Вместе с этой женщиной подполковник катался на место событий. И там они нашли кое-что интересное. Новые кирпичи, целые или их осколки. Но в том, что они – не часть обрушенного здания, сомнений не было. Как объяснила та женщина, кирпичами могли нагрузить слабые части здания, а в нужный момент всего-то и требовалось спровоцировать небольшой ударный импульс. А еще она сказала, что две недели назад этих кирпичей тут и в помине не было.
И таких вот мелочей набиралось много. И, конечно, Виктор Ильич быстро прознал про раздел жирного куска в центре города между двумя влиятельными людьми. Между Евгением Симбириным и Игорем Вишневским. Друзья друзьями, а бизнес важнее, элементарное же правило.
– И вы подозревали моего отца?
– А больше некого, Сентябрина Евгеньевна.
Старик встречался с моим отцом, разговаривал с ним. Тот скорбел и обещал сделать все, чтобы разобраться. И сделал. Тело Андрея Вишневского похоронили в считанные дни, упокоили рядом с родителями. Дело прикрыли, а Виктора Ильича отправили на пенсию, не сразу, но вскоре.
– И вы оставили все как есть? Не искали другой версии произошедшего?
– Искал, конечно.
И на пенсию вышел с намерением разобраться. Пусть мой отец и виделся единственным подозреваемым, Дунаев допускал, что все могло быть и по-другому. Он тщательно раскапывал подробности жизни Игоря Вишневского и его жены, не забывал и о сыне. Сын вообще оказался кладезем проблем, одно время подполковник искренне считал, что вся семья мертва как раз из-за Андрея и его проделок. Проблемный же был юноша.
– О нем я хотел поговорить с твоим братом. Но у меня не получилось, мне объяснили, что Март Симбирин болен редкой болезнью и видеться с ним нельзя. А жаль, я бы у него спросил, зачем он звонил Андрею Вишневскому как раз в тот момент, когда все случилось.
– Что значит – в тот момент?
– Если верить выписке звонков и сверить ее с показаниями очевидцев… звонок раздался очень вовремя. Март звонил Андрею Вишневскому, но, как я уже сказал, я не смог с ним встретиться. Он и правда болен?
– Да, – с трудом разлепив губы, ответила я.
– Соболезную. Но вы все равно спросите, может, ваш брат что-то вспомнит.
О, я спрошу, без сомнений. Хотя и так все ясно: до этого момента я знала, что именно Март помог Вишневскому сбежать. И брат знал, что Андрей все это время был жив и здоров, они почти наверняка общались. И, учитывая этот звонок… может быть, именно Март спас Андрею жизнь. Этим своим звонком. Помнится, сам Вишневский рассказывал мне немного другую легенду. И чему я еще удивляюсь?
– Как-то ты побледнела, Сентябрина Евгеньевна. Стоит ли рассказывать дальше? – в голосе старика слышалась издевка.
– Рассказывайте.
Я уже понимала, что дальше меня ждет новость похуже, чем звонок Марта. Так и оказалось. Виктор Ильич проверял всех Вишневских по очереди, с отцом все ясно, с сыном тоже, а вот мать… казалось бы, наименее подозрительный член семьи, всеми описывалась как милая женщина, чьей основной ролью было замужество за влиятельным человеком. Но выяснилось, и у Ирины имелись свои скелеты в шкафу.
И этот скелет – связь с Евгением Симбириным.
Подполковник опирался на описания и слухи, многие боялись говорить прямо и отделывались намеками, но история у Ирины Вишневской и моего отца все же была. Дунаев накопал много грязи на мою семью.
«Папа не мог!» – хотелось крикнуть мне.
Но правда в том, что… мог.
Подполковник так и не нашел ответов на все свои вопросы, он мог только предполагать. Но, учитывая все, что он успел выяснить… ситуация не такая уж и сложная, в ней можно разобраться, побеседовав всего с одним человеком.
– С вами еще кто-то говорил? Кроме меня?
– Пытались, – хитро подтвердил Дунаев. – Многие непростые люди пытались. Но я не из разговорчивых. И не из пугливых, как ты уже поняла. Нужно очень постараться, чтобы убедить меня заговорить. Твои шрамы меня убедили.
– Какое счастье.
– Интересно, что ты будешь делать теперь, Сентябрина Евгеньевна.
– Мне тоже интересно, – кивнула я и побрела подальше от старика.
Глава 20
Я мчалась к офису отца, вне себя от разных неприятных мыслей.
Эпопея с Вишневскими внезапно обернулась новой стороной. Но новая информация вполне вписывалась в уже существующую, старик лишь дополнил ее деталями. Мой отец приятельствовал с Игорем Вишневским, где-то даже наставлял его. Ирина все это видела, ее потянуло к более сильному мужчине… бывает и такое. Чем руководствовался отец? Это объяснить еще проще.
Такое дело… я всегда верила в непоколебимость отношений отца и матери. Но роману отца с Ириной Вишневской ничуть не удивилась. Это ведь странно? Или мне так хотелось верить, что я затолкала все сомнения подальше, как и положено дочери, живущей в розовых очках? Мне очень хотелось верить, это правда.
Но с новой информацией обвал здания, подготовленный неким злоумышленником обвал здания, выглядит еще более… жестоко. Если злоумышленник тот, на кого я уже давно думаю. Но теперь я и в этом начала сомневаться. Я уже во всем подряд сомневалась. Мне нужно больше информации, я должна поговорить с отцом.
Но с разговором возникли трудности.
Я не смогла попасть на подземную парковку, моя карточка не сработала. Я позвонила в охрану, мне наплели какого-то бреда про «временные трудности» и посоветовали припарковаться на улице. Едва я отъехала от ворот, как заметила, что у следующей за мной машины «временных трудностей» не возникло. Тогда у меня и появились первые подозрения, которые быстро подкрепились, когда я попыталась попасть в здание бизнес-центра. Бравые охранники перекрыли мне путь.
– Вы в своем уме?! – возмутилась я чужим нахальством, которое вообще ни в какие ворота не лезло. Что эти придурки о себе возомнили?
– Не положено, Сентябрина Евгеньевна.
– Что не положено? Мозг вам не положен? А ну быстро разошлись и дали мне пройти, пока я не начала злиться по-настоящему.
– Не положено.
Как со стеной разговаривала, честное слово. Ничего, кроме невнятного «не положено», я так и не услышала, хотя угрожала, топала каблуками, махала кулаками и обещала незамедлительную кару. И даже подралась, собрав небольшую зрительскую толпу.
Вскоре к нам вышел начальник охраны, Леонид Викторович.
– Доброе время суток, Сентябрина Евгеньевна, – улыбнулся он. – Слышал, вы бьете моих парней? Полно вам, они ни в чем не виноваты, всего лишь выполняют распоряжение свыше.
– Что за бред? Какое еще распоряжение?
– От вашего отца.
– Отец приказал не пускать меня? – от лица отошли все краски.
– Так точно.
– Он не мог… хотя, знаете что? Это неважно. У меня к отцу важный разговор, вопрос жизни и смерти. Вы просто обязаны меня пропустить!
