— Хорошо, — мужчина взял ее руку, поднес к губам и нежно поцеловал. — Я завоюю твое доверие. Обещаю.
— Хорошо, — прошептала Вася.
— Все это, конечно, просто чудесно, — вмешался Голованов, — но у нас, ребята, большие проблемы.
— Что такое? — встрепенулся Королев.
— До меня дошла информация от следователя, что судьей по делу Василисы назначен человек Романова.
— Твою же мать, — выругался Тимур, схватившись за голову. — Это все из-за меня. Я все и решу.
Он выпустил руку девушки и пулей бросился в коридор, где на трюмо лежали ключи от машины. Вася поспешила за ним, испугавшись такой бурной реакции.
— Что ты собрался делать? Я тебя умоляю, не натвори глупостей! — взволнованно заговорила она.
— Кирыч, — крикнул он уже в дверях, — ты можешь Васю на фазенду отвезти? Ей здесь нельзя оставаться.
— Там отец заехал на неделю, как на грех, — ответил Голованов, скорчив виноватую гримасу. — Приволок с собой свой гарем. Но тут ей оставаться нельзя, в этом ты прав. Может быть, снять номер в гостинице?
Королев застыл в дверях, почесывая затылок. Он посмотрел на Васю, но та закачала головой:
— Нет-нет, никуда меня вести не надо, я здесь приберусь и переночую. Постель-то сухая. Даже не думай.
Она отрицательно покачала головой, давая понять, что никуда уезжать не собирается. Но ее ответ не устроил Тимура. Он посерьезнел и нахмурился, пронзая девушку взглядом, в котором читались одновременно и забота, и приказ.
— Ты должна мне одну спокойную ночь, госпожа Матвеева, — сказал он строго. — Не забывай, что ради твоего спокойствия я добровольно заточил себя в камеру. А теперь ты ради моего спокойствия послушно поедешь с Кириллом ко мне домой. Я позвоню и попрошу приготовить для тебя гостевую комнату. Никаких гостиниц не надо. У меня огромный дом, там десять делегаций из Китая поместятся.
Заметив, что Вася уже открыла рот, чтобы возразить, он шагнул к ней навстречу и приложил к губам указательный палец:
— А ну-ка цыц! По-хорошему прошу. Всего одна ночь. За это время здесь все просохнет и проветрится. Не хватало еще, чтобы ты заболела в этой сырости. Даю слово, ты меня даже не увидишь рядом с собой до утра. Опасаться нечего.
— Но как на это посмотрит твой отец? — попыталась противиться Василиса.
— Это мой дом, а ты моя гостья. Он примет тебя, как подобает принимать гостей. Не волнуйся.
— Я не думаю, что это хорошая идея.
— А ты не думай. Сегодня думать буду я. Тебе нужно успокоиться, прийти в себя, выспаться. И ночь, и день были очень тяжелыми. Возьми что-то переодеться. Кирыч, так что, отвезешь?
— Конечно, — Голованов кивнул. — Ты-то куда подорвался?
— Побеседую с невестой, — процедил Королев сквозь зубы, после чего быстро выбежал в подъезд.
Оставшись наедине с Головановым, Василиса застыла, как истукан, не решаясь сказать ни слова. В воздухе повисло тяжелое молчание. Кирилл смотрел на нее испытывающе, словно оценивал что-то в своей голове, прикидывал различные варианты. Васе стало совсем не по себе. От прежнего Голованова и след простыл. Оставалось только догадываться, куда подевался добрый блеск в его глазах и теплая улыбка, которой он одаривал ее при каждой встрече. Он что-то обдумывал, что-то тревожило его, и, к своему несчастью, она подозревала, о чем шла речь.
— Тебе удалось получить копию свидетельства? — осторожно спросила девушка.
— Угу, — он кивнул, пряча глаза, — давай, возьми что-то из вещей, и поедем. Мне еще нужно в несколько мест успеть.
— Хорошо.
Вася рада была возможности отвернуться от него, выйти в другую комнату. Неизвестность пугала, давила на нее. Все внутри нее переворачивалось кувырком от мыслей, что Голованов все узнал. Но если так, почему он молчит? Почему ничего не сказал Тимуру? Почему ничего не спрашивает у нее? В эту минуту он напоминал ей спящий вулкан, готовый в любое мгновение извергнуть на свет божий потоки лавы, способные погубить все, что стало ей так дорого.
Вася прошла в спальню и открыла шкаф. Одежда пропахла сыростью. Она поморщилась, доставая из стопки вещей любимую пижаму и халат. Оставаться здесь на ночь было действительно плохой идеей. Сыростью пахло все вокруг: стены, мебель, постель. Весь воздух был пропитан чем-то холодным и влажным.
— Готова? — спросил неожиданно появившийся в дверях Голованов. Вася вздрогнула от звука его голоса, в котором появились какие-то жесткие, металлические нотки.
— Готова, — она попыталась улыбнуться, но он смотрел на нее так серьезно, что уголки рта успели только дернуться вверх, как тут же опустились.
В машине он тоже молчал. Они ехали уже полчаса, но Кирилл не сказал ни слова. Васе становилось все больше и больше не по себе. Девушка уже не могла уместить себя и свои тревоги в салоне его машины, отчего постепенно все больше и больше приоткрывала окно. Воздуха не хватало. Она смотрела украдкой на его напряженный профиль и понимала, что что-то не так. Молчать и дальше было опасно. Если он не взорвется при ней, то может сделать это в присутствии Тимура, а допустить этого она не могла.
— Почему ты молчишь? Что-то случилось? — не выдержала она. — Ты резко переменился ко мне.
Кирилл резко дал по тормозам и припарковался у тротуара. Васю сильно тряхнуло в кресле, так, что она была вынуждена вцепиться руками в сиденье.
— Что ты делаешь? — девушка испугано посмотрела на него.
— Это ты что делаешь? — спросил он с нескрываемым раздражением. — Кто ты такая? Расскажи-ка мне, кто ты такая? Как ты просочилась к нам? Как обманула? Чего ты добиваешься?
— Кирилл, — девушка шумно сглотнула, пытаясь справиться с волнением, — я все объясню. Пожалуйста, выслушай.
— Я весь в твоем распоряжении, — ответил Голованов высокомерно. Вася прежде никогда не видела его таким. От страха внутри все опять затряслось. — Но если твои байки не покажутся мне убедительными, я звоню Тимуру. А теперь говори.
— Ты узнал, что я замужем, так? Поэтому так ведешь себя? — спросила она, чувствуя, как зуб не попадает на зуб.
— Именно, — кивнул он. — Браво тебе! Просто браво!
— Подожди, не издевайся. Это фиктивный брак. Клянусь тебе! Я все могу объяснить.
Голованов недоуменно дернул бровью.
— Не верю, — он качнул головой и скривился, продолжая смотреть на нее с каким-то едва уловимым оттенком презрения. — Все это похоже на какой-то хорошо продуманный план. Ты так стремительно вошла в нашу с Тимуром жизнь, что мы не успели опомниться. Ты принесла с собой одни неприятности. Мне кажется, это все очень хорошо срежиссированно. Что ты задумала? Чего добиваешься?
— Все не так, совсем не так, — у девушки из глаз брызнули слезы. — Я ничего не планировала и ничего не добиваюсь. Я просто влюбилась.
