«И Отец заставил вас забыть вашу подлинную личность».
«Да, с помощью изоляции, наркотиков и внушения. Отец был не только судмедэкспертом, но и психиатром и неврологом. Он знал, как это делается, и в моем случае преуспел на все сто».
«Почему вы полагаете, что расследование ведется неудовлетворительно?»
«Потому что Отец был не просто психопатом. Кто-то покрывал его и финансировал, но его спонсоров так и не разоблачили».
«Значит, вы считаете, что его покрывали, чтобы он и дальше похищал и пытал детей? Не кажется ли вам, что звучит несколько надуманно?»
«По всему миру детей похищают и используют в качестве рабов, попрошаек, сексуальных объектов и доноров органов, – сухо ответил Данте. – Цитирую по памяти. В две тысячи седьмом году нигерийское правительство потребовало многомиллионной компенсации за незаконные испытания вакцины против менингита, проведенные на двухстах детях из бедных семей. В две тысячи восьмом во время клинических испытаний в индийском медицинском институте погибло сорок девять детей. Разумеется, все это были бедняки, а тесты проводились через субподрядчиков, чтобы сложнее было привлечь к ответственности истинных виновников трагедии. Поэтому я не исключаю, что какие-то транснациональные корпорации с выручкой, превышающей итальянский ВВП, финансировали Отца, чтобы иметь возможность проводить эксперименты в лабораторных условиях. Он без помех орудовал сорок лет. Вы действительно верите, что он просто везучий сукин сын?»
Тогда в это верили все, подумала Коломба, включая ее саму. Только вот теперь все представало в ином свете.
Заварив себе еще чашечку чая, она сверилась с отчетами о сообщниках Отца, которые были известны полиции. Их было немало, но почти все они умерли: кто-то естественной смертью (единицы), кто-то – насильственной (подавляющее большинство). Все это были закоренелые преступники: убийцы, насильники и бывшие военные. Некоторые стали последователями Отца еще в семидесятые, других он нанимал для конкретных задач – избавляться от свидетелей или кормить узников. Главного сообщника Отца называли Немцем, поскольку его настоящее имя оставалось неизвестным. Несмотря на преклонный возраст – а ему было уже за семьдесят, – он был силен как бык. После ареста от него так и не добились никаких сведений о его начальнике. Но таких, как Немец, могло быть много.
Коломба читала протоколы и приговоры до рассвета. Когда она наконец задремала, ей приснилось, что она заперта в прозрачной силосной башне среди холмов. В полдень ее разбудил звонок Барт. В трубке слышался шум волн.
– Хотела узнать, как ты… И кое-что тебе рассказать, – сказала она.
Коломба перешла от сонливости к тревоге. Во рту у нее пересохло.
– Данте? – спросила она.
– Нет. Я тебя искала в «Signal», но ты не отвечаешь.
Это шифрующее звонки мобильное приложение, любимое барыгами и теми, кому есть что скрывать, давным-давно установила на телефоне Барт сама Коломба.
– Потому что у меня больше нет мобильника. Сейчас куплю.
– Сколько времени это займет?
– Если найду такси, полчаса.
Во всей провинции было всего шесть машин, объединенных в маленький кооператив такси, и из-за снегопада они были перегружены работой. Диспетчер сказала Коломбе, что машина сможет приехать к ней не раньше чем во второй половине дня. Она не захотела ждать и вышла на холод.
11
Небо все больше прояснялось, и поначалу бежать было почти приятно. Фермеры на тракторах расчистили грунтовку, да и мороз уже не был таким суровым, как в предыдущие несколько дней. Мышцы спины и ног постепенно разогревались. После первых трехсот метров крутого подъема Коломба вроде бы разогналась до своей обычной скорости, но уже на середине грунтовки запыхалась и остановилась, опершись о дорожный знак. Сердце бешено стучало, в животе крутило. Теперь она горько раскаивалась в том, что на много месяцев забросила спорт.
Она снова побежала. Позади остались дрессировочная площадка, дом пчеловода и закрытый с незапамятных времен агротуристический комплекс, напоминающий замок Снежной королевы. По дороге ей встретилась замерзшая пестрая кошка. Редкие автомобили ехали со скоростью пешехода, брызгая грязью из-под колес. На втором часу подъема, минуя последний поворот, она увидела сияющие под утренним солнцем белые крыши средневекового центра Портико. Дым каминов превращал пейзаж в открытку. В центре высилась церковь гильдии красильщиков, а к ней, подобно многоярусному свадебному торту, жались каменные дома. Коломба остановилась полюбоваться городком, который для кое-кого из ее предков был родным, и подумала, что от его красоты захватывает дух. Этот уголок Италии знали немногие, – возможно, поэтому за десятилетия он почти не изменился.
Одним из немногих изменений стало появление магазинчика электроники, открытого тридцатилетним толстяком в толстовке с принтом «Final Fantasy»
[8]. Коломба купила дешевый мобильник и сим-карту, которые, казалось, обжигали ей руки.
На проспекте рядом с магазином находился бар, где дед когда-то угощал ее вишневым мороженым; до тридцатых годов там располагался каретный сарай. Сев на одну из железных скамей, Коломба скачала через городской Wi-Fi приложение «Signal» и отправила сообщение Барт – ее номер был одним из немногих, которые она знала по памяти.
Подруга перезвонила уже через минуту:
– Почему у тебя больше нет мобильника?
– Потому что я не хочу, чтобы кто-то шпионил за каждым моим шагом. Ты собиралась что-то сообщить мне об Отце?
– Что? Нет… руки пока не дошли. Но я видела отчет взрывотехников. Вдоль пробоины в «Шурмо» найдены следы взрывчатки «РВХ». Это какой-то вид пластида. Впрочем, это выходит за рамки моей специализации, так что я в таких вещах разбираюсь плохо, но военных, разумеется, расспросить не могу.
У Коломбы защемило в сердце.
– Я же говорила, что Лео инсценировал кораблекрушение.
– Это еще не все. Пассажир не утонул. Ему перерезали горло ножом для подводной охоты. Под водой этот человек оказался уже мертвым, но за сколько часов до этого он погиб, я тебе сказать не могу. Определить это будет сложно даже после более тщательной экспертизы.
У Коломбы заныла старая рана.
– Что еще ты о нем знаешь?
– Погоди, открою компьютер… Я на палубе, тут ужасно холодно… В общем, рост погибшего составлял метр семьдесят – семьдесят пять сантиметров, веса он был среднего. Между его третьим и четвертым позвонком был установлен титановый протез. Военный врач протеза не видел, потому что он упал: я нашла его в иле.
– На нем стоит серийный номер?
– Да. И у меня есть доступ к больничной базе данных. Наш покойник – сорокалетний Джанкарло Ромеро, индивидуальный предприниматель. Жил в Милане. Его имя тебе о чем-то говорит?
