– И отмечайте, откуда их берете.
Снова надев очки, Барт проследовала за светящейся волной до темницы Данте, где экворином, казалось, была заражена только дальняя стена. Пока молекулы окислялись и флюоресценция постепенно исчезала, Барт почудилось, что она различает среди пятен какие-то очертания. Сморгнув, она посмотрела на стену краем глаза, поскольку на периферии зрение более чувствительно к свету.
Как ей и показалось изначально, крупный участок в центре стены не сиял. Свечение обрывалось вокруг темной области величиной с балконную дверь.
Барт торопливо обозначила границы области стикерами, которые, в свою очередь, светились в темноте, но были видны и при свете.
– Включайте! – зажмурившись, крикнула она.
Вспыхнули неоновые лампы. Барт открыла глаза и посмотрела на стену перед собой. Единственными отметками на стене были наклеенные ею стикеры. Она постучала по отмеченному участку затянутой в перчатку рукой. Звук ничем не отличался от остальной стены.
Д’Аморе просунул голову в дверь:
– Нашли что-то интересное, доктор Бартоне?
– Хотелось бы так думать. Дикие идеи, даже мои собственные, нечасто приносят результаты. Вы знаете, что военные обошли клинику с сонарами?
– Да. И ничего не обнаружили.
Барт снова постучала:
– И тем не менее здесь что-то есть. Они ведь проводили проверку на взрывчатку и все такое, правда?
Д’Аморе кивнул.
– Робин! – позвала Барт. – Надо провести повторную проверку с детекторами взрывчатки и сонарами. Если не обнаружим ничего странного, начнем сверлить.
4
Данте достал из кармана колоду Таро, вскрыл ее на столе и, сняв перчатку, начал тасовать карты.
– Мой брат кого-то разыскивает, пользуясь тактикой, весьма расточительной в плане человеческих жизней. – Он словно бы произвольно перевернул одну из карт: это был король монет. – Томми считает Лео королем монет. Учитывая, что в дело замешаны деньги «COW», масть он выбрал безупречно.
– А кстати. Когда я была в душе, звонила эта стерва. Встречаемся поздним утром в интернате, – сказала Коломба.
– Меня кошмары годами будут мучать… Ладно. – Данте развернул карты веером. – Итак, предположим, что король монет, то есть мой брат, разыскивает… короля мечей? – Он захлопнул веер, и первым в стопке оказался король мечей. Аплодисментами никто не разразился. Данте бросил колоду на стол, отложив рыцаря и пажа монет. – Это Меласы. – Он достал семерку монет. – Это бедняжка Мартина. КоКа, назови карту для Лориса.
– Двойка, – лениво сказала она.
Разделив колоду надвое здоровой рукой, Данте перевернул карту в середине. Это была двойка монет.
– Вот жертвы Лео, точнее, хлебные крошки, которые он разбросал, приманивая короля мечей. – Он разложил на столе карты по времени смерти. Цепочка доходила до короля кубков. – А это я.
– Только потому, что короля колес не существует, – пробормотала Коломба.
– А мы кто? – спросил Альберти.
Прикрыв здоровую руку больной, Данте вытащил из колоды туза, рыцаря и пажа жезлов:
– Извини, КоКа, но королев в этой колоде нет, так что тебе, пожалуй, подойдет и туз. – На картинке был изображен деревянный посох. – А палка – международный символ ищеек.
– Маловато мы ею орудуем, – сказал Эспозито.
– Как мы уже сказали, мой брат боится короля мечей, а все остальные мечи мертвы. – Данте собрал карты этой масти в стопку и прикрыл их больной рукой. – Следовательно, Лео искал нечто, что могло бы заманить его в ловушку. Как думаете, что?
– Данте… – взмолилась Коломба.
– О’кей, сам вам скажу. – Он поднял руку. На месте стопки появился король кубков. Никто и не заметил, как он забрал его со стола. – Ему нужен был я.
– А почему вы интересуете короля мечей? – спросил Альберти.
– Может, ему хочется залезть мне в голову и посмотреть, что со мной сделал Отец, – ответил Данте. – Не будем забывать, что Лео был связан и с ним. Более того, он, скорее всего, даже принадлежал к его организации: неспроста он выбрал своей мишенью Томми, который, хоть мы и не знаем, как и когда, был жертвой Отца. Это не может оказаться совпадением. Возможно, после того, как Отец вышел из игры, мой брат начал искать нового хозяина. И решил воспользоваться мной как пешкой. Это бы объяснило, почему Лео начал за мной следить сразу после смерти Отца.
– Господин Торре, я кое-чего не понимаю, – сказал Альберти. – Почему именно здесь?
Коломба раздраженно повернулась к нему:
– По мнению Данте, из-за того, что здесь живу я.
– Если я интересую врага моего брата, то он знает Коломбу и, вероятно, в курсе ее жизни. Мой брат заварил кашу здесь в надежде, что король мечей явится, чтобы вмешаться лично.
– И его надежда оправдалась?
– Знаю только, что Коломба, к счастью, нашла меня раньше его. Иначе неизвестно, чем бы все закончилось.
Коломбе было трудно дышать. Звуки стали жидкими и далекими, словно доносились с другого конца простирающейся перед ними долины.
– КоКа, все нормально? Ты какая-то бледная.
Коломба ухватилась за стол. Мир начал вращаться – нет, скорее, распадаться на темные пятна. Тени гремели в ушах, крались на периферии зрения…
«Кричали».
Стул опрокинулся. Коломба упала на четвереньки и ударила кулаком в опору крыльца, разбив о дерево костяшки пальцев.
Данте сел на корточки рядом с ней и положил руку ей на плечи:
– Дыши, КоКа… Дыши.
Она оттолкнула его и снова ударила кулаком в опору. А потом… Легкие внезапно расслабились. Растянувшаяся на полу Коломба шумно задышала, вытирая выступившие слезы.
– КоКа… что случилось? Что ты увидела? – спросил ее Данте.
– Если Лео спланировал что-то в клинике… Ты уверен, что там больше не опасно?
Данте все понял.
– Барт, – проклиная собственную тупость, выдохнул он.
5
Подчиненные Барт дважды переделали анализы проб из палаты Данте, но следов взрывчатки или токсичных веществ так и не обнаружили. На всякий случай они даже взяли пробы со стены и потолка, но не нашли ничего, кроме краски, бетона и мертвых насекомых.
Получив результаты тестов, Барт велела принести ей аккумуляторную дрель с пылеотводом. Благодаря прозрачному пластиковому кожуху вокруг сверла строительная пыль улавливалась и по шлангу попадала в стоящий у нее в ногах герметичный контейнер. Таким образом можно было одним выстрелом убить двух зайцев: собрать пробы и избежать последующей уборки.
С помощью Робина Барт принялась сверлить бетонную перегородку и через пару минут наткнулась на нечто вроде воздушного зазора. Электродвигатель начал перегружаться, и Барт поскорее выключила дрель, побоявшись его сжечь: эти инструменты хрупки, как фарфор, и столь же дорогостоящи.
