Вася ничего не понимала. Она смотрела на нее, а внутри все холодело. Смысл нечаянно оброненных слов постепенно начал доходить до нее, пока девушка вдруг не почувствовала, как внутри нее что-то сломалось.
— Что это значит? — строго спросила она.
— Что, деточка? — отозвалась кухарка, не поворачивая к ней головы и продолжая надраивать тарелки.
— Вы сказали, что они сначала поспорили. Что за спор?
— А, это…, — протянула женщина, словно речь шла о каком-то пустяке. — Да так, детские забавы.
— Что за спор? Расскажите мне!
— Вася, — кухарка выключила воду и обтерла руки о полотенце, так и не решаясь повернуть к ней головы. — Ты только не расстраивайся, ладно? — Экономка, наконец, посмотрела ей в глаза с таким виноватым видом, что у девушки все упало внутри, провалилось куда-то в желудок одной огромной каменной глыбой. Стало ясно, что разговор предстоит совсем неприятный.
— Я сначала послушаю, а потом решу, расстраиваться мне, или нет, — сухо ответила Василиса.
— Они же мальчишки, — тетя Люба начала с оправданий, — сама знаешь, всю жизнь соревнуются друг с другом, все норовят обскакать друг дружку. Что с них возьмешь? Все это глупости, понимаешь? Мальчишество, ребячество…. Ничего серьезного. Да к тому же, оба пьяные были.
— Что. За. Спор? — четко, отделяя слова друг от друга, повторила свой вопрос девушка, с каждой секундой все больше убеждаясь, что речь пойдет о ней.
И оттого все на душе у нее холодело. Единственное, что она хотела сейчас услышать, так это действительно рассказ о какой-нибудь детской шалости, но разум говорил обратное. И от этого становилось совсем плохо.
— Ты помнишь ту ночь, когда я их спать мокрых укладывала? — спросила женщина.
— Да.
— Так вот, Кирилл проговорился тогда, что это они с Королевым на спор заплыв в бассейне делали. Мол, кто первым проплывет по своей дорожке в одежде. Королев тогда выиграл. Ну, мне так Кирюша рассказал.
— На что они спорили? — Дрожащим голосом спросила Вася, чувствуя, как горлу подкатывают слезы. Она глубоко подышала, пытаясь оттянуть этот неприятный момент.
— Если бы выиграл Кирилл, то Тимур выкупил бы для него картину, работу Кирюшиной мамы. Это единственная уцелевшая после пожара в мастерской картина, все, что осталось ему от матери.
— Тетя Люба, не тяните уже! — терпение девушки было на пределе, она повысила голос. — Что получил бы в результате Тимур? На что он спорил?
Женщина замолчала, опустив глаза и принявшись мять фартук. Это еще больше убедило Василису, что речь пойдет о ней самой. Глаза тут же застала влажная пелена слез. Дышать стало трудно.
— Говорите, — поникшим голосом проговорила она. — Я готова.
— Вася, да ты прости меня, дуру старую. По глупости брякнула. Это все несерьезно было, сто раз уже все изменилось с того дня. И Тимур изменился. Я же вижу. Даже я заметила. Ты не сердись, пожалуйста.
— Говорите, — повторила девушка.
— Королев поспорил на тебя, — сдалась экономка.
Ее словно ударили по голове огромной кувалдой. Тело пошатнулось, Вася схватилась рукой за спинку стула, на котором сидела, чтобы не потерять равновесие.
— И Кирилл на это согласился? — дрожащим голосом спросила она.
— Вася, это уже очень давно было, все давным-давно забылось, все переменилось. Ты только не расстраивайся! Не бери в голову. Два оболтуса, что с них возьмешь? — запричитала тетя Люба.
Девушка глубоко вздохнула, отпустила стул и молча вышла на улицу. В голове шумело, в груди жгло, словно кто-то клеймил ей сердце.
Не помня себя, она дошла к въездным воротам. Дядя Гриша как раз отпирал их для машины Кирилла. Вася остановилась, пронзая взглядом сквозь лобовое стекло и самого Голованова, и сидящего рядом Королева. Бледная, с развивающимися на ветру волосами, в свете фар она напоминала призрака.
— Вася, милая, что случилось? — испуганно спросил дядя Гриша.
— Я ошибалась, — девушка пожала плечами, не сводя взгляда с лица Королева в машине, который еще ничего не понимал и радостно улыбался ей, — оказывается, его ледяное сердце может сжигать дотла.
Глава 38
Вася вышла из лифта, уткнувшись носом в сумочку в поисках ключей, и не сразу заметила разительные изменения, которые произошли на лестничной площадке. Нос уловил запах стружки и чего-то такого, что смутно напоминало машинное масло. Это заставило ее оторваться от сумки.
Подняв глаза, она вынуждена была замереть на месте и открыть от удивления рот. Вместо ее старенькой железной двери она увидела что-то мощное, черное и неприступное, с несколькими отверстиями для ключей. Золотистый номер на двери подтверждал, что она вышла на нужном этаже и это дверь в ее квартиру.
Ее словно окатили ледяной водой. Она побледнела и тут же попробовала дрожащими руками вставить ключи в замочные скважины — сначала в одну, потом в другую, потом в третью. Ничего не вышло.
Кто-то поменял дверь. Поменял, пока она ездила к Наташе и к Андрею. Времени было предостаточно. И она прекрасно знала, кто это сделал.
Вася нахмурилась и достала из сумки телефон, набрав номер Тимура. Ответ не заставил себя долго ждать:
— Я даже не знаю, что случилось, раз ты решила мне позвонить, — довольным, смеющимся голосом проговорил он вместо приветствия. Он будто ждал этого звонка.
— Это ты сделал? — спросила девушка в лоб.
— Что, милая? О чем ты? — казалось, он вот-вот начнет смеяться. Вася же с трудом сдерживала себя, чтобы из ее рта не вылетело то, чему не место на языке приличной девушки.
— Дверь, — жестко ответила она. — Что ты сделал с моей дверью?
— А, дверь…, — протянул Королев. — Да, я поменял тебе дверь. Старая была совсем никудышная. Да и Лада могла сделать себе дубликаты. Это небезопасно.
Вася убрала телефон от уха, чтобы немного перевести дыхание и успокоиться. Королев, как всегда, был в своем репертуаре. Она должна была догадаться, что он обязательно что-то выкинет. Должна была. Уж слишком спокойным и равнодушным он казался после их последней встречи, когда она попросила время, чтобы подумать.
Подумать о том, куда привели их отношения, о том споре, о том, как вновь научиться смотреть ему в глаза с любовью, о том, как простить. Ей нужно было это время, внутри все еще болело, ныло. Задетая гордость боролась с невыносимой тоской по нему, но Вася пока еще не была готова продолжать разговор. Она должна была предусмотреть, что Тимур не будет просто сидеть и ждать.
— Мне нужны новые ключи, — как можно более спокойным тоном попыталась она сказать, но получилось не очень. Хотелось треснуть ему как следует. — И, кстати, не думай, что эта выходка сойдет тебе с рук. Я напишу заявление на тебя!
