Телефон тем временем смолк, но сразу зазвонил еще раз. Вся красная от чувства вины, я глянула на дисплей: звонил Саня. Не раздумывая, я схватила трубку:
— Да?
— Ринка? Ну где тебя носит, ёшкин кот? Стою тут, жду тебя… ты вообще можешь хоть раз не опоздать?
— Выхожу, — буркнула я и отключилась.
Вот тебе и приветствие от Сани. Между прочим, не так уж часто я и опаздывала. Не отрицаю, бывало, но кто в этом плане небезгрешен? И вообще, он три года меня никуда толком не возил, подумаешь, пару раз в аэропорту встретил… Мог бы и повежливее быть, в конце концов, мамуля ему платит, пусть и не особо много.
Напялив туфли, само собой, тоже из своей старой коллекции, я покинула квартиру, заперев за собой дверь. Не придумав ничего умнее, сунула ключи в почтовый ящик на первом этаже: а ну как Саня меня в аэропорт повезет? Во дворе я помахала рукой соседке и вприпрыжку припустилась к машине. Как обычно, устроилась на пассажирском сидении и вежливо поздоровалась. Саня, все это время нетерпеливо постукивающий по рулю, смерил меня недовольным взглядом и недовольно буркнул:
— Наконец-то. Ну за что мне это? Опять двадцать пять…
— Что нового? — поинтересовалась я, не придумав достойного ответа на его комментарий.
— Можно подумать, со вчерашнего дня у меня много нового, — усмехнулся Саня, ловко выруливая со двора и выворачивая на проспект.
— Со вчерашнего? — мгновенно насторожилась я: похоже, это Саня меня домой привез, вот теперь и злится.
— Вчерашнего, вчерашнего, — поддакнул он, подтвердив мои догадки. Саня, кстати, выглядел очень даже ничего: мамуля утверждала, что он поправился еще больше и теперь с трудом заталкивает себя даже в наш просторный автомобиль, но ничего подобного: он в прекрасной форме, по крайней мере относительно того, что я видела год назад. То ли у мамули садится зрение, то ли она немного преувеличила. Наверное, Саня ее чем-то неслабо разозлил, раз она так его оговорила.
— Прекрасно выглядишь, — не удержалась я.
Он с недоверием оглянулся на меня, но все же выдавил:
— Ага… то есть спасибо. Наверное.
— Так куда мы едем? — решила я сменить тему, выглядывая в окно: мы как раз выехали на центральную улицу и теперь двигали в северном направлении.
— А куда по-твоему мы можем ехать? — съязвил Саня.
— По-моему, вариантов может быть много! Почему бы тебе просто не ответить?!
— Ты что, издеваешься?
— В смысле? — не поняла я.
— В прямом.
— Саня, ты чего? Ну спросила я у тебя «что нового», и что с того? Я совершенно не помню, что было вчера и как я приехала, извини. Не хотела я тебя обижать! И, если мы и договаривались куда-то там поехать, я этого тоже не помню. И не смотри на меня так, как будто сам не перебирал с текилой! — витиевато закончила я фразу, увидев, что Саня пялится на меня как на ненормальную.
— Похоже, вы вчера неплохо отметили начало учебного года, — наконец выдавил он, но по его физиономии быстро расползлась одобрительная улыбка: что-что, а алкогольные похождения – Санин конек. Помнится, ранее мои нежные уши вяли от его историй, который сам он искренне считал смешными.
— Не думаю, что мы отмечали учебный год, то есть наверняка не помню… На мой взгляд, глупо отмечать день, который не является для тебя праздником.
— Да? Ты говорила, что рада началу мучений.
Это он так учебу обзывал.
— Да, раньше я радовалась, — вздохнула я, вспомнив прекрасные студенческие времена, — Теперь не вижу повода.
— Правильно, я тебе всегда говорил, учить – здоровью вредить, — тут же заявил Саня и в своей манере криво ухмыльнулся.
— Курить – здоровью вредить.
— Это ты так говоришь.
— И все остальные, кто видит разницу между образованием и курением, — пробормотала я, но так, чтобы Саня не услышал: он и так сегодня мне не особо то рад. Видимо, злится, что ему пришлось среди ночи забирать меня из аэропорта, а если по дороге я еще и песни запела… Бывают у меня такие моменты, когда я начинаю считать себя талантом с большой буквы, когда на самом деле медведь хорошенько отдавил мне уши. Да, теперь злость Сани объяснялась куда лучше, наверное, у него тоже голова болит.
Тем временем мы притормозили, Саня недовольно буркнул:
— Полезай давай, здесь парковаться нельзя.
Я послушно вылезла из машины, он сразу ударил по педали газа и был таков. Оставил меня черт знает где… оглядевшись, я сделала вывод, что не только черт знает где, но и я сама в курсе: на ступеньках родного института. Студенты сновали туда-сюда, через несколько минут должна была начаться первая пара. Но а мне то что здесь делать?
Я тихо выругалась и набрала номер Макса: и опять безрезультатно. Он что, за одну ночь успел поменять номер? Зачем ему это делать? Или мы вчера на самом деле круто поругались? Иначе как объяснить мое неожиданное посещение родных пенат среди рабочей недели? Кстати, о работе… Туда я тоже позвонила, но с тем же успехом. Пожалуй, отправлю электронку боссу и скину туда свой новый номер. Если понадобится - сам перезвонит. Я порадовалась своей сообразительности (и это с больной то головой!) и прошла вперед: насколько я помнила, в библиотеке у нас имелись компьютеры, которыми студенты могли пользоваться в любое время. Конечно, это прошлый век и наверняка сейчас никому такое и в голову не придет, потому что почта и прочие достижения цивилизации находятся прямо в телефоне, но, как оказалось, мамуля заблокировала доступ в интернет на телефоне, что я прихватила с утра. А свой собственный исчез в непонятном направлении. Конечно, можно поймать какого-нибудь студентика и выпросить у него телефон минут на пять, но всерьез я не рассчитывала, что хоть кто-нибудь окажется столь добр ко мне: с красными патлами я смахивала на преступницу.
— Саныч! — услышала я смутно знакомый голос, — Саныч, да постой же ты!
Я резко остановилась, так, что обладательница смутно знакомого голоса налетела на меня и громко ойкнула.
— Зачем же так неожиданно! — возмутилась она.
— Дианка?! — недоверчиво разглядывая стоящую передо мной особу, пробормотала я.
Дианка была моей самой лучшей подругой, дружба наша началась еще в школе, но неожиданно оборвалась после моего переезда в Питер. Хотя и за год до этого наше общение особой теплотой похвастаться не могло. Понятия не имею, почему так вышло и что привело к потере нашей связи: мне казалось, мы всегда понимали друг друга с полуслова и дружить будем до самой старости, но как говорится, не сложилось. Наша дружба просто не прошла через тяжелые времена. Теперь она мать-одиночка, родила год назад, и прямо перед этим ее бросил благоверный. Это мне наша приятельница по секрету рассказала, сама Дианка поднять трубку не пожелала. Максим утверждает, что все это ревность, вроде как я заполучила себе классного мужа и бросила подругу на произвол судьбы, но как по мне – это чушь собачья. К тому же, муж у меня иногда бывает самовлюбленным козлом и сказать может что угодно, и иногда – просто для поддержания своего гордого звания. Лично я бы за подругу радовалась, уверена, она за меня тоже. Тут дело в чем-то другом… точнее, в другой. Во мне. Это единственный приемлемый вариант. Прямо перед моим переездом я мало походила на нормального человека, со мной было очень трудно разговаривать. Я выдумала себе несуществующую трагедию и все мое существование проходило за стенами самосожаления. Жалкое зрелище. Тогда я и растеряла большую часть своих друзей, а потом и вовсе сбежала из города.
