются его спасти. Но… — снова вздохнул, — Всё сложно.
