– Это все?
– Мне этого достаточно, а тебе?
– Вполне, – буркнула она.
– Тогда считаю до пяти!
– Если я уйду, вы не полезете в мою жизнь?
– Посмотрю на твое поведение, Аня. Если ты исчезнешь навсегда, то буду доброй… а теперь скройся с глаз моих, я начинаю считать до пяти!
– Но моя сумка…
Я закатила глаза: ну почему «сиюминутно» постоянно воспринимается как красное словцо?
– Раз, – начала я.
Анна меня поняла, развернулась резко, бросив напоследок:
– Отлично, но чтоб вы знали: я все равно не планировала выходить за него, он мне даже не нравился! Забирайте его себе.
Я проводила девушку взглядом: она вышла через калитку, попрощалась с недоуменным охранником. Ну, это было просто. Завтра надо будет с Анной потолковать по душам: похоже, девушке есть что рассказать. Любопытство – мой порок, признаю. А сегодня, помахав охраннику рукой в знак приветствия, я вернулась в дом, наслаждаясь так легко выигранной войной.
Глава 5
Казалось бы, на такой позитивной ноте можно заканчивать вечер. Битва выиграна, упавшее настроение вновь на высоте, ночь впереди… идеальный день. И можно уйти по-английски.
Макар поймал меня в гардеробной – я надевала шубу.
– Уже уходишь? – спросил он.
– Как видишь. Вы меня утомили свадебными делами, праздниками и семейными драмами. Лучше посмотрю сериал, там подобной ерунды всегда в избытке.
– Не видела Аню? Она ушла, и я не могу найти ее.
– Попробуй не искать, – душевно посоветовала я.
– Так ты ее видела?
– Я не слежу за твоей каракатицей, Макар.
– Это заметно. Нашла новое развлечение? – в его тоне слышалась злость. – Твои игры на меня не действуют, Бри, больше нет. Ты можешь сколько угодно сидеть передо мной и заигрывать с новой игрушкой – мне все равно.
– Что-то не очень похоже, – заметила я, улыбаясь. А может, не стоило торопиться с уходом? Вон как Макара распирает, надо же. Занятая перепалками с Вишневским, я и не видела, что происходило напротив.
– В любом случае, это не твое дело.
Макар покачал головой, отошел назад:
– Ты права, это не мое дело.
– Хорошо, что мы это обсудили, – я прошла мимо, но притормозила у выхода: – И да, твоя Анечка уехала. Сказала, что свадьбы не будет или что-то в этом духе. Кто ж ее невнятную речь разберет… у нее что, прикус неправильный?
– Ты… – он прикрыл глаза, пытаясь справиться с гневом, но я решила не дожидаться развития событий и кучи вопросов от Макара, что грозили на меня обрушиться. Всегда важно вовремя удалиться. Поговорю с парнем, когда он остынет.
– Я, Макар. Это я. – Ответ получился простым и понятным.
Я вышла на улицу, прикрыла за собой дверь, и успела увидеть, как Макар пытается дозвониться до сбежавшей невесты. Даже интересно, получится ли у него? Ох, надеюсь, что да, в этот раз победа далась мне слишком легко, душа требовала продолжения банкета.
И это оказался случай под названием «бойся своих желаний». Все вышло из под контроля за считанные секунды: не успела я сесть в машину, как увидела нашего охранника: он бежал в сторону дома, вытаращив глаза и широко размахивая руками. Предчувствие вытолкнуло меня обратно на улицу.
– Что случилось? – крикнула охраннику.
Он меня не услышал, ворвался сразу в дом. И началось настоящее веселье: все семейство на моих глазах вывалило на улицу и дружным строем отправилось за охранником, очередным Иваном. Разумеется, я не отставала, с трудом пытаясь не растянуться на скользкой дороге (мой путь был рассчитан как «парковка – дом», зимнюю обувь я проигнорировала) и одновременно разобрать путаные объяснения Ивана:
– Я уже позвонил в полицию, сразу, так сказать. Услышал стрельбу, и… так сказать, уведомил. Но я же, так сказать, лицо ответственное, посему я…
Он замялся, и я подсказала:
– Так сказать…?
– Сентябрина, помолчи, – сурово сдвинул брови отец и я сочла за благо последовать его совету: похоже, случилось что-то действительно неприятное. Иван заикался, отец мрачнее тучи.
– Так сказать, проявил любопытство. Прямехонько за углом и стреляли, как оказалось. Ну а память на лица у меня хорошая, так сказать, девушку я сразу узнал.
– Какую девушку?! – резко побледнел и сбился с шага Макар: его мысли наверняка вертелись в том же направлении, что и мои собственные. Он посмотрел в мою сторону и побледнел еще больше. Краем глаза я отметила, как Вишневский нахмурился.
Отвечать Ивану не пришлось, мы как раз свернули за этот злополучный угол и смогли увидеть все сами: примерно в метре от дороги лежала девушка. Ее безвкусную куртку болотного цвета трудно не узнать, уже издалека я поняла – это Аня. Мама громко ахнула, так же это признавая. Я скорее чувствовала, чем видела, как папа обнял ее и попытался отвести подальше.
– Что с ней? Она умерла? Боже, она умерла? Женя, ответь мне… – причитала мамуля в ужасе.
Ответил Вишневский:
– Я не врач, но судя по дырке от пули в ее груди – да.
Сама я не могла оторвать взгляда от Крокодильды: она лежала на спине, раскинув руки, одна нога неестественно подогнута. На груди девушки расползлось одно большое темное пятно, и несколько поменьше. Пятна все увеличивались, скоро сольются в одно. Глаза девушки выглядели стеклянными и блестели в свете фонаря, шапка сбилась на правый бок.
– Аня, – Макар кинулся вперед и рухнул возле нее на колени. Начал трепать по щекам, зачем-то пытаясь ее поднять. – Анечка, прошу тебя, очнись… Аня, ну ты чего? Аня, скоро приедет скорая, все будет хорошо…
Некстати явилась мысль: если когда-нибудь меня подстрелят, Макар будет плохим помощником, только быстрее на тот свет спровадит. Сейчас парню никто не мешал, ведь всем абсолютно ясно: Анечка не жилец. А мысль о возможных уликах, судя по всему, мелькнула только у меня.
– Я вызвал скорую, но… – тихо добавил охранник Иван, и запнулся. Даже он понимал, что скорая уже не поможет, девушка мертва. И наверняка была мертва, когда Иван нашел ее.
Похоже, стрелявший одним из выстрелов угодил в сердце. В том, что в Анну стреляли, сомнений не было: дюжина круглых отверстий в пуховике не оставляла места для других версий, тут Вишневский был прав. Анна лежала на спине, стало быть, могла видеть стрелявшего.
Я подняла взгляд: на заборе соседей красовалась камера. Думаю, полиция быстро установит, что тут произошло на самом деле. Шанс есть, пусть и призрачный, ведь если действовали люди поумнее, о камерах обязаны были позаботиться. Тогда нас ждет пустая запись и еще больше вопросов.
Услышав галдеж за спиной, я тихо выругалась: вот и немногочисленные соседи пожаловали. И все с недоумением и некоторой опаской косились на наше семейство. Помнится, мама переживала, что добрососедские отношения у нас ни с кем не складываются, теперь можно даже не переживать о такой мелочи.
