Лео заботливо плеснул в плошку несколько глотков и подал Ювеналию. Пока старик поймёт, что ничего не происходит, Ангуссон вполне успел бы выпить остальное. Осталось подождать всего несколько секунд…
— Давай, — задрожали губы председателя; в уголке рта надулся и лопнул пузырь слюны.
— Ну нате, — зелье в плошке призывно закачалось.
Ювеналий поторопил, начиная хмуриться:
— Давай!
— Что?!
Шар магического огня сорвался с морщинистых пальцев, пропахав борозду к самым ногам Ангуссона и взорвавшись в куче скинутых со стола сосудов, разметав их по комнате.
— Я ведь только начал надеяться, что ты не так глуп, как принято считать, Леонард. По-твоему, я не знаю, что зелье замешано на твоей крови?
Зельевар машинально покачал головой: откуда бы председателю это знать?
— Не-е-ет… Это… Это другое зелье…
— Ты совершенно не умеешь лгать, мальчик мой. Возьми нож и сделай всё как полагается.
— Я… Нет! Нет, ты не можешь знать!
Ювеналий поймал узкое бледное запястье потомственного дракона, следя за тем, чтобы ни капли зелья не пролилось:
— Я говорил, что у меня очень много секретов. Не стоит выяснять их все: сам же будешь не рад.
Лео вырвал запястье, когда ногти старика начали впиваться в кожу; председатель и без ножа сумел бы нацедить горячей и такой нужной влаги.
— У малыша проступили когти? Ты уверен, что они драконьи, а не кошачьи? Действительно надеялся обдурить меня на такой мелочи?
— У меня ещё есть шанс.
— У тебя нет никаких шансов! Твой прадед был куда умнее тебя, малыш. И, как ты видишь, из нас твоих по этой земле всё ещё хожу именно я.
— Мой прадед?
— Леонард-Леонард! Ты правда думал, что первым додумался до зелья, способного пробудить ваш дар? О нет, ты просто оказался единственным дурачком, заявившим об этом во всеуслышание! Одхан был умнее, талантливее и куда хитрее тебя. И я, именно я, помогал ему в создании рецепта! Он был моим другом, моим наставником, единственным, кто рассмотрел магический дар в деревенском мальчишке. И я боготворил его! А он меня презирал. Думаешь, он сказал мне, что за зелье мы готовим? Думаешь, доверился? О нет! Он держал меня за дурачка, за мальчика на побегушках, слишком восхищённого великим Ангуссоном, чтобы задавать вопросы!
— Но ты узнал, верно? — Лео не мешал, когда Ювеналий опорожнил плошку с зельем, не двигался, когда он неспешно прошёл по лаборатории, чтобы, тщательно проверив остроту, сжать в руке маленький ножичек для трав.
— Я узнал секрет, который мне не предназначался. Я увидел обращение. И сполна поплатился за это. А теперь будь хорошим мальчиком, помоги мне завершить превращение и не заставляй убивать тебя.
Лео отступил к столу, упираясь в твёрдый край, спиной почувствовал тепло горелки под котелком.
— Ты хотел удивить меня? Что ж, у тебя это получилось. Теперь моя очередь.
Наконец-то! Пролитый на стол отвар белого огонька, нагревшись до нужной температуры, поменял цвет и заискрил, взрываясь тысячей цветных искр. Дым, с треском поднимающийся в воздух, заполняющий лёгкие до отказа, застилающий глаза и снова и снова порождающий новые шумно взрывающиеся искры, моментально растёкся по комнате густой лужицей. Дым белого огонька намного легче воздуха: Лео упал на пол, ногой пиная в сторону очага наполненный водой для отваров бочонок. Ожидающая своего часа слизь, спекшаяся в комочек из вонючей жижи, что Лео небрежно выплеснул в очаг, соприкоснувшись с водой, выпустила фиолетовые щупальца, жаждущие страстно обнять того, кому не повезло оказаться ближе.
— Леонард! Ты не смеешь! Нет, не сейчас!
Синее пламя разрезало воздух, сталкивалось со стенами, гудело, не находя мишени и лишь оставляя прорехи в густых тёмных тучах.
Удар.
Грохот, треск пламени, ругань: Леонарда? Ювеналия?
Снова вспышка: синяя, золотая, красная…
Треск и плеск.
— Проклятье! — Леонард попытался поймать раскалённый котелок, но тот провалился сквозь пылающий стол, расплескав драгоценные остатки зелья. Самого удачного зелья из всех, что он создавал. Зелья, которому не хватало лишь одного ингредиента, чтобы стать идеальным. — Да чтоб тебя!
Отмахиваясь от щупалец, сбивая с туники синее пламя, председатель успел добраться до алхимика и полоснуть по руке маленьким острым ножичком. Леонард лягнул его, снова ныряя под дымную завесу, уверенный, что, хоть и без зелья, но он сумеет спастись, так и не позволив Ювеналию закончить рецепт…
Две капли.
Лишь две капли скользнули по коже и упали на пол.
Ювеналий жадно припал к грязным, истоптанным, не факт, что хоть раз с момента появления здесь отмытым доскам, ртом, слизывая алые пятнышки.
И их оказалось достаточно.
— Что ты наделал?!
— Ох… Прости, Ювеналий! Мне даже немного стыдно… Хотя нет, вру. Не стыдно ни капельки! Я бы даже сказал, ни крошечки!
— Верни всё как было!
— Хах, а Пижма права: это действительно невероятно смешно!
— Маленький гедёныш!
— Маленький? Вы уверены, что хотите сейчас спорить насчёт размера, господин председатель?
Это зелье было отличным. Почти идеальным! По крайней мере, оно идеально сделало то, на что рассчитывал Леонард: крохотный, топающий лапками и задыхающийся в клубах собственного дыма дракончик ошалело вертелся, привыкая к непривычным габаритам.
— Ангуссон, не смей! Ты пожалеешь об этом! — бывший председатель, бывший колдун, а ныне просто крошечная очаровательная ящерка сообразил, что все его грандиозные планы рушатся. И, главное, Леонард выполнил все условия договора! Более того, он предупреждал о последствиях. А теперь… А теперь Ювеналий не способен даже испепелить его! — Ты не можешь! Нет! Нет, не уходи, прошу тебя!
Дракон неуклюже, теряя равновесие и наступая на кончик собственного хвоста, заскакал по комнате, пытаясь взлететь.
— Ты со шкафа спрыгнуть попробуй. Полететь может и не полетишь, но мучиться будешь меньше, — посоветовал сердобольный Лео.
— Ты знал! Ты с самого начала знал!
— Размеры надо обговаривать заранее. Постфактум претензии не принимаются.
Охранники всё ещё оставались проблемой, хоть Лео и начинал подозревать, что у них нашлось занятие поинтереснее: шум снаружи усиливался и уже не просто мешал расслышать возню внутри пещеры, но и напрочь её заглушал. Между взрывами и треском пламени проскакивала ругань и звон металла, заставляющие думать, что в лаборатории, пожалуй, довольно уютно.
Но где-то снаружи — Пижма. И это достаточная мотивация для того, чтобы ступить за порог.
— Ангуссон! Ты должен мне помочь! Ты обязан!
