Куин посмотрел на Гэри — записного добряка Гэри, у которого четыре собаки, — и заметил, как тот что-то шепнул Алексу, после чего тот отступил. Гэри взял на себя обязанность все лето напоминать друзьям о «потере, которую пережил Куин». В составленном Эми перечне нравственных недостатков Куина склонность к насилию не значилась, но ему вдруг захотелось выбить из Гэри все печенки. Из Гэри, с которым дружил тридцать лет.
— Я же не деньги имел в виду, — сказал Алекс. — Я имел в виду — сам знаешь — кайф.
— Я что, похож на типа, который приходит сюда ради кайфа?
Куин посмотрел на модную салонную стрижку друга, на его роскошные часы. Он крикнул во внедорожник — последней модели, натертый до блеска, — в котором все еще сидел, печально созерцая свой возрастной животик, Ренни:
— Ты слышишь меня, Рен? Я что, похож на парня, который приходит сюда ради кайфа?
Он прошел в зал — словно по воде прошел — к Сэлу, который отчитывал новенького парня за то, что он устроил путаницу с графиком выступлений.
— С тобой нет проблем, — сказал Сэл. — Но этот Ренни с его замашками мне не по нраву.
Сэл сказал, что ему не нравятся такие замашки, и вообще эти богатенькие парни, они много о себе воображают, ходят с надутым видом, как гребаные индюки.
Куин согласно закивал: «Верно, Сэл, верно, но мы ведь столько лет вместе, зачем же все рвать окончательно и бесповоротно, притормози, Сэл, на секундочку, представь, сколько сил вкладывает Ренни в эту группу, а если хочешь повидать индюка надутого — тебе бы познакомиться с его начальником». И Сэл немного посмеялся, изменил настрой, пожал руку Куину и извинился, потом извинился еще раз, сказал: «Я ничего не говорил об этом, ну, ты понимаешь, о чем, но мне очень жаль — и спросил: — Как держится мать мальчика?» А Куин ответил: «С ней все в порядке, не волнуйся». И Сэл сказал: «Все же прохвост этот Бог, нельзя же так». А Куин ответил: «Да, нельзя», потом вернулся на парковку к своим и ничего не сказал им. От их расстроенных лиц, от их взволнованного дыхания ему стало тошно, потому что он вдруг понял, что ничем не отличается от них. Те же амбиции и притязания. Ходит на прослушивания, думает пленить всех своей игрой. «В этот раз самое оно». Тыщу раз он выглядел как они. Точь-в-точь как они. Индюк надутый. Думает, что заслуживает чего-то только потому, что сильно этого хочет.
Куин произнес наконец:
— Сэл считает, конфликт исчерпан.
И стал помогать им укладывать аппаратуру.
К счастью, домой он ехал один, радуясь благополучному избавлению от кающегося приятеля и благодаря Бога за старую машину Уны, в которую никто не соблазнился подсесть. Залитое лунным светом шоссе блестело, каждая следующая миля не отличалась от предыдущей.
Мальчик родился в самый разгар этой истории с Дэвидом Кросби, и в больницу к Белль Куин приехал весь в мыслях об острове под звездным небом, о задрапированной беседке, о будущем, которое может открыться перед ним. Когда они с Белль принесли своего хрупкого, невесомого сына домой, Куину показалось, что дверь в это будущее захлопнулась. Если не считать одной неожиданной, примиряющей детали: у младенца были удивительные пальцы. Длинные гибкие отростки на крошечной ладошке. Куин сразу подумал: гитарист.
Чувство, которое он испытал теперь, вспоминая об этом, слишком растревожило его, чтобы подобрать ему название. Белль сказала бы, что это воспоминание о любви. Скорее, это был призрак любви: проблеск того-что-могло-бы-быть. Такой краткий, что не оставил после себя ничего, кроме болезненного следа от вспышки.
Уже в черте города Куина остановил полицейский. Очень молодой, словно ребенок, нарядившийся во взрослую форму, он действовал в строгом соответствии с инструкцией.
— Сэр, ваши права и документы на машину.
Черт, подумал Куин. Черт-черт-черт-черт. Он обнаружил документы на машину Уны в пластиковом кармашке, хрустящие, яркие, в безупречном состоянии, а вот заднее сиденье наводило на мысль об ограблении музыкального магазина.
— Подождите в машине, сэр.
Полицейский отошел к своему фырчащему автомобилю, а Куин вглядывался в субботний поток машин на Брайтон-авеню. Этот отрезок дороги был заполнен сетевыми ресторанами и дешевыми мотелями. Впереди светилась большая яркая вывеска супермаркета, а за ней — реклама автосалона на углу Сибли. Совсем рядом, рукой подать, он мог бы рвануть туда, через две минуты постучаться в дверь Уны, напугать ее, а потом она заступится за него — «Конечно, я дала ему разрешение на автомобиль, иначе как бы он, по-вашему, заполучил мои ключи?» — но прежде нужно, чтобы коп проверил его историю вождения.
Минуты шли за минутами. Куин отдался тому, что Эми называла «кармой момента», считалось, что это позволяет ощутить единство с мирозданием, если, конечно, карма не пшикнет, как сейчас, а ты ощутишь единство разве что с собственным нелепым «я». Скорбные излияния Лабуха каким-то образом проникли Куину под оболочку, набухали там и пульсировали, и он ничего не мог с этим поделать, только ждать.
Полицейский вернулся, его лицо всплыло в окне.
— Мистер Портер, эта машина принадлежит мисс Уне Виткус.
— Я знаю, — сказал Куин. — Мы с ней друзья.
— Вы с ней друзья. Понятно. Похоже, прошлой зимой вам часто приходилось торопиться. Три штрафа за превышение скорости только в январе.
— Я все заплатил. И прослушал курс вождения, как его там.
— Курс называется «Навыки аккуратного вождения», сэр. А в мае вас остановили из-за просроченной страховки…
— Я продал ту машину. У меня и машины-то больше нет.
— …и за превышение скорости.
Превышение в тридцать миль. Он схлопотал нехилый штраф в ночь после смерти мальчика. Через два дня он продал машину, а деньги отдал Белль.
— …после чего ваши права заморозили.
— Я все заплатил. Я чист перед штатом Мэн.
— Вы чисты. Понятно.
Полицейский направил фонарик на лицензию Куина.
— Вы же видите — права действующие, — сказал Куин.
— Да, судя по внешнему виду, действующие. Но иногда внешний вид обманывает. К тому же неясно, что выделаете в машине, которая принадлежит мисс Уне Виткус.
— Она дала мне разрешение.
— Она дала вам разрешение. Понятно. Срок действия этой страховки тоже истек, вы в курсе, сэр?
— Что?
— Еще в апреле, сэр.
— Боже правый!
— Не выйдете ли вы из машины, мистер Портер?
— Вы можете сами у нее спросить, — сказал Куин, выходя. — Она живет в четырех кварталах отсюда.
— Не положите ли вы руки вот сюда, мистер Портер, чтоб я их видел?
— Мисс Виткус у меня стоит на быстром вызове, — сказал Куин, кладя руки на крышу машины. — Погодите, лучше написать, она уже в постели, не надо ее пугать.
