Мой спутник быстро миновал коридор, потом лестницу, на ходу достал телефон, набрал номер и торопливо проговорил:
— Дмитрий, я хочу встретиться с Ремизовым. Да, тем самым. Да, я знаю, что он сейчас здесь. Нет, это не по делам концерна. Это по личному делу. Нет, я просто… Дмитрий… — в голосе моего спутника послышалось сперва раздражение, а потом злость. — Вот ведь! — Он опустил трубку, толкнул дверь, и мы из прохладного холла главного здания института вышли на залитую солнцем улицу. Мимо прошла женщина в очках, она с интересом посмотрела на Влада и без всякого интереса на меня.
— Не получилось.
— Нет. Через неделю «Ворд Тудей» начинает переговоры с «Ремиз индастриз» о поставках оборудования и если я их сорву…. — криво ухмыльнулся мужчина. — Акций меня, конечно, лишить не могут, но вот с креслом в совете директоров придется попрощаться. А я так к нему привык.
— А Дмитрий — это? — спросила я.
— Дмитрий Харитонов — один их управляющих партнеров. Придется самому выходить на Ремизова и постараться не сорвать переговоры, то есть как частное лицо с частным разговором. Интересно, где он остановился? В Паласе? — Влад снова взялся за телефон, но тут же опустил руку. — Нет, такой как он вряд ли поселиться в отеле, где его в любой момент могут начать осаждать журналисты, вот если бы у него была недвижимость в этом городе, скорей всего дом. Хоть настоящего сыщика нанимай.
— Такой, как он? — спросила я.
— Ремизов не особо публичный человек, поэтому я его не сразу и узнал. На официальных мероприятиях появляется редко. Он не позирует фотографам, не собирает пресс-конференции. Поговаривают, он до сих пор проводит большую часть времени в лаборатории. А уж, какие слухи ходят о ней, он там ни много, ни мало машину времени собирает…
Он не договорил, а я, повинуясь какому-то наитию, попросила:
— Подожди, я сейчас.
— Тая? — спросил он, но я уже скрылась в здании университета, быстро взбежала по лестнице, и второй раз за день толкнула дверь приемной.
Алиска подняла голову и снова мне улыбнулась.
— Ну и где ты оставила этого шикарного мужика?
— На улице, — честно ответила я.
— Зря, — попеняла она. — Уведут в два счета, я бы и сама не прочь.
— Не советую.
— Так плох?
— Так хорош.
И мы рассмеялись.
— Верю. Это и по твоим глазам видно.
— Серьезно?
— Ага. — Она со вздохом откинулась на спинку стула и спросила: — Ну, а теперь, когда мы поговорили о мужчинах, узнали как друг у друга, как дела, — при этих словах я ощутила укол совести, — говори, за чем вернулась? Уж не на обед меня пригласить это точно.
— Мне нужен адрес Ремизова, пусть и десятилетней давности, но…
— Тая, мои слова о защите личной информации несколькими минутами ранее ты не слышала? — она подняла брови. — Или в присутствии этого мужчины ты теряешь способность соображать?
— Теряю, — не стала отрицать я. — Но адрес все равно нужен. Ты же рассказала нам о Ремизове?
— Да, рассказала. Сплетни и слухи. То, что известно всем и каждому. А сейчас ты просишь слишком многого.
— Ну, тогда давай просто посплетничаем? — умоляюще попросила я. — Не нужен мне адрес Ремизова, но вот если бы ты мне рассказала, где разрабатывал свою пленку гениальный изобретатель нашего времени… Может, я фанатка, хочу приобщиться к святым местам, так сказать, сфотографироваться на фоне легендарного гаража.
Алиска закатила глаза, а потом, повернувшись к монитору, стала быстро набирать что-то на клавиатуре.
— Хорошо, что архив оцифрован. — Она задумчиво посмотрела на монитор. — Знаешь что, Тая, с тебя обед, а не где-нибудь, а в Астории, — сказала она через несколько секунд, а я с готовностью закивала. — Вот тогда мы с тобой посплетничаем, перемоем кости старым знакомым. Помнишь, как нас на втором курсе позвали на вечеринку, но наши мамы наложили на это табу. Не сколько на саму вечеринку, сколько на место, где ее проводили?
— Да, помню. В Выселках хорошим девочкам делать нечего, — вспомнила я слова мамы.
— Особенно если они хотят остаться хорошими, — со смехом добавила Алиса. — Согласна, плохой район, цыгане, алкоголики, наркоманы, молодежный банды… Выходцу из такого района придется несладко. И чужие не примут и свои заклюют. — Она отвернулась от монитора. — А еще говорили, что если живешь в доме номер тринадцать, то уж и вовсе удачи не жди, но как показала жизнь, удача — дама своевольная…
— Спасибо. С меня обед в Астории, — крикнула я на бегу. — И сплетни.
Влад все еще ждал меня у двери. Телефон был убран в карман, а сам мужчина задумчиво смотрел куда-то в кроны деревьев, но вряд ли что-то видел, задумавшись. Он вздрогнул, когда я положила руку ему на плечо и быстро проговорила:
— Выселки тринадцать. Но это старый адрес, так что мы вполне можем приехать на пустырь…
Влад не дал мне договорить, развернулся, обхватил меня за талию и поцеловал.
Это было настолько неожиданно, что я не только забыла, о чем говорила, но и где нахожусь. Я забыла все, ощущая его мягкие губы на своих. Это был ленивый, неторопливый поцелуй полный вкуса и нежности. Полный чего-то нового, того, что раньше не было в наших отношениях…
— А может, все-таки в Палас? Осмотрим люкс? — предложил он, отрываясь от моего рта.
— Заманчиво, — честно ответила я. — Предлагаю, быстренько убедиться, что старый адрес Ремизова нам ничего не даст и поехать осматривать люксы.
— Заметано, — с каким-то странным облегчением рассмеялся Влад, нехотя выпустил меня из объятий. — Выселки тринадцать? А квартира?
— Ты не из нашего города? — уточнила я, а он к удивлению, взял меня за руку и повел к машине. Черт, как бы еще заставить пальцы не дрожать?
— Нет, а что так заметно?
— Да. Все в нашем городе знают, что такое Выселки. Раньше это был поселок за чертой города, туда во времена моего деда высылали из города тунеядцев, алкоголиков и прочий неблагоприятный контингент. Но город рос, и однажды Выселки стали его частью. Район много лет держит пальму первенства оп совершенным преступлениям. Кражи, грабежи, изнасилования, да много чего еще.
— И почему бы там не быть квартирам? Или там все в лицо друг друга знают? — он распахнул передо мной дверь.
— Мои познания о Выселках не так глубоки, хотя думаю, кого надо, знают. С квартирами там туго. В основном частный сектор, есть десяток бараков. И хоть дома не раз переходили из одних рук в другие, делились между наследниками, отбирались за долги и продавались, больше чем пять квартир на обычный пятистенок с погребом вряд ли бывает. И смею предположить, что в таком доме все точно знают друг друга в лицо. — Я села и торопливо пристегнулась, пока он не стал мне помогать, а то мы так точно никуда не поедем.
