— Вынуждена тебя разочаровать, — продолжила девушка. — Но, — она развела руками, — ты сама напросилась. Видит бог, я ничего не хотела. Я не хотела тебя видеть, не хотела тебя слышать, не хотела сталкиваться с тобой в этой жизни. Но ты сама решила свою судьбу. Ты не поверила словам родной дочери. Хорошо. Я докажу тебе. Я вынуждена доказать! Потому что ты обвинила меня во лжи.
Васин голос стал твердым, как сталь. Она договорила и, уже успокоившись, уверенной походкой прошла к двери и открыла ее:
— А теперь пошла вон, — прошипела девушка.
Градская взяла с журнального столика сумочку и вышла в коридор, не поднимая на Васю глаз, затем, вдруг, остановилась и обернулась.
— Что ты сделаешь? Что ты хочешь сделать? — спросила она испуганным голосом. — Ты расскажешь ему, что у меня есть дочь?
Вася улыбнулась. Другого вопроса от нее она и не ожидала.
– Узнаешь.
Она закрыла кабинетную дверь и прошла мимо матери к лестнице, поднялась на второй этаж и без стука вошла к Тимуру. Он не спал, расположившись на диване перед телевизором. Увидев Васю, он тут же встал. Спросить напрямую, как прошел разговор, он не решался, но взгляд его говорил красноречивее слов.
Вася покачала головой, давая понять ему, что ничего хорошего из этой встречи не вышло. Королев тут же поник и нахмурился. Он уже было хотел что-то сказать, но Вася опередила его:
— Я напишу заявление на Градского. Сообщи Кириллу.
Глава 37
На кухне у тети Любы, как обычно, пахло свежим чаем и едой. Уже смеркалось. С улицы доносилась трескотня сверчков, а в приоткрытое окно залетал прохладный ветерок. Осень потихоньку вступала в свои права.
Вася поднесла к лицу чашку с напитком и с упоением вдохнула его аромат: пахло чабрецом, мелиссой, медом и чем-то еще, чего она никак не могла разобрать.
— Не пойму, что это за терпкий, сладковатый запах? — спросила она у кухарки, когда та оставила плиту и села рядом.
— Не узнаешь? — улыбнулась тетя Люба. — Зверобой, — она взглядом указала на засушенную охапку желтоватых цветов, что висела в тряпичном кармане над входом в кухню.
— Точно, — обрадовалась девушка, узнав, наконец, аромат. — Очень вкусно, спасибо!
— Не за что, — добродушно отозвалась женщина. — И? Как все идет? Расскажешь? Ты у нас теперь редкая гостья.
Улыбка тут же пропала с лица девушки. Она отставила чашку в сторону и серьезно посмотрела на экономку.
— Вы же знаете, я очень хочу бывать чаще, скучаю по Меркурию, да и по вам всем, но суд отнимает очень много времени и сил.
— Знаю, знаю, деточка, — посетовала женщина, — как не знать. Слава богу, наш-то Степаныч, — уж какой противный, но все равно совесть есть, — взял, да и разорвал с Градским партнерство. Слава богу! По крайней мере, ты больше можешь не опасаться, что наткнешься на этих людишек здесь. А то, как перестала ты к нам ездить, опустело как-то имение.
Женщина прищелкнула языком, после чего сделала большой глоток чая из своей чашки. В этот момент она показалась Васе барыней с какой-нибудь картины — настолько дородной и деловитой она выглядела в этот момент.
— Как видите, я здесь, — ответила девушка с улыбкой.
— Когда же у вас теперь следующее слушание?
— Через неделю.
— Ты погляди, — тетя Люба закачала головой, — кто бы подумал, что и Кирилл, и баловень этот, Королев, так возьмутся за дело. Не ожидала я, если честно. Но, что сказать, молодцы ребята. Горжусь. Обоими.
— Да, — Вася согласно кивнула головой, — я им очень благодарна. Они очень поддерживают меня сейчас. А без Кирилла мы бы вообще не справились. Сколько же он всего уже сделал. Подумать только! Я бы и за всю жизнь столько материала для следствия не собрала, сколько он собрал за пару месяцев. И медицинские выписки все получил, и показания свидетелей, и характеристики, и видеозаписи с камер наблюдения того бизнес-центра нашел, хотя прошло уже столько лет, и даже вышел на след помощника фотографа. Вот поймать бы его до следующего слушания. Может быть, все бы и закончилось.
— Поймаете, поймаете, — поспешила успокоить Васю женщина. — Ты Кириллу доверься. Он славный малый. Молодец! Но и твой-то, Тимур, — тетя Люба скосила бровь, словно не хотела ничего говорить, но совесть заставила, — тоже хорош, посмотри. Горой встал за тебя. Вот от кого, а от него не ожидала. Ей-богу. Сколько знаю его, все ему хиханьки-хаханьки, все игрушки. Разгильдяй, одним словом. А тут, ты только глянь, и мухе не дает мимо тебя пролететь. Подумать только, как он за энтих, как их там, папарацциев, взялся! Такое дело и ни одной новости не вышло ни по телевизору, ни в газетах. Молодец. Признаю. Меняется человек. А все благодаря тебе!
Женщина выпалила эту тираду, заставив Васю улыбнуться и покраснеть. Приятно было услышать, наконец, от тети Любы что-то положительное и про Тимура.
— Спасибо на добром слове, — ответила девушка. — Да, мне тоже кажется, что он сильно изменился с нашей первой встречи.
— Изменился, изменился, — подтвердила женщина, вновь пригубив чай. — Еще как! Теперь я за тебя спокойна.
— Вот и чудненько, — ответила Вася.
— Признаться честно, — тетя Люба как-то тяжело вздохнула и отставила чашку подальше, — поначалу я тебя Кириллу сосватать хотела. Уж очень Королев тебе не подходил. Несерьезный он был какой-то, бабник, ветряный, а ты девушка хорошая, порядочная. Я сразу это вижу в людях. Уж сколько лет пожила? Как-никак, а глаз наметан. Беспокоила меня твоя любовь к этому принцу египетскому. Но теперь я со спокойной душой могу отдать тебя ему. Исправился он.
Вася удивленно приподняла брови. Оказывается, Тимур был прав, когда говорил ей быть осторожнее с экономкой. Она вспомнила их разговор. Королев сказал тогда, что тетя Люба хочет свести ее с Кириллом, а она сочла это глупостью, ревностью.
— Надо же, — Вася пожала плечами. — Мне это и в голову не приходило. Но Тимур вас сразу раскусил, — она улыбнулась. — Сказал держать с вами ухо востро!
— Да, — тетя Люба качнула головой, — чего-чего, а проницательности ему не занимать, раз разглядел в тебе золотник, который ты прятала столько лет. Подумать только. Откуда начали, и куда пришли!
Женщина задорно рассмеялась, бросая на Василису задорные интригующие взгляды, словно знала что-то, и это что-то весьма удивляло и забавляло ее.
— Да, — Вася немного напряглась, нутром почуяв подвох, — я прошла большой путь. Тимур потихоньку лечит мои раны, я меняюсь. Спасибо ему за это.
— Ага, — сквозь смех ответила кухарка, — он тоже меняется. Сначала-то они вообще поспорили с Кириллом. Опять эти их шалости, прибаутки. И теперь посмотри, куда дошли.
Сказав это, женщина вдруг осеклась и замолчала. Ее хорошее настроение будто ветром сдуло. Она тут же напряглась, лицо стало серьезным и виноватым. Женщина резко поднялась с места и понесла свою чашку к раковине, потом принялась мыть посуду, будто это было очень важное и срочное дело.
