– Это она? – спросила я на ходу.
Мужчина скупо кивнул, продолжая целенаправленно идти вперед.
– Сама прыгнула?
Мы прошли мимо полицейского автомобиля с распахнутой дверцей. Парень в съехавшей на затылок фуражке громко матерился в телефон и требовал прислать саперов, собак, ФСБ и еще бог знает кого до кучи.
– Выясняют, – кратко ответил охотник, продолжая огибать собравшуюся толпу, припаркованные автомобили и даже прилегшего на солнышке кота, – Но сейчас им маленько не до этого. В ее квартире нашли взрывчатое вещество, предположительно пластид, предусмотрительно опутанный проводами.
– То есть, девушка планировала взрыв, но потом настолько устыдилась собственных намерений, что шагнула за подоконник, перепутав его с дверью? – уточнила я.
– Что-то в этом роде… – охотник вдруг замер на месте, словно налетел на невидимую стену, резко развернулся и посмотрел на стоявшего суть поодаль мужчину.
Седые волосы черный костюм, кустистые брови, напряженная, будто изломанная, поза и горькая складка у рта. Я уловила терпкий звериный запах, аромат травы и земли, мокрой шерсти и пепла. Оборотень.
Охотник медленно пошел к незнакомцу. Мужчины продолжали смотреть друг на друга, словно этот зрительный контакт, вдруг превратился в веревку. Черные глаза напротив светло-карих.
– Вы ее знали, – произнес мой спутник приблизившись, и я не сразу поняла, что он не спрашивает, а утверждает. Собственно, как обычно.
– Знал, – горько ответил незнакомец, – С той самой минуты, как она открыла глаза в этом мире и издала первый рык. А вы?
– Она наняла меня, чтобы найти убийцу жениха, – произнес охотник, а я вдруг поняла, что все, контракт больше не имеет над нами силы, заказчик мертв. Я покачнулась, и мужчина придержал меня одной рукой, но старый оборотень не обратил на это никакого внимания, его ничто не интересовало. Ничего, кроме накрытого простыней тела, к которому то и дело возвращался его взгляд.
– Жениха, – он скривил губы, обнажая белые и совсем не стариковские клыки, – Самоуверенный мальчишка, решивший, что достаточно вырос для своей стаи.
– Как и все мы в его возрасте, – пожал плечами охотник, – Но чем-то он смог ее зацепить, раз девочка не уехала даже после его смерти.
– Моя дочь была упрямой, – оборотень встряхнулся, – Иногда даже во вред себе.
– Она могла шагнуть из окна? – поинтересовался мой спутник, не обращая внимания на вспыхнувшую злость оборотня, продолжил, – Например, в тоске по возлюбленному?
– Она собирала вещи. Я должен был забрать ее сегодня домой. – Он снова бросил взгляд на тело. – Она сама позвонила и попросила приехать. Моя дочь была упрямой, но она не была ни истеричкой, ни инфантильной мечтательницей, верящей, что обязательно встретит своего волка в ином мире. Она была расстроена, но она бы никогда… – старый оборотень резко замолчал, в отдалении послышался звук полицейских сирен, – Значит, она наняла, охотника, – после паузы констатировал мужчина, – Ты выполнил работу? Контракт был закрыт?
– Нет, – не стал лукавить мой спутник. – Он закрылся сейчас, с ее смертью.
– Я предлагаю тебе новый, – черные глаза оборотня блеснули, – Найди убийцу моей дочери, или докажи, что она свихнулась и сама шагнула с подоконника. Безоговорочно докажи. И получишь благодарность моей стаи.
Я едва не присвистнула. Щедро. Осень щедро. «Благодарность стаи» - это подписанный чек, в котором охотник будет воле поставить любую сумму. Выполнив этот контракт, он будет вправе один раз призвать на помощь стаю и потребовать безоговорочной преданности, потребовать от волков сражаться и даже умирать за него, не зависимо от цели и от таких понятий, как добро и зло. Один раз все без исключения ресурсы стаи окажутся в полном распоряжении охотника. Если он согласится…
– Контракт? – оборотень протянул руку.
– Заключен, – ответил охотник, пожимая ладонь, – Что мне делать когда я найду убийцу? Сдать вам? Полиции? – мужчины одинаково поморщились, – Убить?
– Нет, я хочу его видеть, – решил оборотень, – Хочу услышать, почему он сделал это с моей девочкой.
– Почему вы отправили ее сюда? – неожиданно спросила я оборотня, – Почему не оставили в стае? Вряд ли она могла претендовать на роль вожака.
– Потому и отправил, – горько ответил мужчина, – В моей стае она всегда буде второй. В моей стае ей никогда не стать альфа-самкой, по крайней мере, пока я вожак. Детей надо отпускать. Вас же отпустили, хотя не думаю, что инкубам легче чем волкам, – он снова посмотрел на тело. – Я хотел для нее лучше доли. Дохотелся.
Во двор, мигая проблесковыми маячками, въехало несколько легковых автомобилей и микроавтобус, из которого, стоило тому остановиться, выскочили мужчины в бронежилетах и с оружием наперевес. Я поймала себя на том, что разглядываю подтянутые фигуры бойцов. Интересно, где они расслабляются? И с кем? Я давно не была так голодна, с того самого дня… Да никогда, собственно, ибо в особях, которые думают членом, а не головой никогда не было недостатка.
Служивые тем временем стали оттеснять зевак в сторону. Последним из микроавтобуса на тротуар ступил мужчина в громоздком саперном костюме.
– Там бомба! – тут же закричал кто-то, и люди заволновались, загалдели.
Что-то жалостливое запричитала женщина, дед погрозил кулаком дому, парень сплюнул на траву, но… Вопреки всякой логике они совсем не торопились покидать опасное место. Даже наоборот, сдобренное возможностью взрыва, как острой приправой оно стало для них вдвойне притягательней.
– Она разбиралась во взрывчатых веществах? – наблюдая за все этой суетой спросил мой спутник, – Могла отличить пластид от пластилина?
– Моя дочь с трудом представляла, как меняют батарейки в пульте управления телевизором, и не понимала разницу между машинным маслом и оливковым, – горько ответил оборотень, – Такой вопрос было бы уместнее задать ее юнцу.
– Он разбирался во взрывчатке? – нахмурился охотник.
– Честно говоря, понятия не имею, но разве он учился не на инженера горнодобывающей промышленности? И разве горное дуло не предполагает взрывных работ в том числе?
– Не знаю, – ответил охотник, – Вряд ли юнцов учат закладывать заряды, но вот основы преподавать должны, так что все зависит от того, насколько хорошо он учился, насколько был любопытен. – Мужчина задумался, а потом добавил, – Мне нужен доступ к счетам вашей дочери.
