— Потому мы что ты жалкий, тощий, неуклюжий мальчишка! Ты не умеешь быть взрослым серьёзным мужиком!
— Не не умею, а не хочу! — нагло заявил дракон, пытаясь скрестить руки на груди, но вместо этого только теснее прижимаясь к соседке по заключению и проклиная всё на свете за то, что наслаждался этим.
— Ты наивный, дурной, закомплексованный динозавр!
— А ты — недоверчивая, злобная и обиженная на весь мир стерва!
— Я одна справилась бы быстрее, а ты бы всё испортил!
— Это чем бы интересно я всё испортил? Тем, что подставил напарника, которому пообещал быть честным? Или тем, что предал друга, которого обманул уже однажды и был прощён?!
Пижма бессильно откинула голову, стукнувшись затылком о стену. Зашипела, дёрнулась вперёд, прижимаясь к куда более крепкому, чем думалось ранее, торсу:
— Тем, что я рядом с тобой становлюсь невнимательной!
Леонард наклонился ещё немного, хотя этого тесная темница уже не требовала и ответил хриплым шёпотом:
— Может быть я тоже становлюсь невнимательным с тобой…
— Я тебя ненавижу, грёбаный ботаник!
— Ты меня с ума сводишь! — зло выдохнули они уже в губы друг друга.
А потом снова стало свободно.
— Что? Лёва, ты издеваешься?!
Только что она чувствовала его дыхание как своё, слышала биение сердца так близко, словно оно яро колотилось в собственной груди, больше всего на свете хотела разорвать доброго, большеглазого, пахнущего ромашкой так сильно, что хотелось забыть обо всём на свете, кроме этого запаха…
А теперь в ногах виновато пыхтел дракон.
— Не поверишь: я и сам не слишком рад.
Пижма промолчала. Если уж чёртов задрот измудрился превратиться во в меру кровожадного дракона, лишь бы избежать страстного примирения после ссоры, ей ловить нечего. И правда, на что агент надеялась? Леонард сказал всё, что думал по поводу внезапно для неё самой обнаруженных чувств, так с чего бы ему отказываться от слов? Что ж, это не первый и наверняка не последний мужчина в её жизни.
— Нужно выбираться отсюда, — сменила тему она.
— Пижма, ты же не подумала…
— Я ничего не подумала, — отрезала девушка. — А теперь забейся в угол: я выбью дверь.
Для верности сначала исполнив просьбу, а то Пижма скора на расправу, Лео предупредил:
— Не выбьешь.
— Поспорим?
Дракон взобрался, цепляясь за выступы полок, повыше, поравнялся с лицом Пижмы и выглянул в узкий просвет между створками:
— Можем, конечно, и поспорить. Хотя мне почему-то кажется, что ты не слишком любишь проигрывать.
— Не умею: опыта не хватает, — кратко пояснила девушка.
— Тогда, если не хочешь им обзавестись, попробуй не применять силу, а немного подумать.
Пижма впала в ступор. Нет, дурой она себя не считала. Но по протоколу полагалось голову как раз отключать и следовать приказам, а не собственным измышлениям. Не сказать, что ей это нравилось, но подобный подход к работе избавлял от последующих мук совести и ночных кошмаров с участием спасённых преступников и избежавших наказания воров, которых ей приходилось сопровождать.
— Мой способ быстрее.
— Но он не поможет.
— Так хочешь проверить?
Места в шкафу едва хватало для замаха, а навыков выбирания из гроба с помощью терпения и чётко поставленного удара у агента не имелось. Зато упрямства и своеволия — хоть отбавляй.
— Ты уже попыталась взломать дверь в моей лаборатории, — дракончик отодвинулся назад, чтобы не попасть под раздачу, и говорил как будто сам с собой, чтобы не нервировать того, кто на данный момент больше, сильнее и тяжелее. — Получилось?
Пижма поджала губы и проговорила про себя алфавит. Точнее, только некоторые буквы из него в неслучайном порядке. Полегчало настолько, что даже не понадобилось повторять вслух.
— Эта тоже заговорённая?
— Почти все двери в нашем мире заговорённые, — дракончик принялся копошиться в бумагах, намереваясь свить гнездо и показывая тем самым, что обосноваться им придётся надолго.
— И как нам теперь выбираться?
Лео смял несколько листиков и подложил в качестве подушки под спину, расправил крылья и закинул ногу на ногу.
— А не надо было меня тут запирать.
— Ну давай, ещё обидься на меня!
— А ты не учи. Я уже и так обиделся!
Если бы у Пижмы была привычка во время ссоры повышать голос, как все нормальные люди, они бы ничего не услышали. К счастью, хотя говорить о счастье пока рано, агент почти никогда не кричала. Она шипела, фыркала, угрожающе шептала… Словом, понижала голос по старой привычке не привлекать к себе внимания ни при каких обстоятельствах. Поэтому лёгкий скрип двери они услышали сразу, ещё до раболепского щебетания вошедшего, мигом замолчали и прильнули к узкой щели, соприкасаясь щеками и ничуть этим не смущаясь.
— Сюда, госпожа, проходите, располагайтесь!
Хоть опытному магу и полагалось бы впихнуть сначала владельца кабинета (мало ли, что ждёт внутри!), но Зинерва вошла первой без опаски, маленькими, но уверенными шагами, повела смуглыми плечами и брезгливо приподняла подол, чтобы не запачкаться в пыли.
— Твой кабинет настолько тайный, что его не могут найти горничные?
Лоренцо подхалимски рассмеялся, но, сообразив, что старуха не шутит, замолк, а потом и отвернулся, не выдержав испытующего взгляда.
— Что вы, госпожа! Я лишь добился уединения, запретив слугам приближаться к комнате…
— Ты настолько достал их капризами, что они просто перестали у тебя убирать, а Ювеналию плевать на такие мелочи? — из-под морщинистых век сверкнула искра ехидства.
— Вы несказанно проницательны, госпожа! От вас ничего не утаить! Позвольте в восхищении облобызать вашу ручку…
Зинерва великодушно подала ладонь и с интересом долго наблюдала, как холёный и гладенький лизоблюд ищет наименее морщинистый и тёмный кусочек кожи, как старательно касается губами только перстней и следит, чтобы не поцарапаться о длинные, слегка загнутые, как у вороны, ногти. Наконец, представление надоело, и старуха вырвала руку, едва не попрощавшись с одним из колец, что особенно облюбовал советник.
— Эти покои совершенно не подходят для обсуждения коварных планов, — заметила она и, оставив двумя пальцами отпечаток на столе, демонстративно сунула их под нос Лоренцо.
— Зато нас никто не подслушает, госпожа, — советник повертелся, кинул взгляды вправо-влево и развёл руками, мол, смотрите, сюда же никто не сунется!
Пижма не издала ни звука, но сильнее стиснула зубы. Конечно, она не могла этого знать, но нужно было догадаться! Выбрав самую грязную и неприметную дверь в коридоре, она посчитала что в комнате давно никто не работает: идеальное убежище для дракона, пока она занята. В комнате и правда никто не работал. По крайней мере, не так, как принято в подобных помещениях. Она обустраивалась для другого: хранить тайны, шептать сплетни, плести интриги. Как же она сразу не поняла?! Совет магов без интриг? Да их должно быть больше, чем в королевском дворце! Какое счастье, что они с Лео застряли в шкафу вдвоём. Поймай кто его здесь, да в драконьей форме, ещё одним Ангуссоном стало бы меньше. А она бы себе этого не простила.
