Девушка встрепенулась и посмотрела на часы. Стрелки показывали пятнадцать минут седьмого. Она с силой стукнула себя ладонью по голове.
— Вот же растяпа. Все витаю в облаках. Неужели Димка уехал?
Девушка развернула лошадь и повела ее к конюшне, мысленно повторяя, как заклинание — «только бы не уехал».
Привязав жеребца и проверив, что кормушка у него полна, Вася пулей подлетела к заднему выходу из дома и зашла на кухню.
— Теть Люб, это не Димка уехал?
— Димка, — невозмутимо ответила женщина, помешивая какое-то варево на плите. От кастрюли исходил божественный запах специй и мяса. — Я манты делаю, наш Кирилл любит, — добавила она, повернув к Васе голову и загадочно подмигнув.
— А как это он без меня уехал? Мне теперь как до станции добираться? Да еще и вечером одной по лесу? Позвоните-ка ему, пусть вернется. Наверное, недалеко еще уехал.
Тетя Люба скуксилась, обтерла руку о фартук и достала из кармана домашний радиотелефон.
— Дим, вернись-ка, Василису забыли, — скомандовала она в трубку, после чего закачала головой и заохала: — Да ты что? Ну, надо же. М-да, ничего не поделаешь. Меняй тогда. Как поменяешь — возвращайся за нашей красавицей.
— Что такое? — испуганно спросила девушка, как только экономка положила трубку.
— Колесо проколол, а запаски нет. Пошли с Григорием в деревню за подмогой. Говорит, будет буксировать машину до автосервиса или эвакуатор вызывать, или в поселке у знакомых поищет запаску. Вытащил ее из багажника, чтоб место не занимала. А оно вон как вышло….
— Да кто же из багажника запаску просто так вытаскивает? — рассердилась Вася, нутром чувствуя во всем этом подвох.
— Да ты не переживай, — женщина отложила в сторонку поварешку и подошла к ней, приобнимая за плечи и усаживая за стол. — Сядь, успокойся, поешь. Как-никак — сделает. А если и не сделает сегодня — то тут останешься. Чего попусту хоромам пропадать? Посидим с тобой вечерком, почаевничаем. Кирилл приехать обещал — ему компанию составишь.
Ласковый убаюкивающий тон тети Любы, как гипноз, подействовал на девушку. Она послушно села и уставилась в окно, пропустив мимо ушей факт возможного прибытия хозяина с ночевкой. Неожиданно с крючка над плитой сорвалась шумовка, с грохотом ударившись о плитку на полу, и Вася словно вышла из забытья.
— Нет, я пешком пойду до станции, пока светло. Не могу спать в чужом доме. Не обижайтесь, теть Люб.
Девушка резко встала и уже направилась к выходу, как вдруг услышала за спиной:
— Да погоди ты. Кирилл уже едет. Он тебя тогда до станции подбросит, раз тебе тут не по душе.
Последние слова экономка сказала с такой интонацией, что сомнений не осталось — упорство Васи обидело ее. Девушка остановилась, раздумывая — что же сделать.
— Я бы тебя, как родную разместила — на перине пуховой, спала бы, как младенец. Но раз уж мы тебе не угодили, — продолжила давить тетя Люба на кнопку совести, но девушка перебила ее.
— Не обижайтесь, пожалуйста, — Василиса обернулась и с теплом посмотрела на нее. — Непривычно мне ночевать вне дома. Я не хотела вас обидеть.
— Раз не хотела — сядь и сиди, — выдала она тоном, не терпящим возражений. — Кирилл тебя отвезет.
Вася послушно кивнула и вернулась за стол. И вдруг до ушей донесся задорный мужской смех. Причем, смех принадлежал двум разным людям. К своему ужасу, Вася узнала обоих.
Глава 12
В ушах гудело так, будто где-то прямо над макушкой пролетел реактивный самолет. Пальцы на ногах вытанцовывали тарантеллу под столом. Казалось, все ее мышцы напряглись и вытянулись по стойке «смирно». Девушка то привставала со стула, то садилась обратно. В мыслях творилась настоящая истерика. Вариантов действий было несколько: убежать в конюшню, а оттуда пешком до станции; остаться на месте и встретить хозяина с гостем, как ни в чем не бывало, после чего попросить его отвезти ее на станцию; выйти навстречу «врагу» с улыбкой на лице и сообщить, что она как раз уходит.
Пока Вася металась на стуле, не зная, что предпринять, голоса стали ближе, а потом вдруг стихли, отдалились.
— Что это? — Она не вытерпела и подошла окну, осторожно отодвинув тюль, чтобы выглянуть на улицу. Там было пусто. — Куда они делись?
— Кто? Ребята? — переспросила тетя Люба.
— Ну, да. Кирилл и кто там еще с ним? — Вася закусила губу, осознавая, что чересчур выдает свои чувства.
— А, Тима, скорее всего, — отмахнулась женщина. — Выгляну, может, на террасу к бассейну пошли, Гриша туда утром садовую мебель таскал. Наверное, Кирилл попросил.
Тетя Люба сняла фартук, повесила его на крючок, сполоснула руки и вышла на улицу. Вася села за стол, сама не замечая, как начала тарабанить по столешнице пальцами. Стул под ней будто иголками нашпиговали. Ужасно хотелось выйти на улицу и самой посмотреть, что там происходит. Время застыло, казалось, стрелка часов вовсе не движется вперед. Когда вернулась кухарка, девушка уже нарезала по комнате круги.
— Плохие новости, — со странной улыбкой заявила женщина, в руках у которой оказался увесистый пакет с продуктами.
— Почему? — спросила Вася.
— Ребята решили посидеть у бассейна, опрокинуть по стаканчику перед ужином. Я у Кирилла покупки забрала.
— По стаканчику чего? — на лице у Васи появилось разочарование.
— Ну, чего-чего? — тетя Люба пожала плечами. — Я в сортах коньяка не разбираюсь, но на столе у них что-то крепкое, коричневое.
Вася закрыла лицо руками и тяжело выдохнула. Если Кирилл выпил, то он ее точно не повезет.
— Я сказала, что ты здесь, — осторожно продолжила кухарка. — Оба как-то странно отреагировали. Тимка-то на нашего уставился, как баран на новые ворота.
— Еще этого не хватало, — буркнула девушка, поднимаясь из-за стола.
Она посмотрела в окно. На улице все еще было светло. Шанс добраться до станции засветло у нее еще был. Вася подняла с пола свой рюкзачок, поправила на голове бейсболку и подошла к двери.
— Пойду я, теть Люб. Пока светло. Не буду мешать хозяину и его гостю.
Экономка хотела что-то возразить, но не успела, на пороге возникла фигура Кирилла.
— А вот и мы, — радостно огласил он свое прибытие и, улыбнувшись Васе, легонько приобнял тетю Любу. — Пахнет, как всегда, божественно! Только не говори, что манты налепила? Я тогда умру от счастья.
За спиной Кирилла Вася заметила Королева. Он стоял в проходе, облокотившись на дверной косяк, и хмурился, откровенно просверливая Васю каким-то укоризненным взглядом. Сердце как-то екнуло, а потом что-то загорелось в области солнечного сплетения. Вася не заметила, что совершенно бесцеремонно рассматривает его. А посмотреть было на что — Королев был одет по-летнему, в слегка помятую белую хлопковую рубашку с коротким рукавом, ворот которой был небрежно расстегнут на груди, и темно-синие шорты до колена с модными стрелками. В его слегка взъерошенных волосах играли солнечные лучи, а загорелые бицепсы на фоне белоснежной рубашки казались шоколадными.
